Тайновидец. Том 4: Обратное течение - Алекс Рудин
— На это и был расчет, — рассмеялся я.
— На то, чтобы меня разозлить? Имейте в виду, господин Тайновидец, по отношению к сотрудникам у меня очень широкие полномочия. Например, я могу засадить провинившегося агента на воинскую гауптвахту, суток на пятнадцать. А могу отдать под трибунал. Вам не кажется, что вы очень похожи именно на такого провинившегося агента? Объясните сейчас же — зачем вы это сделали?
— Чтобы защитить Елизавету Федоровну Молчанову, — сказал я. — Человек, который напал на нее, до сих пор разгуливает на свободе. Я должен учитывать, что он может снова попытаться убить девушку. Но теперь он поостережется. Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Почему просто не приставить к ней охрану? — поинтересовался Зотов. — И вообще, этим делом занимается полиция. При чем тут вы?
— Это долго объяснять.
— Ничего, я с удовольствием послушаю. Через час я иду с докладом к императору, ему будет очень интересно.
— Что ж, извольте.
Я коротко пересказал Зотову все, что случилось с того момента, как я пришел на Шепчущий мост.
— Следствие вы провели умело и очень быстро, — признал Никита Михайлович. — Хоть и наделали немало шума.
Он сменил тон:
— Я вас очень прошу, господин Тайновидец, больше не делайте так. Это не шутки.
— Договорились, — улыбнулся я. — А у меня к вам есть ответная просьба, Никита Михайлович. Не мог бы кто-нибудь из ваших людей выяснить обстоятельства гибели родителей Елизаветы Федоровны?
— Я могу затребовать копии полицейских отчетов.
— Этого мало, — сказал я. — Возможно, родители Елизаветы Федоровны были убиты.
— Вы подозреваете ее мачеху? Но как она могла это подстроить?
— Пока не знаю. Но история очень подозрительная.
— Я хочу сам поговорить с Молчановой, — решил Никита Михайлович. — Она до сих пор у вас?
— Нет, вчера я отвез ее в Воронцовский госпиталь. Елизавете Федоровне стало хуже. Целители подозревают магическое воздействие.
— Ее охраняют?
— Да. Возле палаты все время дежурят два охранника нашей семьи.
— Хорошо. Встретимся там вечером. я очень хочу посмотреть вам в глаза и повторить вслух все, что думаю о ваших методах.
— Вы выполните мою просьбу? — уточнил я.
— Разумеется. Если уж эта история добралась до меня, то я с ней разберусь, можете не сомневаться. Заодно и сотрудников на местах проверю.
— Благодарю вас, Никита Михайлович.
— Не за что, господин Тайновидец. До встречи.
Закончив разговор с Зотовым, я поднялся из кресла и прошелся по кабинету, с наслаждением размахивая руками. Спать в кресле оказалось не так удобно, как в постели. Но все же, тело не затекло, и я чувствовал себя отдохнувшим.
И тут мое внимание привлек веселый звон посуды, который донесся сверху.
Я быстро поднялся в кухню и обнаружил там Игната, который, весело напевая себе под нос, хлопотал над завтраком.
— Явился, пропажа? — спросил я.
Хотел придать голосу строгость, но получилось плохо — мешала радостная улыбка. Я был очень рад, что со стариком все в порядке.
— Явился, ваше сиятельство, — бодро отрапортовал Игнат. — И поручение ваше исполнил. Вот вещи.
Он кивком указал на чемодан, который стоял возле стола.
— Елизавета Федоровна еще не вставала, так я в ее комнату не стал заходить. Завтрак подам и отнесу вещи.
— Елизавету Федоровну увезли в госпиталь, — сказал я.
— Ох, ты! — пригорюнился Игнат. — Она же вчера такой бодрой была, веселой. Или опять случилось что?
— Магическое воздействие, — объяснил я. — Целители сейчас решают, что делать. А ты-то где пропадал?
— Так на квартире, — туманно объяснил Игнат.
— И что ты там делал так долго?
— Заболтала меня Прасковья Ивановна. До чего разговорчивая женщина, это ужас. А я ведь что? Если тайный агент — значит, должен слушать. Иначе подозрительно получится.
Я подошел ближе к старику. Невзначай потянул воздух носом и уловил слабый, но отчетливый запах алкоголя.
— Тебя Прасковья Ивановна угощала?
— Не без этого, — ничуть не смутившись, признался Игнат. — А как откажешься? Я ведь по легенде, на государевой службе. А разве служивый человек откажется от угощения? Вы хоть городовых возьмите — не один не откажется. А пирожки у Прасковьи Ивановны вкусные, тут не поспоришь.
— Я вот вчера отказался, — сдерживая смех, сказал я.
— Так вы начальник, — развел руками Игнат. — Разве вам по чину пирожки есть? Ничего, Александр Васильевич, я и вам пирогов захватил. Прасковья Ивановна дала с собой в дорогу.
— Видно, осталась довольна твоим визитом? — уже в открытую рассмеялся я.
— А как иначе? — удивился Игнат. — Коли я на службе, так должен показать себя с лучшей стороны.
— Ты поспать-то успел? — спросил я.
— Немного, — признал Игнат. — Сейчас завтрак приготовлю и покемарю часок. Или у вас для меня еще какое поручение есть? Так я готов.
— Отдыхай, — махнул я рукой. — Нет никаких поручений.
— Сейчас яичницу поджарю, и все готово, — обрадовался Игнат. — Десять минут подождите, ваше сиятельство.
Пока он жарил яичницу, я решил поговорить с Елизаветой Федоровной. Меня беспокоило самочувствие девушки.
К моему удивлению, Молчанова не ответила. Мой зов словно уткнулся в глухую, непроницаемую стену.
Тогда я послал зов Ивану Горчакову. Он ответил сразу, как будто ждал нашего разговора.
— Ваня, привет, это Воронцов, — сказал я. — Как там Елизавета Федоровна? Я не могу послать ей зов.
— Я посоветовался с Макаровым, — ответил Иван, — и решил перевести ее в палату, непроницаемую для магии. Есть подозрения, что на ее дар слишком сильно воздействует магическое поле.
В госпитале были палаты со специальной изоляцией. Символы, нанесенные на стены палаты, как бы отталкивали магическое поле. В такую палату, в свое время, по моей просьбе поместили артефактора Гораздова.
— А как состояние Елизаветы Федоровны? — спросил я Ивана.
— Пока без улучшений, — ответил целитель. — Но и ухудшения тоже нет.
— Ты не узнал, чем именно это вызвано? — спросил я.
— Ума не приложу, — признался Иван. — В общем, уже понятно, что именно магия плохо действует на Елизавету Федоровну. Но я не могу взять в толк, почему так происходит. Любой одаренный с младенчества находится
