Дэвид Гоулмон - Потрошитель
Эбберлайн увидел выражение лица Стивенсона и ясно понял, что должно произойти этой ночью помимо ликвидации Потрошителя. Умолкнуть навсегда заставят не только Роберта Льюиса Стивенсона, но и Вашингтона, и его самого. Им никак не выйти из этой истории живыми. Все следы Потрошителя и тех, кто оказывал ему финансовую поддержку, будут уничтожены.
Экипаж, подскочив, остановился; Стэнли уверенно открыл дверцу и вышел в туман.
– Старший инспектор? – произнес Вашингтон, взглянув на своего начальника.
– Извини, Вашингтон, но я должен присутствовать при этом окончании. Обязан.
Вашингтон ошеломленно смотрел, как Эбберлайн с револьвером в руке выходил из экипажа. Потом перевел взгляд на сержант-майора, который сидел напротив него и держал дверцу распахнутой.
– Действуй, парень, как он сказал! Никакой пощады – Потрошитель тебя точно не пощадит. Стреляй в любого, если это не инспектор и не человек в красном мундире, – сказал сержант-майор и добавил: – А после этой ночи можешь считать, что сделал богоугодное дело.
Потрясенный, испуганный Вашингтон, наконец, вылез из экипажа и подошел к собравшимся. Что до Роберта Льюиса Стивенсона, то он неподвижно сидел в экипаже. Не успел полковник Стэнли понять, что происходит, как инспектор Эбберлайн быстро повернулся, закрыл дверь экипажа и посмотрел в глаза писателю.
– Для вас эта история окончена. Спасибо вам за помощь. Насколько я понимаю, мистер Стивенсон, вы богаты. Советую истратить свое богатство и покинуть эту страну. Уезжайте немедленно и больше не возвращайтесь! Сержант, отвези мистера Стивенсона в его отель, а потом на железнодорожную станцию. – инспектор снова обратил взгляд на Стивенсона. – Поезжайте поездом в Шотландию, на судно садитесь там же. Понимаете, мистер Стивенсон?
Роберт Льюис Стивенсон понимающе кивнул.
– Удачи вам, инспектор!
– Сомневаюсь, что удача хоть на что-то повлияет сегодня ночью.
Эбберлайн хлопнул по стенке экипажа, сержант хлестнул лошадей и поехал от склада прочь.
– Я хотел, чтобы этот человек остался здесь, – сказал полковник Стэнли, повернувшись к Эбберлайну.
– Знаю, но в письме ее величества ничего не говорится об устранении важных свидетелей.
– Вы слишком сурово судите обо мне, инспектор.
– Я вовсе не сужу, полковник. Я расследую, выясняю, кто преступник, и подозреваю, что преступники не только в этом складе, но и здесь, в треклятом тумане.
Стэнли улыбнулся, потом поклонился, сняв при этом черный головной убор.
– Ну что ж, увидим ли мы конец этого дела?
Эбберлайн наблюдал за Стэнли, шедшим к большому старому зданию. Остановил инспектора Вашингтона, схватив его за рукав.
– Держись поближе ко мне, старина. Не хочу, чтобы с нами произошел несчастный случай.
– Что-нибудь вроде шальной пули?
– Вашингтон, старина, тебя не зря сделали инспектором. Теперь же, как сказал полковник, давай кончать с этим делом!
Склад был большим, и они видели свет, струящийся из нескольких выходящих на улицу окон.
– Вы получили приказание. Стреляйте без предупреждения в каждого. У него есть рослый помощник – его тоже нельзя оставлять в живых. Возможно, на складе у него есть еще несколько людей. Не щадите их. Это враги империи, – Стэнли вынул из блестящей кобуры прикрепленный к ней шнуром револьвер. – Джентльмены, этот склад находится на речной стороне, но будьте осторожны, продвигаясь по этому зданию; мы не знаем, чего здесь можно ожидать. Теперь вперед!
Когда солдаты пошли, Эбберлайн понял, что полковник Стэнли уже бывал в этом здании.
Двое солдат из Черной стражи подошли к раздвижным дверям склада и стали большим ломом отрывать засов и замок.
– Полковник, по-моему, вы бывали здесь раньше, – сказал Эбберлайн, когда засов с замком со стуком упал на мостовую, и все двадцать три человека съежились, потому что туман ничуть не заглушил шума.
Стэнли отметил, что это высказывание было сделано не в форме вопроса.
– Да, инспектор, я впервые был здесь пять месяцев назад.
– В тот день, когда мы нашли Мэри Келли в ее комнате? – спросил Эбберлайн, гнев его усиливался. – Вы уже тогда знали, кто такой Потрошитель?
– Да, – отрывисто ответил Стэнли. – И, подозреваю, буду гореть в аду вместе со многими другими, сэр, за то, что знал только это! – двойные двери открылись в туманную ночь, он повернулся и взглянул на Эбберлайна. – И я буду счастлив получить хотя бы возможность убить это чудовище. Что бы вы ни думали обо мне, знайте – я не одобрял того, что вы увидите.
