Странный приятель - Чекрыгин Егор
— Он, должно быть, большой ценитель подобных вещей? — рассеянно спросил Готор, подойдя к окну и что-то рассматривая на рукояти сквозь полученное приспособление.
— Я не встречал человека, менее интересующегося старинным хламом, чем он. — По лицу Риишлее почти пробежала усмешка. — Герцог Гидшаа вообще не отличается сентиментальностью и не испытывает страстей по отношению к материальным вещам. Единственное, что его интересует, — это власть! Мне кажется, это у него что-то вроде болезни. Все остальное — лишь средства для достижения этой власти.
— И каким образом он собирался воспользоваться… этой штукой?
— Подобные вещи способны сильно воздействовать на умы простых людей, — с кажущимся равнодушием пожал плечами старший цензор. — Если грамотно воспользоваться этим, да еще и в подходящий момент, можно добиться многого. Особенно сейчас, когда из-за не слишком удачных военных кампаний состояние умов в королевстве несколько шаткое. Вы понимаете, о чем я говорю?! Да-да, оу Дарээка. Не делайте такие большие глаза. Гидшаа вполне могут попытаться если не сменить династию, то хотя бы отколоть свои владения, как это сделали герцоги Орегаар. Вот только, в силу своего происхождения, они вряд ли могут рассчитывать на поддержку большинства оу. Даже собственных вассалов. Мы, как известно, не очень охотно следуем за теми, кто не может проследить свой род до Старых Земель. А большинство тех, кого мы до сих пор называем «туземцами» и на кого Гидшаа могут рассчитывать в первую очередь, — сельские жители, которые, может, и полезут в драку за потомков своих древних королей, но, не будучи обученными и должным образом вооруженными, против королевских войск не выстоят и дня… Обо всем этом вы можете расспросить своего друга.
Риишлее кивнул стоящему у дверей вместе с остальными «неблагородными» Киншаа. — И кстати, можете полностью ему доверять. Я проверил — его род уже чуть ли не тысячу лет враждует с Гидшаа. Да-да, не удивляйтесь, ваш приятель, в своем, туземном смысле слова, тоже весьма родовит. Возможно, с помощью Священных Реликвий герцоги Гидшаа надеются перетянуть на свою сторону благородных оу или хоть как-то придать легитимность своим притязаниям на власть. Слухи до нас доходили уже давно, а примерно год назад мы точно узнали, что герцоги Гидшаа послали людей, чтобы найти и доставить им Три Священные Реликвии Старой Империи: Меч, Колокол и конечно же Амулет. Ну и попутно прихватывать все древнее, что попадется под руку. Поначалу, признаюсь, я отнесся к этому весьма скептически. Уж больно все это выглядит… сказочно. Я сильно сомневался, что что-то подобное вообще существовало в действительности, а не только в легендах о доисторических временах.
Все слушали, затаив дыхание, и Риишлее продолжил:
— Но ученый люд меня почти убедил в обратном. Колокол, например, довольно часто упоминался на всем отрезке существования Старой Империи. И даже более того, пропал лишь какие-то жалкие пятьсот лет назад, уже после фактического Раскола. Меч исчез чуть ли не на полторы тысячи лет раньше. А Амулет… не уверен, что он вообще когда-то был. Все рассказы о нем слишком туманны и малоубедительны. Да-да, Готор, уберите скептическую ухмылку со своего лица. Я, может, и не ученый, а обычный чиновник, но весьма старательно изучил этот вопрос. И на меня работают лучшие ученые умы королевства. Особенно активно я начал этим интересоваться, когда шпионы донесли, что Гидшаа, заполучили Шлем — Корону первого императора. Потом была еще всякая мелочовка… но тоже очень древняя. И вот теперь — рукоятка Волшебного Меча! Я считаю это своим личным провалом! Если хоть что-то из этого окажется подлинником, Гидшаа потом могут назвать любую древнюю кастрюлю хоть Колоколом, хоть Мечом, хоть Амулетом — им поверят!
— Но почему же тогда, — влез в разговор Ренки, — король не покарает изменников?
