Lvl 3: Двойник. Part 1 (СИ) - Криптонов Василий Анатольевич

— В смысле? Я ж давно...

— По правильным понятиям, с одной бабой — это не считается. Вот когда вторую отодрал — тогда уже серьёзный человек, можно разговаривать.

— Бля, Мёрдок, по-твоему, меня сейчас вот это е**т?!

— А чё ты от меня-то хочешь, малой?

Рома, психуя, метался по кухне из стороны в сторону, пока я грустно трогал пальцем свою рану. Кровить перестала — и на том спасибо. Но в целом, ситуация, конечно, п**дец ещё тот.

— А если и вчера это была не она? — высказал Рома страшное предположение.

— Нет, вчера — точно она была.

— Откуда ты знаешь?

— Она песню сочинила. Пела. Я видел, как её прёт. Такое не симулировать. А если человека в группе так прёт, он не будет резать меня, начальника этой самой группы. Нелогично. А неписи должны хоть чутка с логикой дружить.

— Вив не дружит.

Я вспомнил, что эта Вив пару месяцев назад учудила с Коляном в Яме и содрогнулся. Так-то да, от этой шамотры можно чего угодно ожидать, хоть инопланетян, хоть второго пришествия.

— Короче, берём за аксиому, что вчера она была — она. Значит, Танигава её устранила, когда ты уснул. Ты во сколько уснул?

— Хэзэ... Часа в три, наверное.

— Угу... Ладно. Далеко бы она её не утащила. Ты подвал точно внимательно осмотрел? Картошку перебрал?

— Какую ещё, на**й, картошку?!

— Ясно. Пошли наружу.

Снаружи я внимательно осмотрел дворик, не нашёл ничего интересного. Тогда я обошёл дом. Рома прилежно топал за мной.

— Опа, — сказал я, споткнувшись о лопату. — Твоя?

— Нет, на**я мне лопата! — удивился Рома.

— Теперь твоя. Бери, юнга, сейчас приобщу тебя к сельхозработам.

Задний дворик был — одно название. Будь это мой дом, да в реале, я б сюда ходил поссать. Полтора шага от стены дома и до забора. Зато сразу видно, где участок земли неаккуратно присыпан лежалым ноздреватым снегом.

— Копай, — сказал я и вынул из инвентаря некогда стыренный у Сандры стул. — А я покурю покамест.

Пока Рома копал, я курил и угарал с того, что дым выходит у меня из дырки в груди. Угарая, я ещё и думал, ибо был гениален. И понял одно: Сандру надо прессовать всерьёз. Вот прям брать — и прессовать. И не отступать ни при каких обстоятельствах, не соглашаться ни на какие компромиссы.

— Всё равно всё из-за тебя! — пёрднул вдруг стоящий по колено в яме Ромыч.

— Чё сказал такое? — просипел я.

— За тобой эта херня охотится. И Вивьен из-за тебя пострадала.

— Слышь, Ромыч, ты уже вообще о**ел, что ли?

— А чё, чё-то не так ска...

Тут он заткнулся, потому что лопата ударила во что-то плотнее земли, и это что-то приглушенно мяукнуло.

— Ага, а вот сейчас ты своей благоверной лопатой в репу засадил из-за меня, — подколол я его. — Всё из-за меня. И яблоко Еве тоже я втюхал. Незадорого.

Но Ромыч меня уже не слушал. Понятно, кого волнует, чего там п**дит Мёрдок, когда есть баба!

Вивьен лежала под землёй совершенно невредимая, бережно связанная и полностью голая. Одежду, надо понимать, позаимствовала у неё Танигава.

— Какой кошмар! — весело сказала Вивьен, когда Рома вынул кляп у неё изо рта. — Я думала, что так и останусь там, под землёй, навсегда!

— А чё радуешься-то? — спросил я.

— Что не осталась!

Довольный исходом Ромыч поволок её в дом — одеваться. Я же добил сижку, бросил окурок в могилу Вивьен и вздохнул.

Запись сегодня, по ходу, накрывается. Я не в голосе от слова совсем. Итого, если начать завтра, то до собеседования с братом у нас останется три дня. Три дня, пять песен. Простых песен. Должны успеть.

Однако если Танигава будет продолжать строить козни, то хер его знает, сколько мы ещё времени потеряем.

— Ромыч! — прокаркал я, обойдя дом. — Я ушёл!

— Вали! — донеслось приглушенно из дома.

— Сандру найди и передай, пусть ко мне зайдёт.