Полковник Стэнли последовал за своими солдатами в большой склад.
– Инспектор Вашингтон? – позвал Эбберлайн.
– Сэр?
– Держи пистолет наготове для самозащиты. Если я погибну, возвращайся в управление и кричи во весь голос о причастности к этому полковника Стэнли и Черной стражи. Огласка сможет хоть в какой-то мере защитить тебя.
– Именно так я и сделаю, инспектор.
Оба еще несколько секунд смотрели друг на друга, потом вместе с полковником Стэнли, ждавшим у дверей, Эбберлайн и Вашингтон вошли в логово человека, послужившего прототипом для одного из самых ужасающих литературных персонажей – доктора Джекила и его второго я, мистера Хайда, ставшего, похоже, персонажем совершенно реальным – Джеком-потрошителем.
* * *Эбберлайн сразу же ощутил в здании жару и понял, что причина ее вовсе не естественная. С удивлением понял, что здание отапливается и даже, подумал он, специально увлажняется. Посмотрел на солдат, рассыпавшихся с десятизарядными винтовками «ли-метфорд» по нижним настилам склада. Увидел, что кое у кого крупнокалиберное оружие, одноствольные американские «винчестеры» образца 1887 года. Полковник Стэнли и несколько солдат стояли у ряда столов, протянувшихся на сотню футов. Эбберлайн подошел вместе с Вашингтоном, и они увидели, что борозды на столах заполнены землей.
– Они ушли, – сказал Стэнли, взял горсть земли и пропустил ее между пальцами. Потом гневно хлопнул по толстому слою тучной земли. – Все исчезли! Они не могли действовать так быстро после убийства… если только не знали, что уходят этой ночью!
Эбберлайн наблюдал за Стэнли, шедшим к остальным солдатам. Когда Вашингтон хотел пойти следом, инспектор схватил его за руку.
– Вот, взгляни, – сказал он и потянулся к чему-то, увиденному в темной земле стола, у которого стоял Стэнли.
– Что это? – спросил Вашингтон.
Эбберлайн поднял длинный, тонкий стебель растения, частично скрытого в почве. Поднес к носу, понюхал.
– Не знаю, что это, но у запах него знакомый.
И протянул стебель инспектору, тот тоже уловил странный, однако знакомый запах растения.
– Да, но, как и вы, не пойму, что это.
Эбберлайн разжал пальцы, уронив стебель во влажную землю, повернулся и осмотрелся вокруг. И увидел мешки свиного и коровьего навоза, пятьдесят бочек свежей воды. На примыкающем столе лежали садовые орудия и другие инструменты. Потом поднял взгляд к высоким стропилам склада и увидел большие, недавно вставленные в крышу световые люки. Его осенило.
– Теплица!
– Сэр? – спросил Вашингтон.
– Все это здание представляет собой большую теплицу.
Внезапно из дальнего угла послышался крик и несколько ругательств. Оба полицейских побежали в ту сторону, где раздавались испуганные и гневные голоса. На месте происшествия они ошеломленно застыли, как и солдаты в красных мундирах, при виде открывшегося зрелища.
– О, господи, – произнес Вашингтон, разглядев, что заставило остолбенеть солдат.
Полковник Стэнли торопливо подошел и увидел, что двое его солдат, имевших немалый боевой опыт, согнулись пополам, извергая съеденное за ужином.
– Почему прекратили поиски, что здесь…
Полковник утратил дар речи, увидев две отрубленные головы, стоявшие по обе стороны лестничных перил. Они были зверски насажены на парные жерди с такой силой, что дерево проткнуло темя. Одна голова принадлежала бородатому мужчине двадцати с небольшим лет, другая женщине, на коей была рваная шляпка, откуда и торчал конец шеста.
– Полковник, – произнес сержант-майор, протягивая лист бумаги. – Это было прибито к мужской голове.
Эбберлайн был потрясен, увидев гвоздь, все еще торчавший изо лба бородатой жертвы. Он и без расследования знал, что молодой человек – один из его людей. И отвернулся, когда полковник взял записку.
– Что там говорится? – спросил инспектор, наконец, почувствовав, что крупнокалиберный «уэбли» не такая уж тяжелая ноша.
Вместо ответа Стэнли жестом велел десяти солдатам идти в дальний конец здания и подняться по деревянной лестнице. Потом отдал записку старшему инспектору и стал быстро подниматься по лестнице, перешагивая через две ступеньки.
– Инспектор? – произнес Вашингтон, увидев, как побледнел Эбберлайн. Вместо ответа тот тоже отдал записку, не желая произносить написанные слова вслух. Вашингтон стал читать, а его начальник последовал за солдатами по лестнице. Слова были написаны неразборчиво, словно их выводила грубая, непривычная к письму рука.
