Ольга Алешина - По ту сторону реальности (сборник)
— Где тут у нас витамины?
— Что? — растерянно спросила она и оглянулась. Женька стоял в дверях и смотрел ей через плечо. Она услышала, как открываются двери лифта и обернулась. Незнакомец исчез.
— Какие ещё витамины? — тихо переспросила Марина.
Женя подошёл к ней и недоверчиво показал на розы:
— Цветы? Тебе?
— Да, цветы. Правда, красивые? Так что за витамины?
— Чтобы голова не кружилась. Верка, кажется, в положении. А у тебя были… Такие, розовые…
Ещё пять минут назад у Марины дыхание бы перехватило от такой наглости. Да, и от такого известия. Но сейчас она только пожала плечами:
— Я их выбросила, Жень. У тебя всё?
— Да… Я тут взял… Кто это был? — перебил он сам себя.
— Уверена, что тебя это не касается, — спокойно проговорила Марина и с нежностью провела рукой по цветам. Если бы не они, то в эти мгновения она бы испытала сильную боль. Или всё же её успокоил взгляд? Трудно сразу понять. Но смотреть на растерянного Женю было забавно. Впрочем, он очень быстро ушёл. А Марина продолжала прижимать к себе розы.
* * *Прошла неделя. Взгляд преследовал Марину повсюду. Бабушка в скверике, куда Марина зашла погулять, подарила ей рыжего котёнка:
— Смотрите, Вам в масть. Возьмите.
Милый котёнок, просто очаровашка! И, правда, они оба с Мариной рыжие. Марина, не задумываясь, сразу взяла. Потом осторожно подняла глаза на старушку. Ну, конечно! Снова на неё смотрели добрые и мудрые глаза, в которых светилась любовь. Теперь Марина точно знала, что это любовь. И ничего не понимала. Зато совсем не удивилась, когда бабушка встала и, не говоря больше ни слова, покинула сквер.
Кто все эти люди? — задавала себе вопрос Марина. Например, человек в автобусе, вернувший ей оброненный платок. Но, сильнее других, её удивил тот самый алкоголик, который чуть было не стал для Марины последней каплей. В дождь он неожиданно возник рядом и раскрыл над ней свой зонтик. Зонтик оказался женским, и Марина даже не удивилась, когда услышала знакомое «возьмите». Одним движением он достал из плаща чёрный зонт и, посмотрев на неё тем самым взглядом, растворился в толпе.
Когда рассказала о попытке самоубийства Жанночке, та не задумываясь, посоветовала:
— Сходи-ка ты, подруга, в церковь. Поставь свечку. Такое выдумать, с ума сошла!
И Марина пошла. Впервые, переступив порог церкви, замерла, поражённая. С иконы на неё смотрели те самые глаза! Тот самый удивительный взгляд, исполненный любви и мудрости. Позже Марина узнала имя святого, изображённого на иконе. Сколько она простояла в церкви, Марина не помнила. Но она поняла, что всю жизнь искала свою дорогу в храм.
* * *— Потом я смогла простить Женю. Потому что любви в нас гораздо больше, чем мы думаем.
— Тётя, а ты его до сих пор любишь?
— И его тоже. Только не так, как ты думаешь. Люди заблуждаются. Он тоже. Всех надо жалеть.
— А кого любить?
— Какая ты смешная. Всех.
— А почему ты не обратилась к тёте Майе? Вы же сёстры.
— Сама не знаю. Я почему-то забыла о Майе. Никогда с нами такого не случалось. Но скоро у неё умер муж. Конечно, я к ней приехала. И узнала…
— Что тётя Майя ведьма?
— Да. И что она очень несчастна.
— Потому, что убила?
— Потому, что не простила. Никого.
— Тётушка, но как же жить?
Недолгая пауза и тихий, как шелест, ответ:
— Не знаю, Машенька…
Тайна третьего имени
На пригородной станции днём шла бойкая торговля. Зазывалы-продавцы перекрывали монотонный гул людских голосов, предлагая газеты и пирожки, мороженое и сувениры. К вечеру станция опустела. Лили-Ви вышла из поезда и оглянулась вокруг. Небо встретило её розово-жёлтыми красками заката на горизонте. Всё осталось по-прежнему, те же домики, те же магазины, тот же лес вдалеке. Но она никогда не приезжала сюда так поздно. Уже и тонкий месяц лукаво блестит, забавляясь, что может соседствовать с заходящим солнцем. Июньские ночи всюду легки и мимолётны, но здесь они какие-то особенные! Здесь даже луговые травы поют в тишине странную, нежную и таинственную песню. Надо торопиться, чтобы такая ночь не застала её в дороге. Через поле, потом по каменному мостику через ручей, там, где громко цокают каблучки, и по песчаной дорожке, до самого дома.
