Земля Энн - Юрий Владимиров
— Ранен, Жабра ранен!
— Вали бегущего идиота, потом его подберем!
Снова хлопки пистолета. Наплевать! Я поднялся во весь рост, выставил перед собой карабин и короткими перебежками направился к срезанному шнелфайром дереву. Я не видел, чтобы «Куртка» поднималась на ноги. Ожидая в любой момент получить пулю в лоб, я изрядно нервничал. Как оказалось, зря.
«Куртка» лежал, закрыв голову руками и легонько трясся. Паршивый самострел валялся в стороне, и опасности для меня он не представлял. Снова вдалеке раздался выстрел.
— Мертв! Пытался лодку завести, тут я его и взял, – фыркнул Астор.
— Хорошо. Марв?
— У меня пленный, — пробормотал я в рацию.
— Кто там? — Мацею не понравилась идея брать кого-то живьем. Мне же не нравилась идея стрелять в безоружных.
— Поднимайся! — рявкнул я, хватая «куртку» за шиворот. Немедленно с нее спал капюшон, и моему взору открылись ухоженные черные блестящие волосы, собранные в аккуратный пучок. На меня испуганно смотрела пара голубых глаз.
— Девка.
— Девка? — переспросил Мацей. — Что за… Жди!
Краем глаза я заметил, как наш «главный по охоте» поднялся из высокой травы, закинул за спину снайперскую винтовку (зачем она вообще нужна была ему в таких зарослях?), и направился ко мне. На лице его было написано полнейшее негодование. Когда он приблизился, немедленно разошелся криком:
— Энн, твою же мать! Какого черта ты здесь делаешь⁈
— Тебя это вообще волнует? — дерзким тоном спросила девчонка, наконец поднявшаяся на ноги. — Это мое дело.
— Твое, дура, дело, что тебя сейчас чуть не пристрелили! — побагровел Мацей. — Что скажет отец об этом?
— Да до одного места мне, что твой отец скажет!
Хлесткий удар. Пощечина Мацея сбила Энн с ног, и та принялась ругаться еще громче. Когда девушка наконец поднялась, сын барона занес руку для второго удара, и тут я схватил ее, сам не понимая зачем. Прочие наемники посмотрели на меня с крайним изумлением, а гвардейцы немедля подняли стволы.
Впрочем, у Мацея была вторая рука, и ею он ударил уже меня. Скула немедленно заболела. Благо, сынок у барона был не слишком сильным — я получал и хуже за свою карьеру. Нового удара не состоялось, закричала Энн:
— Ты, тупая скотина! Я все дяде расскажу, кретина кусок! Баран грязнорылый! Да я тебя…
— Заткнись, — коротко бросил Мацей, вытер руку о штаны и направился к катерам. Наемники и гвардейцы последовали за ним. — Энн! А ну домой!
— Да пошел ты… — огрызнулась девушка.
— Ты, придурка кусок, забирай свою колымагу убитую и выметайся из Терции! — заорал уже на меня Мацей. — Если до завтра ты не покинешь ее, то…
— Пошел к черту! — внезапно вступилась за меня Энн, являющаяся, судя по всему, племянницей барона. — Он с нами пойдет! И с дядюшкой он тоже будет говорить вместе с нами!
Мацей резко развернулся, и в глазах его явственно читалось желание пристрелить и меня, и Энн из чего-нибудь крупнокалиберного, и я уже потянулся к револьверу на поясе. Впрочем, кишка у сына барона оказалась тонка, и тот лишь махнул рукой, грязно выругавшись себе под нос. По рядам гвардейцев понесся неприятный шепоток, и мне ничего не оставалось делать, кроме как последовать за девушкой. Я был жив к этой минуте только благодаря ей. Я поднял руку на сына лорда, и за это, по-хорошему, полагалась казнь. Смог бы я завалить Мацея, гвардейцев и собравшихся наемников, которые наверняка бы бросились на подмогу своим работодателям? Нет, конечно. Лишь слово Энн спасло меня.
Я не мог сказать, зачем я за нее вступился. Мог бы и дальше стоять и смотреть, как Мацей избивает свою двоюродную сестру и материт ее. Кажется, еще одна пощечина, и он начал бы бить ее ногами. Судя по всему, она и в самом деле сотворила большую глупость, что оказалась в этом лесу сегодняшним утром. Но не бить же ее, в самом деле. Черт…
Восточнее еще раз простучал шнелфайр, и в рации раздался веселый голос Астора:
— Минус два! Попытались, голубчики, к тайнику своему пролезть. Теперь ни тайника, ни голубчиков. Как у вас дела?
— Всех положили. Нашли Энн, — проворчал Мацей.
— Энн? Какого черта, милорд⁈
— Не задавай тупых вопросов. Встреча у съезда. Отметь тайник и трупы. Потом бери наемников, пару парней и убери все.
— Принял, — не стал спорить гвардеец.
Прибыв на место встречи он раньше нас и завидев Энн, он воскликнул:
— Девочка, здравствуй!
— Привет, — грустно улыбнулась Энн.
— А это что, новый кавалер? — захохотал Астор, завидев, что племянница барона держится рядом со мной.
— Не заставляй меня делать из тебя мишень в тире, — прорычал Мацей в адрес своего бойца. — Делай, что я говорю. Убери здесь все. Вещи из тайников — к замку. Остальное… Закопай где-нибудь там, ну ты знаешь. Покажи этим идиотам, что с Айзенэрцами дела лучше не иметь.
— Это твоя машина? — внезапно обратилась ко мне Энн, завидев застрявший в кювете транспорт.
— Да, моя… — нехотя ответил я, уже представляя, как я буду вытаскивать это из кювета.
— Астор, пожалуйста, отгони ее в гараж наш и почини. За счет дяди…
Мацей был уже не багровым — алым. Казалось, еще мгновение, и он лопнет от злости. Впрочем, он ничего не сказал. Астор же широко улыбнулся:
— Хорошо, девочка. Марв, я смотрю, ты на хорошем счету.
— Делай, что тебе говорю! — прикрикнул Мацей и велел мне с Энн грузиться в машину гвардии барона.
Уже спустя сорок минут мы оказались в приемном зале замка. Прислуга принесла для Энн и Мацея кресла, а я встал позади девушки, после чего немедленно принялся разглядывать окружающую обстановку.
Это был скромный, не аскетичный, но утилитарный, зал с колоннами, украшенными резными рунами, происхождение и смысл которых были давно потеряны в веках. В дальней части его возвышался трон с красноватой подсветкой, за спинкой которого на стене была изображена карта Сумеречных земель. Я видел много ее раз, но не в таком масштабе и не в таком стиле. Огромный остров, который многие считали континентом, затерянный в северных широтах планеты, выглядел здесь совсем иначе, чем с экрана инфопланшета или с листа бумаги. Строгими аккуратными линиями были
