Полюс Света - Андрей Карелин
«Во веки слава!» Мысленно ответили бойцы Ангстрема. Они бросали всё, пытаясь, как можно быстрее укрыться в башне, как и призывал командир.
Там уже сидели Рома, Брага и Савочка, но места было предостаточно. К сожалению, из-за повреждений некоторых лифтов комбината, не все имели шанс добраться до башни. Идти по лестнице – слишком долго, но многие пытались, хватаясь за последний шанс. Не всем повезло даже так. Где-то и лестницы завалило.
«Я сделал для них всё что мог». Подумал Маршал, взяв со столика совой недопитый чай.
«А чаёк и правда зачётный», он улыбнулся и нажал на кнопку принятия вызова.
- Говорит капитан Маршал, командующий сверхкомбината.
- Маршал! - Раздался разъярённый крик адмирала. – Вы что там творите, что вы себе позволяете?!
- Да вот, сражаемся помаленьку, - с плохо скрываемой радостью ответил Райан, и отхлебнул чайку. Его душу согревала комета, приближающаяся к комбинату, а также ревущий реактор, готовый вот-вот её поглотить.
- Я адмирал Раквел Кронос, командующий Золотым флотом империи, я прибыл с Уникейджен, чтобы сражаться с отребьем типа тебя, - прорычал генерал. – А ты, ты же из Омикрона. Ты предатель! Ты поднял мятеж против своих и будешь уничтожен!
- Я не Омикрон! - Райан посмотрел ему прямо в глаза через голографическую связь и холодно произнёс. – Я Ангстрем!
Звезда упала на сверхкомбинат. Взрыв был такой силы, что оборвалась связь, а волной света сбивало самолёты, которые в этот момент оказались в небе. Испепеляло истребители, так что от них оставались на облаках только тени. Но это было лишь начало, ударная волна прошла по стержням системы бурения и ударила в мантию планеты, провоцируя подземные точки.
И началось светопреставление. Огромный земляной цунами, где лава и песок вперемешку. Сначала пара метров в высоту, а после десять метров, двадцать и так до километра. Казалось он никогда не остановится. Из космоса это выглядело как разрастающаяся воронка, поглощающая всё, что в неё попадало.
Начался огненный смерч, в который засосало целый космический крейсер с низкой орбиты. Тот просто потерял управление и натурально исчез в бушующем вихре лаве. Земля поменялась местами с небом, жар стоял такой, что от него разваливались молекулы, превращаясь в раскалённую плазму.
От грохота разрывались кристаллические решётки сложных химических соединений. Столбы огненной лавы поднялись до стратосферы и медленно осыпались на землю, пока там внизу бушевал первобытный шторм такой силы, как будто под землёй взорвалась сверхновая.
Всё это кружилось вокруг комбината, который казался спичкой на фоне разбушевавшейся стихии. Кора и мантия планеты менялись местами, двигались литосферные плиты, зарождались горные массивы.
Опустошённый адмирал наблюдал за происходящим с высокой орбиты своего флагмана. У него больше не осталось вопросов: «Что случилось с теми, кто попал в это жерло?» Ответ был слишком очевиден.
А меж тем зона поражения разрасталась, она росла быстрее скорости звука. И вскоре уже целый сектор планеты покрылся лавовыми извержениями. В воздух поднялись миллионы тонн раскалённого грунта. И небо упало на землю.
В башне сверхкомбината температура поднялась до ста пятидесяти градусов, и лишь благодаря антиматериальной мембране более не росла. Но перегрузка была почти как в центрифуге на подготовке пилотов для космолётов.
Все, кому посчастливилось добраться до мостика, как один сидели в креслах, пристёгнутые по рукам и ногам. Но всё равно от перегрузки выкручивало, рвались артерии и вены, прерывалось дыхание. Не каждый способен был выдержать подобное напряжение. От перегрузки Полковник сжал зубы изо всех сил, так что в итоге они потрескались. А рядом сидящий Сава беззвучно орал, так как сорвал себе голосовые связки.
Всё только начиналось. Сенсоры комбината не все ещё отрубились и спокойно передавали картинку. Они и предполагались для работы в экстремальных условиях в жерле вулкана. И потому некоторые из мониторов показывали. Так, благодаря ним, сидя внутри можно было отчасти понять, что творится снаружи. Как небо менялось местами с землёй, тасуясь в демоническом танце огненных смерчей.
Райан сидел пристёгнутый перед большим экраном, и улыбаясь смотрел на дело рук своих. Он был по-своему счастлив, хоть его укачивало, как в детстве на карусели.
Они с мамой однажды были в луна-парке. Маленького Райана укачало. Но он, в отличии от других детей, захотел кататься снова и снова, пока не адаптировался полностью. Когда он катался на этой карусели в последний раз, он отстегнулся и на полном ходу встал на ноги, поднялся и сделал несколько шагов. Даже мелкий он любил бросать себе вызов, несмотря на истерики матери. Все из-за него тогда дико пересрали, но он смог побороть свой страх.
Он вспомнил и другой случай. Как вечером, после луна-парка он сидел и листал любимую книгу.
- Мама, что это? - Спросил он тогда у матери, указывая пальцем на непонятный символ.
- Где? – Переспросила мать, отвлекаясь от домашних хлопот. - Опять энциклопедию читаешь?
Она подошла и посмотрела на статью, которую он в это время разглядывал:
- Вира, вирус, от латинского слова яд, - прочитала она вслух. – Ты же уже на память эту статью должен знать. Про вирусы и про белок каспида.
- Да я не про то. Вот это что? - Спросил её маленький Райан.
- Нанометры, это как миллиметры, только в миллион раз меньше.
- Ого! – Обрадовался малыш. - А это мало?
- Очень мало. Их ещё называют Ангстремы, - ответила мать. – И хватит уже всякую фигню читать, почитай лучше сказки.
- Не хочу сказки, они скучные, хочу энциклопедию, - он снова посмотрел на красиво нарисованную структуру вируса и прочила над ней. – Десять ангстрем.
Вот и сейчас он сидел и смотрел на самый настоящий литосферны шторм, сдвиг орбиты планеты. А может и её конец. Он совершенно не сожалел о содеянном. Жалел он лишь об одном, что не может рассмотреть всё получше.
Райан отстегнулся от кресла и встал. Глядя на него Роман был в шоке. Как при таких перегрузках ещё и на ноги встать? Ведь кости может поломать. Но Райан устоял. Он сделал несколько тяжёлых шагов и подошёл к экрану, а после положил на него руку.
- Ангстрем, - произнёс он вслух и улыбнулся. – Сегодня ты вошёл в историю.
Райан долго стоять не мог и быстро вернулся в кресло, но пристёгиваться уже не стал. Вместо этого он взял бутылку виски
