На неведомых тропинках. Шаг в темноту - Сокол Аня
А она не такая дурочка, как показалось вначале.
— Я беременна! — выкрикнула Влада с триумфом в глазах.
Нет, именно такая.
— Я пойду к камням правды и объявлю об этом во всеуслышание. У него не останется выбора, кроме как взять меня на алтаре союзов и назвать ребенка наследником. Он забудет о тебе!
— У меня будет еще один внук? — влезла бабка.
Влада смешалась и посмотрела на старушку с испугом. А потом на меня. И снова на бабку. Прояснять ситуацию я не стала, пусть задумается о том, много ли она знает о человеке, которого она так стремится назвать мужем. Кирилл в постели предпочитает действия словам, не страдает ни болтливостью, ни сентиментальностью.
— Вы меня поняли? — Голос сорвался ввысь, и девушка прикусила губу маленькими аккуратными клычками.
Интересно, кто она? Не бросается, силой не кичится, хотя не видеть, что перед ней человек, не может. Угрожает? Да, но без настоящей злобы, скорее предупреждает.
— Поняли, — заверила я. — Приглашения на свадьбу не забудь прислать, — и, улучив момент, закрыла дверь.
Раньше я досматривала спектакль до конца, иначе могла бы и без двери остаться. Теперь мне стало наплевать. Раньше я была человеком. Им и осталась сейчас. Но тогда я была одиночкой, чужой, которой, непонятно по каким причинам, разрешили жить на стежке. Теперь все изменилось.
Я никогда и никому в этом не признаюсь, но я рада, что так получилось. Конечно, я прочитала целую лекцию старосте и Ефиму, больше эмоциональную, чем толковую. Высказала все, что я думаю по поводу их самоуправства и скрытности, выслушала ответную ругань и скупые объяснения. Пока я не стала опорой стежки, они не могли рисковать и разглашать сведения незнамо кому. За «незнамо кого» я обиделась и ушла домой, а там, остыв, подумав и расставив все по своим местам, вздохнула с облегчением. Я чистая, я не обладаю никакой магией, один из основателей стежки был таким же.
Я была опорой стежки, она была моей. Я в любой момент могла позвать на помощь, и тот же Ефим будет рядом в долю секунды и обрушит все доступную магию на того, кто угрожает одной из опор. Это чувство защищенности мне нравилось. Очень. Окружающие это чувствовали, тот же Семеныч щурился, как довольный кот.
Но даже это не давало гарантию безопасности. Тимур на правах давнего знакомого вошел в дом целителя и похитил его, применив артефакт, а Константин даже не почувствовал опасности, не защищался и не звал на помощь. Сразу вспомнились слова Николая Юрьевича: вовремя замеченная опасность — залог победы.
Угрозы девушек успели приесться, но тем не менее оставляли смутную тревогу, нет-нет да проскальзывала мысль: «а вдруг». Теперь же мне было все равно, станет или нет эта девчонка хозяйкой Седой цитадели, и движимая иллюзорной ревностью потребует публичного изгнания. Раньше у нее могло получиться. Теперь — вряд ли. Седой демон не станет ослаблять стежку из-за капризов женщины, пусть даже своей жены, уж кому знать, как не мне.
Каждый раз задаюсь вопросом: почему эти девушки не ревнуют Кирилла друг к другу? Почему ко мне? Я его за последние три года видела один раз, да и тот удачным не назовешь.
Я вернулась за стол к завтраку и планшету.
— Я поговорю с этим оболтусом, — бабка уперла руки в бока, — при живой-то жене…
Представив себе последствия подобного разговора, особенно в свете последней фразы, я подавилась.
Через день случилось чудо, а потом еще одно и еще, события посыпались как из рога изобилия. Из злого рога, злые чудеса.
Девушка оказалась если не умнее, то гораздо настойчивее и удачливее своих предшественниц. Через сутки было объявлено, что неизвестная потребовала суда камней. Артефакт правды не прощает обмана, убивая совравшего. Камни сохранили ей жизнь, а значит, просящая не врала. Место не особенно популярное у будущих матерей, чего им не хватало — уверенности или смелости — оставалось загадкой.
Тем не менее Влада была признана «носящей кровь демона». Дикость для нашей тили-мили-тряндии: ребенка признавали принадлежащим нечистой крови после рождения, после традиционного обнюхивания отцом.