Приехать пораньше не получилось. В городе её задержало бабушкино завещание. Много бестолковой волокиты, но теперь она вернулась сюда полноправной владелицей любимого дома и цветущего сада.
В городе она беспокоилась, что имя Лилия-Виктория окажется нежеланным препятствием. Но вопросов ей не задавали, разве что она поймала пару-тройку удивлённых взглядов. Да и не запрещается иметь двойное имя! Когда папа придумал дочке нежное имя Лилия, мама уже решила, что на свет появилась победительница. И родители поступили мудро, не стали ссориться и ломать копья, а дали оба имени сразу. Так и получилась Лилия-Вика. Как какая-нибудь иностранная королева.
Дом выглядел огромным, даже издалека. Всего-то два этажа, но на фоне неба и в окружении деревьев он выплывал большой серой тенью. Пустой тенью. Не горел свет в окнах, не светилась терраса, не доносились звуки сентиментального вальса. Лили-Ви осторожно приоткрыла калитку. Сказочный сад прошептал что-то на своём языке. Ей не верилось, что сейчас она переступит порог и не услышит бабушкин голос:
— Внученька! Лили-Ви моя приехала!
В голове не укладывалось, что её не обнимут добрые руки совсем не старой бабушки. Ведь той не исполнилось и пятидесяти пяти лет. В памяти она навсегда останется молодой женщиной, с тёмными, без единого седого волоса, косами, с гладким лицом и загадочными глазами. Ах, как Лили-Ви всегда хотелось, чтобы и у неё сияли такие же глаза! Чёрные, слегка раскосые и внимательные. Но куда там! Второй такой красавицы, как её бабушка, свет не видывал.
Лили-Ви повернула ключ в замке, зашла на террасу и сразу же оказалась во власти знакомых запахов. Пряный аромат сушёных трав, развешанных везде, где только можно, вернул её в недалёкое прошлое. Она включила свет и осмотрелась. Всё прибрано и чистенько, пучки трав аккуратно развешены по стенам и разложены на столах. Зоя Ивановна не терпела беспорядка и никогда не позволяла Лили-Ви трогать травы и смешивать их. Бабушку считали травницей, целительницей и гадалкой. В округе её уважали, боялись и всё равно шли к ней со своими бедами. И не только местные, к Зое Ивановне приезжали люди из разных городов.
Врачи сказали: сердце. Лили-Ви закрыла лицо руками. Как несправедливо, как рано! И ничего нельзя сделать! Она смахнула слёзы и отправилась в «свою» комнату. Тут тоже всё осталось по-прежнему. Задумчиво проведя ладошкой по обоям, она присела на кровать. Что ж, вот и пришла новая хозяйка. Почему-то сразу появилось желание заглянуть в самую дальнюю комнату. При жизни Зоя Ивановна принимала там посетителей и гадала, раскладывая на столе карты. Первое, что Лили-Ви бросилось в глаза, когда она туда вошла — запертый на ключ комод с золочёными ручками. Ей хорошо было известно, что там хранится та самая колода, которую бабушка никогда и никому не давала в руки. И особенно своей внучке. Хотя, и гадала ей иногда. Самое смешное, что всё сбывалось. Конечно, сегодня стоило бы отдохнуть и выспаться после тяжелого дня, но комод притягивал и манил к себе. Впервые у неё появилась возможность дотронуться до святая святых бабушкиного мира. С мыслью о том, что любопытство кошку сгубило, Лили-Ви потянула на себя ручку. На удивление, ящик легко поддался. Поверх множества разных предметов в нём лежала чёрная колода карт. Дрожащей рукой, не спрашивая себя, почему ящик оказался не запертым, Лили-Ви дотронулась до карт. Лёгкое головокружение на миг смутило её. Но колода словно сама прыгнула ей в руку. Конечно, это она взяла карты, но ни одна вещь никогда прежде не казалась ей такой знакомой на ощупь. Это прикосновение стало решающим, девушка забыла о своём намерении разобрать вещи и навести порядок, она села за стол и принялась разглядывать новое сокровище.
Прежде чем гадать, бабушка всегда разговаривала с картами, и в памяти тут же всплыли удивительные фразы. Лили-Ви в задумчивости повторила то, что раньше казалось ей бессмысленным:
— Тридцать шесть сестёр, кумовьёв и снох, сынков и дочек, братьев и сотоварищей. Сослужите мне службу верную, дружбу неизменную. Тридцать шесть карт, четырёх мастей, скажите мне всю правду, чего ждать, ожидать, чего опасаться, за какое дело не браться. Всех вас призываю, называю и выговариваю: слово крепко и к картам липко. Аминь.
Пока она произносила заговор, её не покидало странное чувство, что карты её слышат и медленно впитывают слова. Они кто-то или что-то, а не простые разрисованные картонки. Не желая избавляться от наваждения, Лили-Ви захотела договориться с ними. Намотав на палец колечко блестящих тёмных волос, она решилась:
