Осколки космоса (сборник) - Шекли Роберт
Я был квалифицированным пилотом. Я пару лет водил корабли для НАСА, пока разница во мнениях с начальником не лишила меня работы. Пришлось искать способ попасть обратно. Гомес был на пару лет младше меня, но полностью разделял все мои идеи.
Он был молод, хотел путешествовать и был преисполнен решимости дешево продать свои услуги за привилегию попасть в открытый космос. Оценщик – очень важная фигура в такого рода экспедициях. Вам необходим человек, который имеет представление о современном рынке и о том, сколько дилеры готовы выложить за «подлинный инопланетный артефакт». Вам также нужен парень, способный подготовить и подписать сертификат о происхождении, документ, содержащий сведения о том, откуда артефакт взят. Несмотря на молодость, у Гомеса была прекрасная репутация в среде искусствоведов. Если Гомес утверждал, что это настоящий инопланетный товар, дилеры знали, что покупают не какую-то подделку, сработанную в Калькутте или в Джерси.
Был еще аспект охоты за древностями. Конечно, главной идеей было разыскать существ, которые оставили все эти вещи. Но этих ребят днем с огнем не сыщешь. Что случилось с исчезнувшими цивилизациями галактики? Этот вопрос интересовал чертову прорву людей. Ты ведь знаешь, какой интерес вызывают на Земле исчезнувшие народы? Не знаешь, Джули? Ну, поверь мне на слово. Люди находят это романтичным.
Хотя первый ажиотаж и схлынул, инопланетные артефакты оставались в хорошей цене. Даже при условии, что множество людей занималось подделками, руины, разбросанные здесь и там по всей галактике, все еще были далеки от полного уничтожения. Просто слишком много планет, слишком много руин. И недостаточно космических кораблей.
Итак, мы с Гомесом толковали обо всем этом, утопая в густом сигаретном дыму и пивных парах, среди индейцев, туристов и фермеров. Через некоторое время Гомес сказал:
– Знаешь, Далтон, мы могли бы стать хорошей командой. Ты – космический водила, я приобрел кое-какие навыки оценщика.
– Согласен, – сказал я ему. – Но у нас нет одной важной вещи. Корабля. И еще «крыши».
Вкладывать деньги в космические корабли, отправляющиеся на охоту за древностями, было в те дни популярным бизнесом. Ты бы удивилась, узнав, какая масса народу старалась приобщиться к этому. Какое-то время каждая страна чувствовала себя обязанной послать хотя бы один корабль ради национального престижа. Был период, когда в наличии имелось больше кораблей на ходу, чем людей, способных ими управлять. У меня же было ноу-хау и правильное отношение к делу. Я хочу сказать, что я не был борцом за чистую науку. Мне нравилось получать прибыль.
– Возможно, я бы смог найти кое-что, – сказал Гомес. – Я знаю кое-каких людишек, делал для них оценку в прошлом году. Они остались довольны результатами. Я слышал, как они говорили об экспедиции в открытый космос.
– Звучит заманчиво, – сказал я. – Пятьдесят на пятьдесят, по рукам? Где нам найти этих ребят?
– Сейчас позвоню, – сказал Гомес.
Он вышел и вернулся через несколько минут.
– Я говорил с мистером Рахманом из Хьюстона. Он заинтересовался. Послезавтра встреча.
– Рахман? Что это за имя? Араб?
– Индонезиец.
Рахман снимал люкс в отеле «Звезда Техаса». В городе он был по своим нефтяным делам – вел переговоры кое с кем из техасских воротил. Он был довольно тощим, слегка подкопченным, на оттенок темнее Гомеса. Маленькие усики. Одежда явно не индонезийского покроя. Итальянский шелковый костюм стоил не меньше тысячи. Хоть и был мусульманином, не разводил никаких церемоний по поводу отказа от алкоголя: налил нам по стаканчику «Джим Бим Резерв» и плеснул себе.
Некоторое время мы болтали о всяких пустяках, и у меня сложилось определенное впечатление, что у этого Рахмана и его людей была куча денег, которую они не знали куда деть. Что-то шепнуло мне на ушко, что это могли быть деньги от продажи наркотиков. Не то чтобы я принял Рахмана за дилера. Но среди индонезийских инвесторов он казался серьезной фигурой, а его возможности выглядели несколько тяжеловато для чисто нефтяного бизнеса. Но что я мог знать? Просто впечатление, а также тот факт, что он проявил готовность иметь дело со мной и Гомесом, не очень-то знакомой ему парой.
