Сергей Покровский - Жертвы дракона
Человек в рысьей шапке сбежал прямо вниз и громко стал вызывать лодку.
Через несколько минут от поселка отвалил небольшой челнок, на корме которого стоял человек с длинным веслом в руках. На нем была надета такая же короткая безрукавка, но длинные волосы, заплетенные в косы, позволяли догадаться, что это была женщина.
— Набу! Откуда? Где твоя лодка? — крикнула она, причаливая к берегу.
— Скорей! Скорей! — ответил Набу. — Вези! Беда! Чужие!..
На пригнанном перевозчицей челноке Набу переправился через пролив, и тотчас же во всем поселке поднялась неописуемая тревога. Люди выскакивали из домов, с криком метались туда и сюда или, сгрудившись вокруг прибывшего, без конца заставляли его повторять о том, что произошло.
А произошло вот что.
Накануне два рыболова из Свайного поселка ловили рыбу по берегам озера. Они перегородили сетью небольшую бухту и медленно тащили сеть к берегу, рассчитывая выловить всю зашедшую сюда рыбу.
И вот в устье бухты показалось несколько лодок с вооруженными людьми.
Заметив рыбаков, лодки повернули к ним, и оба ловца превратились в пленников.
Чужестранцы говорили каким-то особенным говором, но понять их было можно. Они добивались от рыбаков одного: где находится их поселок.
Каву, другой рыбак, испугался. Показал, куда надо плыть, и теперь лодки чужаков уже на Медвежьем островке. Там они сделали привал, развели костер, пекли рыбу, поставили сторожевых, а пленников связали и положили на песок, под опрокинутую лодку.
Всю ночь Набу силился развязать руки. Под утро это ему удалось. Осколком кремня разрезал ремень, которым были спутаны ноги. Потом стал подкапывать песок у края челна. Сперва сделал только дыру, чтобы оглядеться. Кругом все спали. Стал копать глубже. Высунул голову. Увидел, что сторожевые у костра уснули. Тогда вылез, дополз до воды и поплыл. Никто не заметил его бегства.
Добравшись до берега, Набу пролез тростниками до сухой земли, а затем, через березник, тропинкой, добежал домой.
— Что за люди? — спрашивали старики.
— Чужие! Все большие. Вот какие большие!
Набу поднял руку и показал, какого роста чужестранцы.
— Много ли?
— Лодок у них вот сколько!
Рассказчик два раза растопырил до десяти пальцев.
— Лодки короткие. Меньше наших. Лодки простые, безголовые…
— А-ах! — удивлялись слушатели.
Лодки Свайного поселка все были снабжены носовым украшением в виде оленьей головы. Челн, по мнению рыбаков, существо живое. Как же ему быть без головы? Голова нужна, чтобы видеть. В голове живет душа лодки. Лодке без головы не хватает ума. На безголовой лодке опасно ходить по Большой Воде.
Разные поселки на озере различались по типу носовых украшений лодок: у одних были оленьи головы, у других — птичьи, у третьих — рыбьи.
Расспросив все про лодки, стали спрашивать про оружие.
— Копья у них большие. Луки большие. Палицы — вот какие! Когда Каву пугали, махали на него палицами. Каву заплакал. Все им рассказал. Дрожал со страху.
Вопросам не было конца, и Набу едва успевал на них отвечать. Старики начали совещаться.
Чужие
В поселке, кроме женщин и детей, в это время оставалось всего восемь седых стариков и только четверо мужчин-бойцов. Остальные уехали на Мыс Идолов.
Как раз накануне прислал за ними дочерей сам Ойху, суровый хозяин Мыса. Прослышал, что поймали в яму медведя. Велел сказать: медвежатины давно не ел хозяин Ойху.
Повезли ему живого медведя, опутанного толстыми ремнями.
Медведя положили на самую большую лодку и крепко привязали к бортам.
Медведь ворочался и раскачивал лодку. Когда уже далеко отъехали от поселка, все еще было слышно сердитое оханье связанного зверя.
Больше суток нужно грести, чтобы добраться до Мыса. Когда же вернутся защитники? Набу говорил:
— Чужие очень страшные. Что против них могут старики, женщины и дети?
Йолду, старик стариков, молча слушал стоны и хныканье женщин. Его желтоватое скуластое лицо в глубоких морщинах было неподвижно. Ни страха, ни заботы на нем не отражалось.
Вдруг он поднял над головой большой, изукрашенный резьбой жезл вождя рыбаков, и все замолчали.
— Мужчины и женщины, старики и подростки! Пусть все возьмут по копью, — сказал он. — Чужие придут, издали не разберут, много ли в поселке бойцов.