— Я те чё — мальчик на побегушках, что ли?!

— Ромыч, б**дь! Не выводи меня, а?

Я торопливо шагал домой и проклинал себя последними словами. А всё почему? А всё потому, что вчера я опять, как последний е**ан забыл про Доброжелателя и его странную посылку. Дерьмо! Мёрдок, надо тебе как-то последовательность мышления качать. А у тебя вообще такого навыка нет. Значит, придётся без цифры, в аналоговом режиме.

На пороге дома меня встретил Коляныч.

— Что ты, Коленька, не весел, что залупу ты повесил? — поприветствовал я его.

— Вейдер слился, — мрачно сказал Коля.

— Куда?

— От нас.

— О как...

— Вопиюще, — покачал головой Колян. — К нему вернулась Даниэлла, и он утратил интерес к революции.

— Нутк. Все революции делаются от недотраха, Колян. Я ж тебе давно говорю: давай тебе бабу найдём, а? Мужчина ты видный, совершеннолетний. Да с тобой любая пойдёт, а хочешь — сразу три-четыре.

Говоря, я поднимался по лестнице к себе.

— Не до баб мне сейчас, батя, — шагал следом Колян. — Ячейка распадается.

— Да и х*й на неё, значит. Пусть себе распадается, а ты пока с бабами подружишь. А там уже виднее будет.

На пороге своей комнаты я заколебался. Захлопнуть дверь перед носом у Коляна было бы непедагогично. Ладно, чё... Какие у меня от него могут быть секреты?

— Заходь, — пригласил я. — Щас фигню одну побачим.

Я сел на кровать, Колян уселся рядом. Я достал зеркальце, коснулся его поверхности, и на нём правда появилось меню. Всего три кнопки. Одна — «Проиграть последнюю запись», вторая — неактивная — «Выбрать запись для просмотра», и третья — «Заблокировать экран».

Я тыкнул «Проиграть последнюю запись».

На экране зеркальца появилась рожа Доброжелателя. Рожа выглядела измученно, к носу тянулись шланчики, на заднем фоне пищали какие-то больничные приборы.

— Здравствуй, Мёрдок, — слабым голосом сказал Доброжелатель. — Прошу, самое главное — не показывай эту запись моему сыну!

TRACK_49

Сначала ты работаешь на репутацию, а потом уже вся вселенная начинает работать на твою репутацию. Ну вот что меня заставило показать Коляну этот секретный артефакт? Да ничто. Просто взял и показал. А что заставило Доброжелателя не написать в сопроводительной записке, что видос не для Коляна? Раздолбай потому что.

А в результате? А в результате получилось, как всегда в интернете. «Вам уже есть 18?» Канеш, ёпт, показывай сиськи.

Сисек Доброжелатель не показал — постеснялся перед сыном — и на том спасибо. Однако выглядел он наредкость херово и подчеркнул это во второй же фразе:

— Не хочу, чтобы он увидел меня таким в первый раз.

— Это мой отец? — сдавленно прошептал Колян.

— Угу, — только и сказал я. — Чё-то он вроде засбоил малёху.

Тем временем Доброжелатель продолжал. Ему тяжело было говорить, и он делал длинные паузы, в течение которых я глубокомысленно матерился. Ещё ему было трудно удерживать смартфон, и изображение то и дело тряслось. В голову ему ни разу не стукнула умная мысль, что мне вот совсем не обязательно столько времени таращиться на его бледную и больную рожу. Раз посмотрел, впечатление составил, всё. Положи ты уже телефон и пиши звук.

Но все умные люди тупы одинаково. И Доброжелатель продолжал усираться, с каждой минутой бледнее и потея всё сильнее.

— Я зашёл слишком далеко, — бормотал он. — И слишком близко подобрался к человеку, который стоит за всем этим. О, как же я заблуждался! Мёрдок, мне только что удалили почку.

У меня ёкнуло сердце, и я выразительно поматерился.

— Да, — сказал Доброжелатель, будто бы специально подождав, пока я закончу, — на меня напали так же, как на тебя. И теперь я на сто процентов уверен, что в обоих случаях это было не случайное нападение. Ты... Я надеюсь, ты уже разобрался с Танигавой из Дома Перевоплощений.

— Да ни**я я не разобрался! — воскликнул я. — Я думал, ты мне прояснишь ситуацию.

— Ситуация вышла великолепная, — сказал Доброжелатель.

— Да уж п**дец просто, так тащусь, что прям охреневаю.

— Ты стал главной звездой проекта, Мёрдок.