— Молодой человек! — Взгляд Риишлее стал очень ироничным. — Слышал, вы хороши со шпагой и мушкетом. Но в дела высшей политики вам пока еще лучше не соваться. Во-первых, за что именно прикажете «покарать изменников»? За коллекционирование доисторических побрякушек? А что потом? Отрубим головы всем благородным оу, хранящим в своих замках коллекции старинного оружия или прабабушкины драгоценности? Повесим купцов, торгующих древностями? А там и до крестьян доберемся — ведь они продолжают работать серпами да косами, купленными еще их дедушками. Но самое главное — понимаете ли вы место герцогов Гидшаа в механизме функционирования и управления королевством? Отдаете ли вы себе отчет в том, как пошатнется экономика королевства и его способность противостоять врагам, если мы вдруг, разом, уничтожим всех герцогов Гидшаа? А если не сможем уничтожить всех, причем одним махом, начнется свара внутри королевства, которой не преминут воспользоваться наши враги. Итак, Готор, что из всего этого следует?
— Полагаю, — улыбнулся тот, — наша команда должна включиться в гонку и найти эти Реликвии раньше людей Гидшаа.
— Почему именно ваша? — словно экзаменатор, вопросил Риишлее.
— Видимо, вы не можете полностью доверять своим людям. Ставки слишком высоки, а Гидшаа слишком могущественны. А те, кому можете, будут заняты более реальными делами вроде слежки за Гидшаа и перехвата уже добытых Реликвий где-нибудь в портах. А мы… Полагаю, иностранец без связей, разорившийся оу и люди из простонародья могут рассчитывать лишь на вашу поддержку. Думаю, вы приподнимете нас… не сильно, но достаточно, чтобы вызвать злобу и ненависть у других сильных игроков. Ну или каким-то иным способом нас с ними перессорите. И в результате у нас не останется иного выхода, кроме как преданно вам служить. Вот только как вы собираетесь нас контролировать в случае отъезда за пределы Тооредаана? А ведь нам придется это сделать, потому что, как я понял, Реликвии находятся на Старых Землях.
— Да, это представляется некоторой проблемой, — спокойно ответил Риишлее. — А значит, вам повезло. Раз я не могу надавить на вас, ну, предложим, через родных, то мне придется пообещать вам сказочное вознаграждение в случае вашего успеха. А как знает последний нищий мальчишка в Тооредаане, я всегда выполняю свои обещания. Обещание ли это долгой мучительной смерти либо почестей и богатств. Итак? Ваше решение?
— Мы должны посоветоваться, — ответил Готор.
Эпилог
— …и дочь Царя демонов, сраженного… пошла в ученики к… Ибо таков был уговор их перед битвой… И молился он три дня и три ночи. И снизошел потом с горы и сказал людям: «Вот, видел я двухцветную козу с одним кривым рогом. И пас ее отрок семи лет, благообразный на вид и хорошего рода»… И жрец первой ступени усомнился в его словах, но Небесный Верблюд послал ему видение…
Голос жреца, бубнящего древние байки, накатывал волнами, то вдруг вторгаясь в сознание Ренки, то отступая, тем самым освобождая место дремоте. Веки невольно слипались, подбородок опускался, и тело начинало заваливаться вперед, натыкаясь грудью на рукоятку заблаговременно выставленной перед собой шпаги. Он отшатывался и вновь открывал свое сознание бубнежке жреца.
«Ну и гад же этот оу Готор», — думал Ренки в эти секунды. Кто еще мог так жестоко посмеяться над мечтами юного оу о головокружительных подвигах и приключениях.
А начиналось все довольно здорово. Сбылась нежно лелеемая мечта всей его жизни — он стал офицером! Причем сразу вторым лейтенантом, разом прыгнув через одно звание. Да еще и с правом носить на погоне золотые шпаги с тремя звездочками — это означало, что звание это он получил, не купив офицерский патент, не за выслугу лет, а за подвиги на поле боя! В сочетании с булавой, двумя топорами и серпом и молотом с таким погоном не стыдно было выходить в отставку и бывалому ветерану. А мальчишка неполных девятнадцати лет имел полное право задирать нос на любую высоту, и даже облака обязаны были почтительно облетать этот нос стороной, уважительно покачиваясь под порывами ветра.
Да, съездить бы с таким погоном в Ваариган, родной городишко. В новом, дорогом мундире, сшитом у лучших столичных портных, и со скромной с виду шпагой на бедре, имеющей такую непростую историю, которую можно будет как бы невзначай поведать старому приятелю Доксту между рассказами о своих основных подвигах, сидя в кабачке дядюшки Тааю промеж оттопыренных от любопытства ушей местной публики. Потом пройтись бы по знакомым до каждого камешка и кустика на обочине дорожкам городка, солидно здороваясь с местными жителями, старательно не замечая их широко открытых ртов и выпученных глаз. Или встретить красотку Лирину, уже небось давным-давно выскочившую замуж. И сделать этакое лицо, дескать, не сразу и узнал…
