Король-Наёмник. Стальная месть - Городчиков Илья
Мою бредущую фигуру заметили многие, и до того занятые кто чем горазд повстанцы повставали со своих мест и, медленно, словно по безмолвной команде, стали стягиваться к центру лагеря. Похоже, каждый, ну или почти, понимал, что просто так в одиночку и со свёртком по лагерю я передвигаться не буду, а значит, что можно и уши «погреть».
Оказавшись возле висельницы, я окинул взором собравшуюся вокруг меня толпу и втянул в лёгкие воздух. Надо было начинать и я развернул свёрток, открыв взору толпы выведенные по листу строки. Абсолютно большинство зрителей грамотными не были и скорее всего даже не накарябают на листе своё имя. Конечно, мне, привыкшему к различным автоматическим ручкам, которые подобрать можно любому, самому вредному человеку, писать гусиным пером было совсем не удобно и на бумаге расплылось несколько клякс, но даже так моя аккуратность была на уровне.
- Друзья, товарищи! Все вы меня знаете и разделяете мою ненависть к ларингийскому королю! Он, бахвалясь своей честью и голубой кровью, заявлял о своей крепкой дружбе со мною, но предательски обманул, когда я своей кровью и выполнил порученное им задание. Обманул, как и вас! Он обещает вам защиту, но только сдирает с вас три шкуры, а когда к вам приходит нужда, то никто не придёт вам на помощь, когда она так нужна! И что же тогда?! Разве мы должны безропотно подчиняться грабителю?! Да, именно грабителю, а не какому-то там монарху! Мы имеем право на защиту собственных земель и своего имущества! Мы имеем право биться за себя!
Я замолчал, переводя дух и смотря на реакцию своего электората. До нормального оратора мне было далеко, но непривыкшие к телевизионным популистам всевозможного толка уши крестьян восприняли мои натужные речи с превеликим удовольствием. Тут же послышались одобряющие крики, аплодисменты и свист.
Вся дальнейшая моя речь была простым перечислением всей позиций манифеста, слушать которые мне было бы скучно, но фразы мои разили прямо в трудовые сердца. Если коротко, то манифест «Зелёной Армии» предлагал чуть ли не социалистическую общинную утопию. Помимо фактического уничтожения государства как такового и пришедшего на его место союза коммун, предстояло ещё и отнять принадлежащие церкви земли. Такое решение уже было отдано с моей горячей головы и поддержано советом командиров новоиспечённой Зелёной Армии. Честно говоря, предложение было скорее околошуточным и я вообще не представлял как эти земли отбирать. В моём мире только европейские епископаты имели при себе полноценные армии, а вот здесь… Здесь церковь была фактическим государством внутри государства, да с силой похлеще, чем аналогичная у Ватикана в его самые светлые годы. Тут если на какой монастырь напасть, то потом зубы собирать придётся по всей стране.
Однако же, после перечисления всех этих аспектов, возвращался я в свой шатёр без излишней радости. Почему так? Проблема заключалась в одном хмуром и лысом мужчине, с прозвищем, согласном его внешности. Сейчас мы, вроде как, и были союзниками, но что будет потом, когда половина отряда и моя важная персона отбудет из пристанища Лысого? Хрен его знает, что дальше будет, но стало ясно то, что уже сейчас началась, так сказать, гонка за электорат. Если Рэба сейчас был человеком, который вёл движение чуть ли не с самого начала и от того имел некую «соломенную подстилку» в виде авторитета у повстанцев. Однако же, особых успехов за всё это время движение достичь так и не смогло, а в последнее время вовсе побед не имело, неся одни только поражения от Ландсьеров, если речь шла не о быстрых грабительских наскоках. Сейчас движение просто представляло грабительские группы, хоть и имеющие на этом поприще успехи. Моё же появление сильно пошатнуло его позиции. Так или иначе, я был не просто хреном с какой-то случайной горы, а вполне себе овеянным победами командиром, успевшим схватиться не только с их прямыми врагами, а ещё и с полумифическими тварями.
После рассуждений вставал прямой и сложный вопрос: что делать с Лысым Рэбой? Моё сознание хоть и адаптировалось под жёсткие средневековые нормы, но убивать без серьёзной причины мне вовсе не хотелось. Однако же, ожидать первого шага от Лысого не хотелось. Вирт, как единственный знакомый с ним, характеризовал Рэбу, как человека излишне хмурого и жесткого, способного на резкие и неожиданные шаги для собственной безопасности. Однако же, как отмечал Вирт, не готового на пост полноправного командира. Вот и выходило, что необходимо аккуратно смещать Рэбу с его поста, а на его место поставить либо самого Анселма, либо кого-то, кто будет слушать моего ставленника. Не то чтобы я хотел иметь под своим командованием малообученную армию. Мою-то армию практически полностью снабжал безальский владыка, а вот этих ставить либо на самосодержание, либо же самому как-то пытаться снабжать. Однако же иметь союзные силы при грамотном командире будет неплохо, но сначала этим силам надо дать хороший такой старт.
Начало формирование этого «старта» было назначено через две недели от провозглашения нашего манифеста. Дальше тянуть было просто нельзя, ведь у нас не было абсолютно никакой информации о действия Кловиса, а потому приходилось опасаться. Я бы выступил и раньше, если бы боеспособность Зелёной Армии была куда как выше, но приходилось работать с тем, что имеется.
Из гор выдвинулось восемь сотен человек, сгребя практически все съестные запасы, которыми располагали бойцы Лысого. Откуда взялись целых восемьсот, хоть и слабо подготовленных, но человек? Как оказалось, Рэба или кто-то из его подчинённых мозгами работать сумел и в горах находились несколько дополнительных лагерей поменьше. За такой шаг я даже отвесил мысленный поклон этому умному человеку. Тем не менее, впереди нас ждали без малого триста километров, отнюдь не добрых земель, которые нужно не просто пройти с боями, но и собрать как можно больше людей и провианта.
Первую сотню километров мы отмахали достаточно быстро, как для средневековой армии, по пути просто аннигилируя все дворянские хозяйства без исключения. Меня сильно удивляло с какой ненавистью и предприимчивостью разъярённые крестьяне опустошали
