Незапертые двери - Илья Александрович Шумей
Собати медленно покрутила головой, как будто разминая затекшую шею. Показное добродушие Сиарны никого не могло ввести в заблуждение. Оно чем-то походило на глаз урагана, где крохотный пятачок покоя со всех сторон окружен бушующей стихией, готовой в любую секунду обрушиться на неугодных всей тяжестью ярости и гнева.
– В последнее время Ваше внимание, Госпожа куда больше увлечено происходящим на дальних рубежах Империи, – заговорила Жрица, – отчего Вы нередко упускаете из виду творящееся буквально у Вас под носом.
– А под носом у меня, как я погляжу, нынче творится немало интересного. Давайте-ка посмотрим, – Наместница принялась загибать пальцы, в то время, как ее подданные, затаив дыхание, обливались холодным потом. Подобный приступ игривого настроения их Госпожи не сулил ничего хорошего. – Я призвала Лайсиндора на службу буквально на следующий день после Выпускного Бала, но, как выясняется, Виан Дэлери еще до того успела опутать его своими сладкими сетями. Случайно ли? Или она уже давно подозревала, что мальчишка не так прост, как кажется, и скрывает в себе нечто большее?
Собати открыла рот, собираясь что-то сказать, но все же промолчала. В сложившейся ситуации любые комментарии, а уж тем более попытки оправдаться были излишни.
– Втайне от всех вы занимались с Лайсиндором в бальном классе и, одновременно, оберегали его от излишнего внимания коллег и сослуживцев, – Наместница загнула еще один палец. – Я только что просмотрела отчеты о недавних кадровых перестановках и обнаружила занятную закономерность – его непосредственные руководители раз за разом отправлялись нести службу в самые удаленные уголки, как будто всех их после знакомства с юным курсантом внезапно охватывала жажда к перемене мест. Странное совпадение, вы не находите?
– И вот сегодня, – продолжала она, – когда подозрительный объект совершает посадку на Пустынном Континенте, вы отправляете на задание именно ту группу, в которой Лайсиндор несет службу. Не так ли, Советник Форро?
Полковник вздрогнул, услышав свое имя. Он никак не мог отделаться от мысли, что это перечисление упорно напоминает ему щелканье заправляемых в магазин патронов. И из последних сил боролся с искушением отползти от Верховной Жрицы подальше, чтобы не оказаться вместе с ней на линии огня.
– Говорите все как есть, – прошептала Собати. – Вашей вины тут нет, а меня все равно уже ничто не спасет.
– Да, Госпожа, – кивнул Советник. – Обычно нам дают задание, и мы сами определяем состав сил и средств, необходимых для ее решения. Но в последнем полученном из Священной Канцелярии приказе нам прямо поручалось отправить на задание именно отряд Лайсиндора.
– Какая пикантная деталь, вы не находите? – Наместница позволила себе короткий хриплый смешок. – И надо же было такому случиться, что одним из нарушителей оказалась его давняя пассия! Та самая, которая незаметно опекала его уже несколько лет и которая помогла раскрыться его таланту Танцора. И тут такая удивительная встреча! Хочешь не хочешь, а начнешь подозревать чей-то недобрый умысел. Или же я чрезмерно сгущаю краски? Что скажете, Сестра Джейх?
– А по-моему неплохо получилось, – Собати вызывающе вскинула голову. – У меня есть все шансы войти в историю в качестве человека, сумевшего переиграть самого бога.
– Тетя Соби?! – потрясенно выдохнула Сьюзен. – Но… почему?!
На ее глазах привычный мир вдруг дал трещину и начал рушиться. Она еще могла понять, когда Дэлери, ее приемная мать восстала против Сиарны, несогласная с тем, какими методами пользуется их Госпожа для достижения своих целей, и протестовавшая против того, чтобы вовлекать Сьюзен в эти порой жестокие игры. В Дэлери тогда говорила материнская ревность, и она, поддавшись сиюминутным эмоциям, взбунтовалась и была ожидаемо отправлена в отставку.
Но здесь и сейчас речь шла не о слепых эмоциях и чувствах, но о холодном расчете. Верховная Жрица, да еще и одна из Первопризваных, высшее должностное лицо Священной Канцелярии, человек облеченный невероятной властью и окруженный всеми мыслимыми привилегиями, вдруг оказался на острие заговора против собственной же повелительницы! К которому, как выясняется, Дэлери также имела самое непосредственное отношение! Что должно было произойти, что перевернулось в их головах, если они поставили на кон не только свое высокое положение, но даже саму жизнь ради того, чтобы остановить Богиню Света на ее пути к построению нового, лучшего мира?!
– Что ж, полку предателей прибыло, – хмыкнула Наместница, вновь сев прямо и побарабанив белыми пальцами по подлокотнику. – Но, действительно, почему? Уважьте свою юную коллегу, ответьте!
Собати оглянулась на испуганную Сьюзен, и ее губы тронула легкая улыбка. После того, как Рубикон был перейден, и все мосты позади сожжены, в ней словно открылось второе дыхание. Она уже давно не чувствовала себя так легко и раскованно. Словно избавившись от тяжелых кандалов каждодневной рабочей суеты, ее душа воспарила к неизведанным высотам полной свободы. Бекташ Руорн однажды поделился с ней воспоминаниями о своих переживаниях после того, как Сиарна отправила его в отставку и отдельно отметил, что, будучи разжалованным, в какой-то момент утратил страх и открыл в себе способность говорить Ей в лицо все, что вздумается.
Сейчас Собати также переживала нечто подобное, но, в отличие от опального Верховного Советника, которого Госпожа впоследствии простила и восстановила в должности, в отношении своих собственных перспектив никаких иллюзий не испытывала. Тем не менее, она считала, что обязана рассказать, почему так поступила. Сью должна знать правду, и о мотивах своей матери в том числе.
– Если уж мы заговорили о предательстве, – неторопливо начала она, – то на мой взгляд все началось с того, что в какой-то момент Вы, моя Госпожа, предали всех нас.
– Лучшая оборона – это нападение, не так ли? – рассмеялась Наместница, хотя ее веселье выглядело откровенно напускным. – И в чем же я вас разочаровала?
– Вы предали те идеалы, в верности которым мы клялись, принося Вам присягу, – продолжала Собати, ничуть не смутившись насмешками Сиарны. – Изначально мы прилагали все мыслимые усилия и отдавали свои жизни ради того, чтобы сделать мир более безопасным, более справедливым. Мы с Вами работали сообща и своими глазами видели результат своего нелегкого труда, видели благодарные лица и горящие глаза людей, чьи жизни мы смогли
