Воин Провидения - Басов Николай Владленович

— Ух, если что меня и раздражает в полиции, так это необходимость весь день ходить.

— А ты попробуй помаши мечом, да ещё в таком темпе, в каком вот он работает, — Кола кивнул в сторону Трола, — мигом твоя ходьба бездельем покажется.

Сантин улыбнулся чуть свысока и поднял руки в извечном жесте подчинения.

— Сдаюсь, ты прав, брат.

А Трол тем временем смотрел на волоски, прилипшие к бритве. И на то, где она лежит. Потом ещё раз на Сантина. Тот поймал этот взгляд, нахмурился. Поднялся, подошёл, отодвинул тазик с грязной водой, улыбнулся.

— Видишь, житьё в одиночестве имеет свои негативные стороны. Например, убирать покои придут только завтра, с утра, а бриться иногда приходится к ужину… Впрочем, я позвал тебя не для того, чтобы говорить банальности. — Он помолчал, собираясь с духом, но, видимо, на это ему нужно было больше времени. — Вина?

Трол отрицательно мотнул головой.

— Ну а я выпью.

Сантин босиком направился к погребцу, стоящему у дальней стены, и налил два кубка. Каково же было его удивление, когда Кола, мельком глянув на Трола, от своего вина тоже отказался. Тогда, удобно расположившись в своём, видимо, излюбленном кресле, Сантин начал:

— Так уж получилось, что ты знаешь это дело с самого начала, и лучше многих. Поэтому я хочу посоветоваться.

Трол удивился, но не очень.

— Именно… И вот по какому поводу. Сегодня днём в порт пришла шхуна, капитан которой доложил, что у берега, милях в восьмидесяти к западу от устья Аттельгира, нашёл множество обломков. Моряки подобрали несколько кусков и нашли выжженную надпись. Из неё следует, что потерпевший крушение корабль был «Косоклином».

— Вот эта да! — воскликнул Кола.

— Да, я об этом правителю не доложил, думаю, ещё рано.

— Кусок большой? — спросил Трол.

— Не очень.

— Тогда я бы вообще ничего не докладывал. Пока проверка не подтвердит, что «Косоклин» не пришёл ни в один из известных тебе портов, — сказал Трол.

— Думаешь, это может быть хитрость?

— Думаю, да.

— Но зачем? — спросил Кола. Он переводил взгляд своих круглых, ещё мальчишеских глаз с одного собеседника на другого.

— Не знаю. Может быть, они хотят, чтобы мы подумали, что три десятка кинозитов попросту утонули. А может быть, хотят переделать «Косоклин» и представить его под другим названием. Для этого и кусок обшивки с надписью выдрать не жаль. Тем более что хороший плотник этот кусок за день-другой без труда восстановит

— Думаешь, не докладывать? — ещё раз спросил Сантин, печально поглядывая на огонь. Он действительно был очень чисто выбрит.

— Ну, если и доложить, то добавить эти сомнения.

Вино в кубке Сантина кончилось, он лениво поднялся, чтобы поставить кубок на стол. Трол тоже поднялся из креслица, увидел себя в зеркале, подправил кончик воротника, повертел головой, прихорашиваясь. Подошёл ближе к блестящей поверхности, снова повертелся, усмехнулся, а затем медленно, как в трансе, провёл над ним ладонью. И застыл, глядя на себя, будто только что увидел.

— Камзол можешь оставить себе, — быстро проговорил Кола. — Девушки ведь не смеялись.

— Что? — очнулся Трол. — А, да, девушки. Спасибо, но я почему-то думаю, он мне теперь не скоро понадобится. Что-то мне подсказывает, я оказался никудышным сотрапезником.

— Вот уж не сказал бы, — горячо начал было Кола, но Трол с ним даже не спорил. Он ещё раз с улыбкой поклонился Сантину, который наблюдал за своим гостем с непонятной сосредоточенностью, и пошёл к двери.

— Кстати, — внезапно он обернулся, чтобы посмотреть на принца Сантина жестковатым и в то же время уклончивым, как в поединке, взглядом. — Не мог бы ты ответить на простой вопрос — у кого, кроме тебя, есть ключ от этой комнаты?

