Гвалактика белая. И только вера. Книга 12 - Наталья Владимировна Бульба
Разумная целесообразность. Разумная инициатива… В их службе именно так и становились своими.
- Докладывать пока нечего, господин адмирал, - словно и не услышав, пожал плечами Волгин. Кивнул на окно: - Позволите?
Злобин сдвинулся. Волгин встал рядом.
Тоже из того… далекого и почти забытого. Не флотский, но контактировать приходилось. Цепкий, вдумчивый, целеустремленный. И, что немаловажно, с не истлевшим в той грязи, в которой им приходилось работать, чувством справедливости.
На нем однажды и погорел, выступив свидетелем по весьма громкому делу о злоупотреблении служебным положением, которое всеми силами пытались замять.
Вытащить у Злобина тогда не получилось – поздно вступил в игру, да и уровень оказался не тот, но помог генерал Орлов, вовремя «выбив» из цепочки высоких покровителей той суки самое слабое звено.
Когда история осталась в прошлом, Волгин на какое-то время выпал из поля зрения – у Злобина своих хлопот хватало, а вот тот за служебными пертурбациями адмирала следил. Рапорт о переводе в новую службу подал едва ли не первым.
- Господин адмирал, я могу спросить?
Борис скосил глаза… Молод Волгин для подполковника, но это если по возрасту. А так…
- Спрашивай, - разрешил он, осознавая, что в этот самый момент сложившееся «свой» меняет форму, выводя взаимоотношения в команде на совершенно иной уровень. Не лучше или хуже – правильнее!
- Вам не страшно? – не задержался с вопросом Волгин. – Вам не страшно брать на себя ответственность за то, что с ними будет? Не страшно, что когда-нибудь они сочтут наши действия ошибочными и предъявят счет, назвав все, что сейчас происходит, виной?
- Не страшно ли мне? – после короткой паузы переспросил Злобин. Уже открыто посмотрел на стоявшего рядом офицера, медленно, но уверенно качнул головой. – Нет, не страшно, - произнес твердо. – Если это произойдет, значит, я сделал главное – сохранил им жизнь и дал возможность выбора.
- Сохранил жизнь и дал возможность выбора… - словно пробуя на вкус, неторопливо повторил Волгин. Поднял на Злобина взгляд: - Так просто…
Просто – не было, но сказать об этом у адмирала уже не получилось.
Угроза взрыва, которую передали с курьерского, нарушила хрупкое равновесие тишины, возвращая не только в реальность, но и в ту войну за будущее, которую они вели…
***- Капитан, шестьсот секунд…
Я, не открывая глаз, сползла с лежанки в медицинском отсеке, куда добиралась стараниями взявшего надо мной шефство Тараса. Встала…
- Принято, шестьсот секунд, - прохрипела, проведя ладонью по лицу. – Я бы сдохла, но ты ведь не позволишь, - посмотрела я на Стаса.
- Не позволю, - не приняв шутки, жестко отозвался он. – И тонизаторы – тоже. Тебя бы сейчас…
Не договорил он сам, просто махнул рукой, отходя к рабочему терминалу.
Чуть больше трех часов сна…
Для измотанного химией и работой на износ организма этого было катастрофически мало!
- Как думаешь, нас ждут?
Я обернулась к смотревшему на меня Стасу…
Первым в прыжок ушел «Нарото». Затем императорский флагман и мы. Следующими должны были покинуть поле боя «Рокси» Ван Хилда и крейсера сопровождения. Оставшиеся прикрывали наш отход…
Два с половиной часа боя. В минусе дорг и два арха. Это с той стороны. Мы шли без потерь, отделавшись лишь аварийными вымпелами. Оранжевые у «Рокси», «Истори» и «Барси», моей двойки, командовал которой подкинутый Индарсом капитан Орли.
- Если Игорь не нашел эту тварь, то – да. Может и не сразу, но достанут точно.
- Мрачная перспектива, - качнул он головой.
- Разберемся, - отмахнулась я. Подошла к створке двери, сделала шаг, когда та ушла в сторону… – А тонизатор на всякий случай приготовь. И не только мне.
Стас, как я и ожидала, ничего не ответил.
Я – понимала. Он – понимал…
- Капитан на мостике! – поднялся с моего ложемента Антон, стоило войти в командный.
Тоже спал – физиономия помятая, глаза еще слегка осоловевшие.
- До выхода четыреста двадцать секунд, - оповестил Дальнир.
- Принято, - занимая место у терминала, произнесла я. – Боевая тревога!
Абрис командного вспыхнул, взвыла сирена, и все стихло…
Короткое мгновение тишины было болезненным, но еще прежде, чем резануло по живому, Антон взял на себя роль моего спасителя:
- До выхода из прыжка триста шестьдесят секунд… – Ответить я не успела, Сумароков тут же выдал, сменив тональность моего настроения: - А здорово мы им…
- Главное, что мы – им, а не они – нам, - все-таки недовольно буркнула я. Рано расслабились… – Готовность по отсекам?
Цепочка «готов» ударила по нервам, тут же выставив на внутреннем таймере зеро. Все ушло, осталось лишь здесь и сейчас…
А то, что больно… Боль уже давно стала частью моей жизни.
- Триста секунд…
- Принято, триста секунд, - отозвалась я, напоровшись на взгляд обернувшегося ко мне Тараса. Был тот лихим, бесшабашным…
Ангел и Демон. Кто бы ни стоял сейчас за моим плечом, они были первыми. Тарас и Дарил…
- Готовность к торможению на минус два…
- Принято торможение на минус два… - голос Юла был взрослым, основательным….
Я помнила его совсем ребенком… Всклоченным, замученным, голодным.
В тот первый наш совместный полет, если не пропадал в техническом, то ходил за мной хвостиком. Командный показывал, как тщательно копировал движения, жесты… он даже говорить пытался так же. И –
