Лишние Земли лишних - Старицкий Дмитрий
Ингеборге же увлеченно вертела в ладонях свою новую игрушку — роскошный «дерринджер».
Глядя на нее, я подумал, что если эти винтовки сейчас не куплю, то на этот «дерринджер» мне разориться сегодня точно придется, чтобы не испортить с ней отношения. Сколько бы он ни стоил.
Парни продолжали старательно в четыре руки пидарасить[292] винтовку.
Освободившийся Дональд, увидев мое ленивое любование короткостволом, спросил:
— Вам что-нибудь понравилось, сэр? Или мне вам предложить на свой вкус?
— Разве, что кольт, — ответил я.
— Какая модель? — попросил уточнить сержант.
— Эт-та… — протянул я, вспоминая, что в свое время вычитал в книгах, — образца тысяча девятьсот одиннадцатого года. Правильно?
— Не проблема, сэр. Четыреста экю. — Дональд снова нырнул под стойку и вынул оттуда искомый предмет. Большой вороненый пистолет-легенду.
— Дональд, у себя на родине, в музее, я видел никелированный кольт. У вас таких нет? — спросил просто так, без задней мысли о покупке. Просто мне никелированный наган понравился своим праздничным блеском. Вот и подумал, что если брать к нему в пару пистолет, то почему бы не такой же серебристо-блескучий.
Сержант усмехнулся.
— Американского производства — нет. А вот испанского — попался как-то в трофеях патруля.
Он повторил ныряние под стол и вынул блестящий девайс. Точную копию выложенного ранее вороненого пистоля: просто брат-близнец, но благородно блестящий серебристыми поверхностями.
— Из трофеев, говорите? — начал я торговлю. — Значит, он старый и сильно юзаный, — однако, не удержавшись, тут же взял смертоносную игрушку в руки. Щечки рукоятки были костяными. Но не слоновой кости точно. Цвет не тот. Природные неровности костяной поверхности были лишь слегка сглажены, но отлично заменяли насечку. В центре щечки был помещен небольшой черный кружок, в котором была надпись золотыми буквами «Llama».
— Пулями плеваться не будет от старости? — начал я торговлю.
— Простите, сэр, но откровенного дерьма мы тут не держим. Это плохо сказывается на репутации заведения. Конкретно этот пистолет, официально называемый «модель сорок пять», сделан испанской фирмой «Ллама», которая в тридцатые годы прошлого столетия неплохо копировала не только американское, но и немецкое оружие, даже бельгийское.
— Вот как, — улыбнулся я, найдя новую тему для торга, — военное производство, выходит. Там же гражданская война была в тридцатые.
Дональд усмехнулся и покачал головой.
— Именно этот пистолет был сделан в тысяча девятьсот тридцать втором году. До войны еще. Данная партия предназначалась на экспорт в Аргентину, чтобы президенту Педро Ролону было чем-то одаривать своих соратников. Поэтому ее произвели не под девять миллиметров, как все остальные, а под сорок пятый калибр. Но я с вами соглашусь в том, что он поцарапан. И это несколько умаляет его товарный вид.
— Вот видите, — уперся я. — И, наверное, ствол уже расстрелян в хлам. — Хотя пистолет и завораживал блеском серебристых граней, покупать его я особо не планировал, больше развлекался, ожидая, когда «подосиновики» подготовят винтовку к осмотру.
Дональд с досадой крякнул. Потом быстро раскидал пистолет на составляющие. Выгреб из кучи деталей ствол и протянул его мне.
— Полюбуйтесь сами, сэр.
Я сделал вид, что смотрю сквозь канал ствола на люстру. Все равно ни хрена я в этом не понимаю. Похмыкал многозначительно, более отрицательно, чем как-то еще. Нагнал понтов, в общем.
— И сколько вы за него хотите? — как можно равнодушнее спросил я, не отрываясь от созерцания канала ствола.
— В принципе, я не буду задирать на него цену, это же не спортивный «Кимбер».[293] Вас устроит такая же цена, как и на новый американский пистолет? Такой, что лежит рядом?
— Устроит, если вы поменяете им стволы, — начал я борзеть, ожидая, что продавец сейчас даст задний ход.
— Не вопрос, — невозмутимо ответил Дональд и так же быстро раскидал рядом правительственную модель. Потом он собрал благородно блестящий серебром пистолет от «Llama», вставив в него ствол от кольта.
— Пожалуйста, сэр. С вас четыреста экю, — сказал непробиваемый морпех.
Мне бы его нервы и выдержку. Да мне бы цены тогда не было!
Все, зажал он меня в угол. Теперь остается только брать. Иначе я теряю лицо.
— Он сделан из нержавейки? — спросил я, доставая деньги.