В Свайном поселке поднималось больше двадцати пяти кровель. Дома были меньше и не так вместительны, как в Ку-пио-Су. Но народу в поселке было больше, чем в Ку-Пио-Су.
Около шестидесяти человек обоего пола вооружились копьями, дубинками, луками и каменными топорами.
Издали в самом деле видно было, что весь поселок ощетинился лесом копий. Глаза у Йолду повеселели.
— Съездить за мужчинами! — сказал он.
Несколько человек сразу вызвались ехать. Йолду махнул рукой;
— Сам выберу! Старик обвел толпу глазами. Малорослые люди жили в хижинах Свайного поселка. С давних пор породнились они с низкорослыми желтолицыми племенами в окрестностях Озера. Давно утратили они облик своих предков, пересилившихся с берегов Великой Реки. И ростом, и особым складом скуластого лица, и разрезом глаз они стали сильно напоминать желтолицых. Только язык оставался родственным языку коренных жителей Великой Реки.
Сам Йолду, маленький, кривоногий и худой, казался невзрачным даже среди женщин и подростков поселка. Но подслеповатые, узкие глаза его глядели хитро и остро, и вся родня привыкла слушаться старшего деда.
— Мужчин не пошлю, — сказал Йолду. — Мужчины тут нужны. Кто из жен бывал на Мысе Идолов?
Йолду выбрал из отозвавшихся двух пожилых и самых смышленых женщин и велел собираться в дорогу.
Скоро челнок с двумя посланными уже отваливал от пристани. Весь поселок следил за тем, как он вышел из залива и завернул за лесистые выступа берега.
Йолду все еще не покидал пристани. Что-то его беспокоило. Наконец он подозвал двух подростков-внуков и велел им собираться в дорогу. Он посылал их добраться до Мыса Идолов пешком по берегу. Опасался, что, может быть, посланные в лодке не смогут благополучно пройти, если их заметят чужие.
Мальчики, захватив по легкому копью, быстро перебежали мостки и пустились напрямик сухопутной тропинкой.
Йолду, проводив глазами юных гонцов, пробормотал на дорогу доброе заклинание, приказал разобрать мостки и, покачав головой, вернулся в хижину.
Свайный поселок понемногу успокоился и затих.
Вдруг громкий крик спугнул тишину. Кричали девушки, указывая пальцами в сторону озера.
Тревога охватила весь поселок. Устье залива было занято целой флотилией лодок. Это были лодки чужих.
Лодки вереницей входили в залив. Гребцы действовали не веслами, а шестами. Лодки были действительно простые, без голов, и это сразу без ошибки позволило узнать, что приближаются чужие. Но среди них видна была одна лодка с лосиной головой.
Все в один голос решили, что посланные на Мыс Идолов попали в плен к чужестранцам.
В лодке с лосиной головой видны были две, вероятно, женские фигуры, которые сидели, подперев ладонями щеки. Гребцов не было. Лодку тащил за собой самый крупный челнок чужестранцев, зацепив багром лосиную голову пленного челнока.
Чужие высадились против Свайного поселка и вытащили на берег свои челноки.
Высадившиеся на берег люди развели четыре костра. Женщины уже суетились возле огня, мужчины стояли кучей в стороне от берега и о чем-то совещались.
Вдруг мужчины пришельцев подошли к краю берега. Все они стали лицом к поселку и, как будто по команде, бросили оружие.
Потом опустились сначала на колени, а затем легли ничком, прижимаясь к земле щеками и лбом. Это был ясный знак мирных намерений чужестранцев.
Йолду стоял в кучке стариков и вглядывался в то, что делается на берегу.
— Легли! — прошептал он. — Мирно хотят прийти. Старики засмеялись, показывая друг другу поредевшие зубы.
Йолду вышел вперед и бросил копье на землю. Все остальные жители поселка также опустили оружие.
— Верните женщин! — громко кричал тонким голосом Набу. Через некоторое время от берега отделились две лодки.
В одной сидели Уоми и Сойон Старший, в другой — женщины.
К общему удивлению, пленницами оказались не посланные на Мыс Идолов, а две дочери Ойху, которые накануне уехали из поселка. На корме у них сидел за гребца красавец Тэкту, и обе женщины разглядывали его с любопытством.
— Не бойтесь! — сказал Сойон Старший, подъезжая к поселку. — Невест хотим сватать. Присылайте стариков. Подарки им есть.
Знакомство
Мирное знакомство завязалось. Молодежь Ку-Пио-Су угощала Йолду и других стариков медом. Карась дарил мужчинам оружие. Старым женщинам поселка надели на шеи ожерелья из перламутровых раковин.