Первым делом он поинтересовался моим послужным списком. Он выглядел весьма внушительно, поскольку я сам себя представлял. Пару лет я водил корабли для НАСА, но потом потерял работу, поспорив с начальством. После этого я получил место в частной компании, для которой гонял корабли, курсировавшие между Землей и колонией L-5. Все шло хорошо, пока L-5 не развалилась, и я вновь не оказался без работы. Для подтверждения у меня при себе были документы и газетные вырезки.
– Ваши рекомендации выглядят солидно, мистер Далтон, – сказал Рахман. – Мистера Гомеса я уже видел в работе. Мы хотели бы заключить с вами контракт. Зарплата плюс десять процентов от дохода со всего, что вы найдете, – это вам на двоих с мистером Гомесом. Что вы на это скажете?
– Мне бы понравилось больше, если бы вы предложили по десять процентов каждому из нас. Это ни в коем случае не ультиматум, но это было бы чудесно.
Рахман задумался. По-моему, он размышлял о том, что с его стороны эта сделка была всего лишь способом отмыть некоторое количество нечистых денег. Вопрос о прибыли был вторичен. Группа Рахмана зарабатывала здесь, на Земле.
– Полагаю, мы сможем договориться, – сказал Рахман. – Едем со мной в Джакарту, и вы осмотрите наш корабль. Если он вам понравится, мы подпишем бумаги. Когда вы сможете выехать?
– Хоть сейчас, – сказал я, глядя на Гомеса. Он кивнул.
«Город Джакарта» был отличным кораблем. Произведен в Германии, принадлежал индонезийцу. «Крауц» делал в те дни превосходные корабли. Мы подписали контракт, загрузили припасы, я сделал несколько телефонных звонков, собрал кое-какую информацию, и через месяц мы отправились в путь.
Первой планетой, которую мы посетили, был Алкемар IV в созвездии Волопаса. Планета вращалась вокруг звезды типа «О» в скоплении Бородина – районе, плотно забитом звездами, две трети из которых имели планеты. Я дорого заплатил за эту информацию. Она мне досталась от техника, приписанного к британской картографической экспедиции. Он был не прочь слегка подзаработать на стороне. Нужно знать каналы, где можно получить информацию такого рода. Я хорошо разбираюсь в космических кораблях, но еще лучше – в налаживании связей и заключении сделок. Эти сведения влетели мне в копеечку, но были похожи на правду. Мой информатор сообщил, что, по его мнению, на Алкемаре есть руины, хотя его группа подобралась к планете недостаточно близко. Когда мы туда прибыли, то сразу поняли, что попали в яблочко. Теперь можно было расслабиться и предоставить инициативу Гомесу.
Проверив показания приборов, я обнаружил, что на Алкемаре IV было достаточно кислорода, а гравитация составляла девять десятых земной. Мы спустились по трапу, надеясь на хороший куш, как Лефковиц, когда он наткнулся на фризы Элджина XII и продал их за кучу денег Музею современного искусства в Нью-Йорке. Вообще-то я знал, что нам должно повезти, иначе я оказался бы в беде. Я израсходовал массу топлива. Маневрировать на субсветовой скорости в зоне планеты стоит немалых бабок.
Планета была желтовато-коричневой с вкраплениями зеленых пятен. Они показывали, где находилась вода и растительность. Мы произвели орбитальную разведку самых больших пятен и отыскали сектор, который выглядел вполне приемлемым для посадки. Вне всяких сомнений, экономичнее оставить корабль на орбите и курсировать туда-обратно на шатлле, но для этого требуется дополнительное оборудование, не говоря уже о самом шаттле. У нас его не было. И если бы мы нашли что-то стоящее, корабль нам понадобился бы на месте.
Руины там были, с этим порядок. Они были рассеяны на площади в несколько сотен акров, концентрические руины в джунглях. Их окружало то, что некогда было стеной. Пробы атмосферы оказались положительными, никаких вредных веществ, поэтому мы распаковали свои вездеходы и принялись за осмотр местности. Первые два дня ушли на то, чтобы освоиться.
