Шоковая капля войны (СИ) - Рыбаченко Олег Павлович
Елена Рыбаченко развеселилась, но ненадолго: сказывалась усталость, путь по гряди утомителен.
Да еще захотелось, есть, а в карманах только жвачка. Девочка бросила в рот и принялась жевать. Вот почему до сих пор не изобретен синтезатор пищи, например из углекислого газа? Или можно вообще получать энергию из электричества... Ну зачем такой неэквивалентный обмен. Что человек животное что ли, чтобы есть, да еще чем-то худшим заниматься... Ну почему венец и царь природы должен ходить в туалет? Разве это справедливо уподобится ишаку?
Елена все больше уставала, и чаще останавливалась, есть хотелось все сильнее, а солнце перевалило за зенит, стало склонятся в закату. Дарья все больше опасалась, что заблудилась. Солнце уже стало умирать, как человек истекает кровью, так и оно исходила багровым как бы похоронным блеском.
Елене Рыбаченко казалось что это она сама умирает, кроме того девочке стало не только голодно, но и холодно. Да еще из стволов засверкали ледяные волчьи глаза. Раздался отчаянный вопль, никогда еще девочка так не орала.
Крик отдавался по стволам деревьев и возвращался назад, от чего становилось еще страшнее, и Елена Рыбаченко вопила сильнее. Она кричал почти четверть часа, и уже захлебывалась, как её прервал иронический возглас:
- Ну что ты надрываешься? Или увидела лешего.
Елена Рыбаченко оглянулась. Перед ней была высокая, худющая девушка, почти девочка, в легком драном платьице и вязанкой хвороста за плечами. Не смотря на то, что температура уже упала ниже нуля, и саму Елену Рыбаченко трясло, девчонка была босая, но казалось, не страдала от холода. Не смотря на тяжелую поклажу она двигалась легко и подойдя протянула руку Елене:
- Будем знакомы Зоя. Ого, я вижу ты из богатых! Как звать тебя буржуйка?
- Елена! И я не буржуйка, а честная девочка!
Зоя пахнула рукой:
- Скоро совсем стемнеет, а пока следуй за мной, там разберутся!
Елена Рыбаченко вздохнула и преодолевая усталость(ноги вот-вот отвалятся) двинулась за спасительницей. Ей зовут Зоя? Что -то вспомнилось, особенно глядя голые, бесстрашно ступающие по сугробам пятки. Да была такая Зоя Космодемьянская, она ходила босиком снегу, что меньше было шума и, поджигала немецкие хаты. Или нет, это может её фашисты, когда поймали, гоняли босой по морозу. А эта девушка как Герда, у нее Елены ноги в натуральных, меховых сапожках стынут от холода, она шагает голыми пятками, по снегу, словно по пляжному песку. А ведь как должно быть нестерпимо, мучительно ходить в такую погоду босиком, а эта и не поморщится. Вот действительно диваха, настоящая рубака!
До деревни идти пришлось долго, и Елена Рыбаченко несколько раз просила неутомимую Зою сдержать шаг.
Та с удивлением заметила:
- Ты такая молодая и такая толстая! Идешь налегке и спотыкаешься.
Елена Рыбаченко тяжело вздохнула:
- Да я сама мечтаю похудеть!
Босоногая девочка хихикнула:
- Поживешь у нас, вес быстро сгонишь!
В деревню они пришли поздно ночью. Почуяв незнакомку, переливисто залаяли псы.
Навстречу паре вышло несколько человек, причем вооруженных. Старший из них с седоватой бородой, которая впрочем, плохо гармонировала с молодожавым лицом. Он сурово посмотрел на Елену Рыбаченко и пнул в грудь двуствольное ружье:
- Немка! Шпионка! А ну-ка связать ее покрепче и подвал, с утра допросим. А лучше расспросить с кнутом.
Девушка в мужской одежде, с косичками, уверенно держащая в руках автомат перебила:
- Не будем ей бить! Ты что не видишь это еще ребенок! Да, она конечно одета не по-нашему, но ведь фашисты не дураки и пошлют в дорогой обнове. Скорее всего, это случайная жертва.
Дедок потряс карабином:
- Не поверю! Может это фашистский выкормышь фанатичек. На подвиги потянуло.