— Я думаю, — начал Сантин, чуть нахмурившись, — у слуг. Они же ходят сюда убирать, а я иногда ночую в городе, прямо в сыскном приказе, у меня там есть кровать… Ну, может быть, его можно раздобыть ещё у мажордома, но где он его хранит, я не знаю.

— А твой распорядок дня известен всем?

— Да, многим… К чему эти вопросы, Трол? — спросил Сантин в упор.

— Я ещё не знаю, принц. — Трол попробовал как можно легче и беззаботней улыбнуться, но Сантин был не тот человек, который не умел видимость отличать от действительности.

— Полагаю, это невежливо — не ответить на мой вопрос, — сказал он. — Ты что-то подозреваешь? Или кого-то… Меня, например?

— Принц, я не могу ответить тебе на этот вопрос, хотя… — Трол подумал и всё-таки уверенно закончил: — Готов признать, что некоторые подозрения у меня имеются. Но высказывать их я смогу позже.

— Позже? — с затаённой тревогой спросил Кола. Он переводил взгляды с одного своего собеседника на другого. Он ничего не понимал, или если понимал, то долеко не всё. И нервничал, даже очень — Трол явственно ощущал волну нервной энергии, возникающую в людях, когда они испытывают приступ страха или подозрительности.

— Принц Сантин, мне лучше откланяться, — Трол действительно поклонился, словно только что закончил поединок.

— Я с тобой, — поднялся и Кола. — Провожу, чтобы ты не плутал.

Они пошли к двери. Трол уже взялся за ручку засова, чтобы отодвинуть его, когда прозвучал голос Сантина:

— Трол, если мы не будем друг другу высказывать то, что думаем, мы не продвинемся вперёд в этом следовании. А может быть, — он вздохнул, — наш общий враг только того и хочет.

— В то же время, принц, если мы будем всем подряд высказывать свои идеи, даже самые нелепые из них, нашим противникам, — а они не выдумка, вполне реальные люди — будет куда легче с нами справиться.

Он и Кола вышли от наследника. У Трола осталась неколебимая уверенность, что Сантин, несмотря на последнюю реплику, позвал его к себе зачем-то ещё, а не для того, чтобы сообщить не очень срочную весть о реальной или мнимой гибели «Косоклина». Но и Трол, как легко заметил принц Сантин, не сказал всего, что мог бы.

Трол не собирался этого делать. Потому что у него вдруг появились действительно странные мысли. А уж отражение, которое он заметил в зеркале, пытаясь воссоздать его с помощью магии, и вовсе породило массу вопросов. Но задавать их было ещё не время… Да и неизвестно было, кому именно их следовало задать.

Глава 16

Коридоры, по которым Трол шёл с Колой, по-прежнему навевали уныние. И даже ещё больше, потому что Трол был задумчив, если не сказать — угрюм. Ему не нравилось то, что здесь происходило, не очень нравилось дело, за которое он взялся. И совсем не нравились шаги по коридору где-то впереди, этажом ниже. Это были торопливые шаги, почти бег.

— Несколько человек, может быть, даже трое… Нет, — решил Трол наконец, — двое. И я знаю, кто это.

Свернув на лестницу, которая вела во двор замка, они столкнулись с Пересом и Приамом. Оба торопились, у Приама даже испарина выступила на лбу, а в руке он сжимал небольшой, не очень тяжёлый, но хорошо сбалансированный меч. Старческий меч, подумал Трол, хотя, если придётся, он может одолеть местных стражников, особенно если они будут нападать на книжника по одному.

— Трол, принц… — От облегчения у Переса даже ноги на миг ослабели. Он вынужден был схватиться за перила лестницы, по которой спускались юноши.

— Значит, это был ты? — полуутвердительно спросил Приам, пряча меч в ножны на бедре.

— Я, — признался Трол и мельком посмотрел принца, тот крутил головой от одного собеседника к другому, пытаясь понять, в чём дело. — В покоях принца Сантина обнаружены волоски на бритвенном лезвии, которые не могут принадлежать ему. Я подобрал несколько штук. Но я и так знаю, что это был Кирд. Наконец-то мы можем…

— Кирд? Ты уверен?

Этот вопрос люди задают не потому, что сомневаются в словах собеседника, а просто чтобы сбить напряжение от предыдущего сообщения, берут своеобразную паузу для осмысления происходящего. Трол передал Пересу несколько крохотных, не длиннее четверти дюйма, тёмных волосков.