Огненный шторм - Янковский Дмитрий Валентинович
– Прекратить огонь по ним!
– Что? – голос Игнатьевой выражал недоумение. – Командир, какие доказательства того, что мы действуем правильно?
– Никаких, тебе придется поверить мне на слово.
– Ладно, я свяжусь с Володаровым, – ответила девушка после небольшой паузы. – Но он вряд ли на это пойдет.
– Можете также ему передать, что его девушка в безопасности, и ей не причинили вреда, – голос Белкина раздался в эфире. Только сейчас я увидел миниатюрную рацию, которую он держал в руке.
– Командир, кто это? – с опаской спросила Игнатьева.
– Не важно. Верь мне. Передай Володарову мой приказ на прекращение огня. И скажи, что от этого зависит жизнь Анны Шишкиной.
– Ладно, командир, я передам.
Связь отключилась.
– Я не угрожал убить возлюбленную капитана Володарова, – сказал Белкин.
– Ничего, так он быстрее выполнит приказ, – ответил я.
Складывалась идиотская ситуация. По идее, мы должны были бы столкнуться с войсками Белкина в схватке, а тут стоим и спокойно разговариваем.
– Командир, Володаров согласился. Мы не стреляем по кораблям. Они тоже молчат. Теперь мы просто стоим друг напротив друга. Что вообще происходит?
– Я бы тоже хотел понять это. Жди моих распоряжений, – я отключил рацию. – Итак, мы не стреляем друг в друга. Что дальше?
– Всегда мечтал увидеть вас лично, – Белкин повторил фразу, сказанную им несколько минут назад.
– Ну, увидели, и что дальше? – вновь вмешалась Сестра.
– Тихо! – скомандовал я. – Не вмешивайся. Белкин, зачем вы устраиваете этот спектакль?
– Вы хотите сразу получить ответы на все вопросы. Ну что ж, вы их получите, – он подошел ко мне. – Знаете, в мире пиратов слухи распространяются с невероятной быстротой. Поэтому я узнал о вашем прибытии почти сразу после вашего отлета со станции Шеметова. Да, он продал мне информацию. Надо сказать, что заплатил я ему гораздо больше, чем мог бы получить от Правителя за ваше уничтожение. Но мне были нужны не деньги. Я проанализировал ваш путь и пришел к выводу, на какую планету вы отправитесь. А дальше все было делом техники. Мои шпионы следили за планетой и, как только вы приземлились там, начали слежку за вами. А потом, чтобы проверить, действительно ли вы бойцы федеральной армии, наняли группу местных бандитов. Ну они согласились, поскольку не представляли, с кем им придется сражаться. То, как беспощадно и уверенно вы действовали, утвердило меня в том, что вы действительно те, кто мне нужен.
– А зачем мы были нужны вам, Белкин? – спросил я, не понимая, к чему он ведет.
– Я хотел сразиться с вами, – неожиданно ответил Белкин.
– Сразиться? – переспросил я. – Тогда с какой стати вы разоружили своих бойцов и попросили нас сделать то же самое?
– Вы не поняли. Я хотел сразиться не с вашими солдатами, а лично с вами. Один на один. Понимаете?
– Нет, не понимаю. Чем я заслужил внимание самого известного пирата современности?
– Странный вопрос, – усмехнулся Белкин. – Чем самый известный солдат Федерации заслужил внимание самого известного пирата? Ладно, предлагаю своего рода сделку. Мы с вами сразимся один на один. Если вы выигрываете, я отпускаю Анну, и вы все улетаете прочь. Если выигрываю я, то я все равно отпускаю Анну, но вы улетаете отсюда только на двух кораблях – «Касатке» и «Черном рыцаре». Остальные остаются мне.
– Нет, – твердо ответил я. – Ставки слишком высоки. Я не могу решать за Володарова.
– Ну, хорошо, – сказал Белкин, как будто пытаясь убедить в чем-то самого себя. – Тогда так. Я готов отпустить Анну только за сам бой. И улетаете вы в полном составе, независимо от исхода этого боя. А если я проиграю, то готов следовать за вами в Федерацию и понести любое наказание. Станцию я сдам федеральной армии при условии, что моим людям будет разрешено покинуть ее.
Это кардинально меняло дело. Видимо, этот бой значил в представлении Белкина очень много. Он ставил на кон все.