Бойцы зашумели, Елена Рыбаченко удивилась, что среди них девчат куда больше чем парней, причем пара воительниц босые, несмотря на ночной мороз. Девчонка, которая видимо, претендовала на главную роль произнесла:
- Я предлагаю проверку! Пускай эта девчонка споет! Что-нибудь наше родное и если не уловим в её голосе фальши примем как нашу подругу. Ведь можно подделать русскую речь, но нельзя подделать русскую душу!
Елена Рыбаченко энергично закивала:
- Я вас спою! Только не надо меня бить! А почему я так одета, расскажу после.
Девочка пару раз кашлянула, и запела, причем все старые песенки вылетели у нее с головы, и она сочиняла на ходу:
Юная, милая, чистая;
Красных советов страна!
Солнце встает лучистое,
Сердцем своим отдана!
Наши озера прозрачные,
Бурный хрусталь реки!
Носятся с мячиком мальчики,
Вместе на холм беги!
Грудь распирает от воздуха,
В каждой травинке весна!
Я обращаюсь к Господу,
Пусть нас минет зло, беда!
Время настало суровое,
Вторгся на Русь фашизм!
Выкуем для боя новое,
Чтобы царил коммунизм!
Вместе всегда дело спорится,
Мы словно сжатый кулак!
Раньше скакала конница,
Ну, а теперь стальной танк!
Дело великое Ленина,
Будем, как есть продолжать!
Сталина мудрого гения,
Что нас учил побеждать!
А напоследок вам выскажу,
Кто спасовал - проиграл!
Мысль поточнее выражу,
Скоро грядет финал!
. ГЛАВА ? 18
Олег Рыбаченко отметил новый год в пиру с дружиной. И одновременно мальчишка старался как можно быстрее закончиться свой феерический роман про Сатану.
Это ведь так забавно когда герой Дьявол!
Булгакова, на сей раз даже не стало подхватывать или крутить. Он просто оказался на самой обычной траве в цветущем, летнем лесу. Немного забытые запахи щекотали ноздри, а переливы дроздов услаждали слух. Но только вот как-то воспринимаются деревья, их листики и цветочки странно. Словно стоят почти рядом с лицом, а другие в отдалении. Объемность чрезвычайная листочки можно рассматривать с разных точек.
Булгаков растерянно бросил взгляд на себя. Он уже привык ко всякому, но такое. Тело стало, словно прокрытой золотой с самоцветными блесками, в форме лилий чешуей.
Правда ноги и руки почти человеческие, но тоже в золоте и в сложном орнаменте самых ярких и неземных драгоценностей. Причем орнамент напоминает венки из чудесных, тропических растений. Но самое главное это шестерка гибких крыльев, что выпирают со спины. Они похожи на бабочек, но на них отражаются разнообразные, поразительной яркости рисунку. Сам Булгаков отнюдь не на траве, а порхает на пару человеческих ростов выше, причем без всяких усилий.
С ума сойти можно. А рядом с ним тоже супербабочка, но уже с женской фигурой. И её крылья меняя рисунки и цвета, кажутся и больше и пышнее, чем у него. А длинные волосы все разноцветных лепестках, исторгающих приторный, дурманящий запах, того что чуднее и прекраснее любой парфюмерии.
Булгаков растеряно пробормотал:
- Что ты с нами сделал Люцифер?
Бабочка-девушка ответила, её голосок как хрустальные колокольчики с алмазным язычком:
- Ничего страшного... Ты был девушкой теперь - махаэльф, то есть смесь махаона и эльфа - отчего родилось самое красивое существо во вселенной... - Сатана лукаво усмехнулся. - После ангелов разумеется.
Булгаков посмотрел на себя, на Люцифера-махаэльфа, как все рельефно и выпукло все выглядит. Да у девушки с крыльями еще и третий глаз, как наверное и у него. А зрение тремя глазами это - ого-го! Он читал брошюру, что даже можно это воспроизвести в кино. Правда пока техника еще не дошла. Но две камеры снимают с расстояния в восемь сантиметров, но в одном фокусе, а еще в одной каждую двадцать четвертую секунду, меняется кадр. Увидеть бы такое кино в натуре!
Сатана-махаэльф предложил Булгакову, немного полетать. И заодно провести ликбез.
- Сейчас мы находимся в первом дне войны 22 июня 1941 года. Дата выбрана не случайно: самый светлый день в году! А Гитлер помешен на гороскопах!
