Из Искр и Пепла - Дженна Вулфхарт
Она выдохнула и опустила меч обратно к поясу.
– Хорошо. Теперь согни колени и используй ноги, чтобы вытолкнуть клинок вверх.
Я продемонстрировал, что имел в виду, а затем вложил меч в ножны, ожидая. Тесса глубоко вздохнула, и я не мог не улыбнуться ее яростной решимости. Ей предстояло многому научиться, не только тому, как обращаться с мечом, но и тому, как успешно использовать его в бою. Нам предстояло пройти долгий путь, прежде чем она смогла бы стать рядовым воином, не говоря уже об исключительных дуэльных навыках. Но я ни на секунду в ней не усомнился. Если только она захочет, то сделает это.
Тесса согнула колени, а затем выпрямила их, подняв меч над головой. Он взметнулся в воздух так же легко, как лист на ветру. Вздох удивления сорвался с ее приоткрытых губ. Она сама была застигнута врасплох настолько, что уронила меч к своим ногам.
Почти улыбаясь, она указала на оружие.
– Это было чертовски просто.
Я скрестил руки на груди, чувствуя себя немного самодовольным:
– Видишь. Больше используй ноги. Не полагайся только на свои руки.
– Я понимаю, – она кивнула, ее улыбка исчезла, и она подняла меч с земли. – Но я не думаю, что поднятие такого меча поможет мне отрубить голову Оберону.
– Шаг за шагом, – сказал я ей. – Теперь сделай это снова.
Остаток утра я провел, тренируя Тессу. Она делала все, что я просил, без жалоб, даже когда стало ясно, что у нее начали болеть руки и ноги. Большинство движений были направлены на укрепление ее силы и на то, чтобы выработать эффективную защитную стойку.
После нескольких часов тренировок у Тессы подкосились ноги. Я попросил ее пробежаться из одного конца двора в другой с мечом, пристегнутым к боку. Она рухнула на землю по пути обратно ко мне, ее грудь вздымалась, а ладони лежали на песке.
– Глупое смертное тело.
– Ты сегодня старалась изо всех сил и справилась невероятно хорошо, – я опустился на колени рядом с ней. – Тебе нужно поесть и отдохнуть, а потом мы сделаем это снова.
Она откинула волосы со своего бледного, покрытого потом лица и кивнула.
– Завтра?
– Я собирался предложить подождать несколько дней, но да, – я улыбнулся, – если ты хочешь повторить это завтра, мы повторим.
– Завтра, – настаивала она.
Когда мы вернулись в замок, Тесса пошла прямиком в Большой Зал, положила себе на тарелку яичницу с беконом и хлеб и, не говоря ни слова, принялась за еду. Остаток дня она провела со своей сестрой и Вэл, бродя по пыльной библиотеке в поисках ответов. Но навряд ли она узнала бы что-то новое о богах из здешних книг. Ту, что она нашла в прошлый раз, я прочитал от корки до корки, и в ней не было ничего, кроме уже известной нам информации.
Прошло несколько дней, каждый из которых был таким же, как и предыдущий. Тесса стучала в мою дверь, как только просыпалась, и мы часами тренировались. Она быстро схватывала суть, становясь сильнее с каждым днем. Но этот затравленный взгляд не исчезал.
В ночь перед похоронами я сидел в своей комнате один, глядя на пламя. Очередная группа разведчиков вернулась без каких-либо известий о местонахождении Оберона. Начинало казаться, что он сбежал из Эсира. Но как?.. Ему нужен был корабль, чтобы выжить в штормовых морях, а в Альбирии больше не было флота. Со времен войны. Единственный путь с этого континента был через Санпорт или… Королевство Бури.
Но кто-нибудь увидел бы, как он пересекает границу. Мои воины патрулировали ее неделями.
Раздался легкий стук в дверь. Нахмурившись, я встал, напрягая мышцы. Я никого не ждал сегодня вечером. Это могло означать только одно: плохие новости.
– Входи, – сказала я.
Дверь со скрипом отворилась, и Тесса просунула голову внутрь. Я мгновенно расслабился.
– Я не хотела тебя беспокоить, но я не могу уснуть.
– Тогда я составлю хорошую компанию. Я тоже не могу уснуть, – я попытался скрыть свое облегчение, увидев ее здесь. С момента нападения мы проводили каждую ночь порознь. Моя кровать казалась холодной и слишком большой, что было совершенно нелепо. Я спал без компании более трехсот лет. Всего одна ночь с Тессой не должна была все изменить. И все же…
Робко кивнув, она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Я старался не пялиться, но ее тонкая одежда для сна делала это практически невозможным. Легкая прозрачная комбинация длиной до середины бедра и маленькими бретельками на плечах, подчеркивающими силу ее рук.
Она заметила кресло у камина и открытую книгу на столике рядом с ним.
– Как долго ты не спишь?
– Я еще даже не ложился.
– Сейчас середина ночи, – она сделала пару шагов ко мне, но затем остановилась, нахмурившись. – Не так ли? Мне трудно уследить за происходящим.
– Уже поздно. Час ночи. Я знаю, кажется, это не должно иметь значения, но мы стараемся поддерживать нормальный график сна. Точно так же, как, я уверен, ты делала в Тейне, – я засунул руки в карманы брюк. – Почему ты здесь, Тесса?
Она вздохнула.
– Похороны утром. Я не хочу быть одна.
Прежде чем я успел предложить ей присесть у камина, она скинула туфли и прошлепала к моей кровати. Молча она скользнула под одеяло и свернулась калачиком с левой стороны. Что-то во мне смягчилось. Я стянул с себя тунику и забрался в кровать рядом с ней.
Ее мягкая рука скользнула вокруг моей талии.
– Не мог бы ты просто обнять меня?
Я кивнул и обнял ее. Она крепче прижалась ко мне, уткнувшись лицом в мою грудь, рыдание вырвалось из ее горла. Когда огонь потускнел, а часы, казалось, стали тикать громче, она, наконец, заснула.
Глава XXXVIII
Тесса
Утром в день похорон моей матери я проснулась в постели Калена, чувствуя, как его тепло окружает меня. Я держала глаза закрытыми, даже когда сознание вернулось, просто чтобы еще немного побыть завернутой в этот кокон. Верхняя часть спины и бедра болели после нескольких дней наших тренировок, но я не могла избавиться от острой боли в сердце.
– Доброе утро, любовь моя, – пробормотала Кален, явно почувствовав, что я проснулась.
Я открыла глаза, и от мягкости его сапфирового взгляда у меня перехватило дыхание.
– Доброе утро.
– Как ты себя чувствуешь?
– Я не хочу этого делать, – прошептала я, впервые заговорив о смерти моей матери. Я пыталась сдержать это, прогнать прочь, тренируя свое тело так усердно, что оно едва оставалось целым,