Северные пределы замерли. Южные, Западные и Восточные с интересом ждали развязки. Решение было за демоном. Если бы девчонка вдруг исчезла, никто бы не удивился.
Бомба взорвалась на следующий день. Седой признал и девчонку, и плод, согласился на все, что она требовала. В то время, как люди встречали свою весну, на Жаворонки он возложил Владу на алтарь союзов. На сайте даже прямую трансляцию устроили. Я малодушно пропустила столь рейтинговое событие, легла спать, полночи таращилась на потолок. Несмотря ни на что было больно и тоскливо. Я вспоминала свою жизнь, мужа, дочь, подарки, праздники, слезы и смех. Я была счастлива. Мы были. Все давно кончилось, но от осознания легче не становилось. Никогда и ничего не повторяется. Он женился. Попробуем это пережить.
Все эти заполненные ожиданием дни что-то беспокоило меня, что-то не давало покоя. Я даже подумала, что поддалась всеобщему неврозу. В честь свадьбы и будущего наследника была объявлена декада торжеств. И это почему-то испугало еще больше. Я упустила что-то важное. Тревога огромным камнем лежала на душе, не давая покоя. Что это? Предчувствие? Мнительность? Страх? Я не понимала. Я перебирала события, как бусины в четках: охота, Влада, которую уже сейчас именовали северной владычицей, камни правды, алтарь, наследник, празднества. Все здесь, я перемотала ленту новостей назад. Что не так? Праздники, заключенный союз, артефакты, беременность и настойчивость девушки, охота. Я снова и снова смотрела на экран планшета. Почему я не могу закрыть портал и оставить черные строчки в покое, вернее, это они не могли оставить в покое меня?
И тут меня ударило, да так, что я покачнулась. Я стала лихорадочно отматывать на планшете ленту жизни нашей тили-мили-тряндии. Где же это? Я видела, мне говорили, но я предпочла не думать об этом, потому как не видела опасности. Тогда! Сейчас все изменилось, был объявлен наследник. А что идет обычно следом за охотой и исходом сезона? Точно, жертвоприношения во славу рода. Тимур ушел от Кирилла потому, что не мог участвовать, не мог положить на алтарь сына, о судьбе которого после смерти родителей ничего не известно. Правитель подает пример, подданные следуют. Два дня назад я была уверена, что Алисе ничего не грозит: как бы он ни относился ко мне, дочь Кирилл любил, в конце концов, жертвоприношения приносят каждый год, и необязательно следовать традициям именно в этот. Но Седой женился. Объявил наследника. Значит, тянуть с жертвой больше нельзя. Таковы здешние законы. Каждый глава рода, клана, семьи, обязан хотя бы раз положить на алтарь ребенка, чтобы доказать свою преданность высшим и низшим существам. И делается это всегда вместе с объявлением наследника. Один получает статус и перспективу занять трон, место, должность своего отца, другой — смерть.
Я выдохнула, сердце билось как сумасшедшее. Да где же это! План праздничных мероприятий, ведь выкладывали же! Я слишком резко ударила по экрану. Вот. Святые! Торжества завершатся жертвоприношением. Уже десяток семей подали заявки на участие. Заявки! Гримаса до боли исказила губы. Фестиваль, а не убийство собственных детей планируют. В списке Седого демона не было, но это еще ничего не значило, наследник объявлен, значит, объявлена и жертва.
Я встала, бабка громыхала посудой, напевая песню из какого-то сериала, у нее сегодня хорошее настроение. Я села обратно, лишнее внимание сейчас совсем ни к чему. Надо взять себя в руки, потому что, если я сейчас слечу с катушек, хуже станет не окружающим, а мне. Моей дочери больше не на кого рассчитывать. Наломаю дров — не смогу помочь.
Первым побуждением было побросать вещи в рюкзак и рвануть в filii de terra. Второй раз идти заведомо ложным путем — верх глупости. Будь Алиса на земле детей, никто, даже отец, не смог бы вытащить ее для жертвоприношения, ни перед одним человеком или нечистью, допускавшим мысль о том, что девочка может не вернуться, filii de terra, не открыло бы проход. Там она в безопасности. Но я здесь уже достаточно, чтобы понять: идеальной защиты не существует, любые преграды можно обойти, если делать это с умом. Глупая нечисть живет крайне несчастливо и недолго. Остальные веками оттачивают мастерство обмана.