— Нет, сэр, это хромомолибденовая гальваника. Но, уверяю вас, с оружейными сортами стали в Испании всегда было хорошо. Знаменитая на весь мир толедская сталь именно оттуда. Кстати, щечки на рукоятке вашего пистолета сделаны из рога благородного оленя. В Европе из него часто делали рукоятки для охотничьих ножей.
— Вы очень образованны для сержанта, — констатировал я, кладя на стол пластиковую карточку с цифрами 500.
— После службы я закончил исторический факультет Чикагского государственного университета, штат Иллинойс, сэр. Имею степень магистра. Специализировался именно на индивидуальном оружии первой половины двадцатого века и его производителях.
— Уважаю, — сказал я искренне и с чувством.
— Спасибо, сэр. Только вот дома меня не очень-то разбежались за это уважать. Пришлось перебраться СЮДА. Правда, ТУТ, как оружейный консультант, я на своем месте. И заработком своим очень доволен.
Он снова пропал под стойкой и вытащил оттуда узкую кобуру из желтой кожи с клапаном, на котором были вытеснены большие буквы US в круге, такую же, как у Фреда, только клапан в ней крепился не на скобу, а на простую круглую кнопку из латуни, в прорезь. Места для запасного магазина в ней не было предусмотрено.
— Сэр, я вам сделаю еще один подарок, — сказал он, улыбаясь. — Это кобура правительственной модели[294] времен Второй мировой войны. Чтобы вам было в чем носить свою «лламу».
— Спасибо вам большое, Дональд. На оставшиеся деньги отсыпьте мне две сотни патронов для него.
Он с готовностью поставил передо мной четыре картонных коробки фирмы Flocchi. В каждой было по 50 патронов с 12-граммовой пулей JHP в снаряжении +P, как гласила этикетка. К ним сержант добавил приспособления для чистки пистолета. Видимо, на сдачу. Хотя грех жаловаться — богатый набор, даже с бронзовыми щетками для чистки ствола. Все равно пришлось бы покупать.
— Я подумал, сэр, что вам больше всего подойдут тупоголовые пули. Вам же не стрелять ими в запредельную даль. А у этих отличное останавливающее действие. Гильзы латунные. Их можно самому переснаряжать. Кстати, вы запасные магазины брать не будете?
— А они разве в комплект к пистолету не положены?
— Нет, сэр, это же трофей. Как взяли, так и продаем. Я бы вам посоветовал взять тройные почи из нейлона на пояс и к ним три магазина в запас.
— Давай, — согласился я.
Раз пошла такая пьянка — режь последний огурец.
За время нашей занимательной беседы «подосиновики» полностью оттерли от пушечного сала одну винтовку и всем своим видом выражали готовность ее демонстрировать. Ждали только отмашки от сержанта.
Дональд, не вставая, взял у них винтовку в руки, откинул металлический приклад, который у нее складывался вопреки мировой традиции вправо.
— Как видите, сэр, приклад раскрывается одним движением. В бою это не последнее дело. — В руках огромного Дональда винтовка смотрелась как детская игрушка. — Карабин этот является клоном боевой винтовки Ругер Мини Эс-Эр пятьсот пятьдесят шесть, с режимами огня одиночными выстрелами, по три патрона и непрерывной очередью. Полностью изготовлена из нержавеющей стали. Все детали массивные, с большим запасом прочности. Это вам не эм-шестнадцать, которая наполовину из алюминия. На этот карабин очень быстро и просто крепится любая оптика, в том числе и ночные прицелы, а детали крепежа поставляются в комплекте с карабином. Кстати, можно их поставить и по-русски, сбоку, если вам так удобнее. После доработки. Карабин очень прост в разборке и обслуживании. Надежен. Надежнее разве что «калашников» русской или немецкой сборки. В этой модели ствол более массивный, чем было ранее, и этим убран основной недостаток карабина Ругера — быстрое перегревание ствола при стрельбе непрерывными очередями. Особо подчеркну, что именно эта модель специально разрабатывалась и изготовлялась малой серией по заказу правительства, чтобы заменить ею у полярных экспедиций «калашниковы» производства фирмы «Арсенал». Поэтому и русский калибр, так как полярный воздух плотнее, и двести двадцать третий калибр ведет себя в нем, мягко скажем, непредсказуемо. И цевье деревянное, а не пластик, по той же причине — эксплуатация при низких температурах. Без отказов работает в режиме от минус пятидесяти до плюс пятидесяти градусов по Цельсию. Но полярники почему-то наотрез отказались менять оружие, даже не посмотрев на него. Вот так он и попал к нам, СЮДА, всей партией. А теперь к вам. Владейте. Пусть эти карабины принесут вам удачу. Новее этой партии нет ничего в этом зале. Мануал лежит в ящике в количестве, соответствующем хранящимся стволам. Я все сказал.