– Каким оружием вы хотите сражаться? – спросил я.
– Вашим любимым.
– Парные ножи? – я не поверил своим ушам. – Но у вас же нет шансов!
– Вы отказываетесь?
– Нет, просто предупреждаю. Никогда не преувеличивал свое умение, но я в десятке лучших солдат Федерации по владению парными клинками.
– Вы возглавляете ее, если быть точным, – с легкой улыбкой поправил меня Белкин. Это действительно было так. – А ведь я тоже когда-то был в этом списке.
И тут я все понял. За событиями последних дней я действительно упустил этот факт из виду. В тот момент, когда Белкина арестовали, он должен был принимать участие в финальном бое на звание лучшего бойца Федерации по владению парными ножами. И драться он должен был со мной. Но после его ареста звание лучшего автоматически перешло ко мне. Судя по всему, Белкина это задело больше, чем провал планов захвата власти. Вот он и решил воспользоваться удобным случаем и выяснить наконец, кто же из нас двоих – лучший.
Ножевой бой был самым опасным и в то же время самым красивым видом единоборства в чемпионате Федеральной армии. Он делился на штыковой, одиночный ножевой и парный ножевой. Я хорошо владел каждым стилем, но парные ножи предпочитал всему остальному. Почти ни один поединок не обходился без ранения как минимум одного бойца. Нередка была и гибель участников.
– И когда вы хотите драться со мной? – спросил я.
– Прямо сейчас, – ответил Белкин. – И здесь.
– Хорошо. Но у меня нет ножей, – я открыл скафандр и выбрался наружу, мысленно порадовавшись, что надел под броню самую удобную для ножевого боя одежду – простую гимнастерку и брюки.
– Я предоставлю вам необходимое. Надеюсь, вы сможете подобрать себе что-нибудь по вкусу.
Он сделал знак, от группы сопровождавших отделились два бойца и подошли ко мне. Оба держали в руках по коробке, в которых обычно хранились коллекционные ножи и кинжалы. Они подняли крышки. Там действительно было из чего выбрать. В каждой лежало двенадцать ножей, соответственно, шесть пар. Большую часть занимали армейские ножи Федерации. Но были и более интересные образцы. Например, ритуальные кинжалы Серкеша, выполненные из особого стекла и использовавшиеся в обряде посвящения молодых серкешианцев и серкешианок в воины. Помимо этого, имелись фобосианские кинжалы, для так называемого обряда таруи. Но мое внимание привлекли не они, а другая пара клинков. Каждый из них имел уникальную двухстороннюю заточку, причем на обоих лезвиях имелись небольшие выступы, которые, судя по всему, не давали проскальзывать оружию противника. Я взял в руки один из этих ножей.
– Что это? – спросил я, протянув клинок Белкину.
– Вы хотите им сражаться?
– Нет, просто интересно.
– Ну, тогда я возьму их, – Белкин взял протянутый мною нож и вытащил из коробки второй. – Это мое изобретение.
Я выбрал «НСД», так как всегда считал, что оружие для ножевого боя должно быть легким и прочным. Этот нож отвечал всем требованиям.
– Готовы, маршал? – спросил Белкин.
– Готов.
– Ну, тогда приступим.
Бойцы с коробками и все сопровождавшие Белкина отошли к стенам. Я встал напротив пирата и перехватил ножи параллельно руке. Потом я опустил руки вдоль тела. Белкин принял свою любимую стойку. Он держал руки на уровне груди, причем левая рука была отведена влево, а правая находилась перед грудью. Нож в левой руке он держал так же, как я, а в правой – перпендикулярно, то есть направив его в мою сторону.
Белкин сделал первый выпад. Это был пробный удар, он знал, что я отобью его. Я ответил. Ножевой бой редко имел такую вялотекущую фазу. Бойцы среднего уровня в основном сразу бросались на противника, пытаясь уничтожить его. А профессионалы пробовали силы друг друга такими выпадами. Но это не могло продолжаться долго.
И я начал наступление. Со стороны наверняка казалось, что лезвия превратились в один блестящий круг. Я наносил удар за ударом, асимметрично ставя нападение. Такой уровень и накал боя вряд ли могли представить себе те, кто обучал меня искусству владения ножами в далеком двадцать первом столетии.
