Теория катастрофы - Горькавый Ник
— Рада за вашу мечту.
— Хочу поздравить вас с невероятным успехом… — сказал с приятной миной Вильгельм. Мина была перевязана розовой ленточкой, но от этого не стала менее взрывоопасной. — За столь короткое время вы успели взлететь на самый верх мирового истеблишмента!
Никки нетерпеливо сказала:
— Теперь мне нужно успеть полетать над стадионом.
Принц отбросил реверансы:
— Присядем, пожалуйста, ваше величество, есть важный разговор.
Никки вздохнула, села за стол и велела кофевару:
— Двойной эспрессо. Кофе марсианский, сильно поджаренный. Три грамма сахара.
— Я выступаю сейчас и от имени Дональдсов, и как посол от всех Южных династий, — поспешил с главным сообщением принц. — Мы предлагаем вам стать нашим союзником.
Герцог Джон избегал смотреть на Никки.
— Перечислите, пожалуйста, преимущества этого союза для меня, — деловито сказала Никки, поднося к губам крохотную чашечку с густым кофе.
— Э-э… — От такой быстрой реакции принц слегка растерялся. — Династии помогают друг другу в бизнесе — насколько это не противоречит их личным интересам, вместе защищаются от врагов… э-э… реализуют общие программы…
— Не очень убедительно, — подытожила девушка.
Принц забеспокоился:
— Поймите, ваше величество, одиночная династия — лёгкая добыча для Северных…
— …или для Южных, — сказала Никки.
Вильгельм Ван Дональдс напряжённо усмехнулся.
— Вам всё равно придётся выбирать, к кому присоединиться… Я прилетел сюда, зная, что вы очень нравитесь моему сыну…
Никки подняла брови, перевела глаза на юношу в чёрном костюме и впервые увидела, как невозмутимый, надменный герцог Джон краснеет.
— Он умный парень и превосходная партия, — сказал довольно принц, глядя на сына. — Когда меня коронуют, а это будет скоро — у моего отца, увы, неважное здоровье… то Джон станет старшим принцем и наследником всей огромной империи Дональдсов. Он идеально подходит к вам и вашему королевскому статусу…
— У Джона масса достоинств, — согласилась Никки, ехидно наблюдая наливающиеся румянцем ланиты герцога. — И в устройстве мальчишников он отменно хорош. Но я ещё не собираюсь замуж.
— С браком можно не спешить, — осторожно улыбнулся принц. — Но официальная помолвка должна стать сигналом нашего союза. И я вас заверяю — никаких мальчишников больше не будет. Помолвка — вещь серьёзная. Я слышал о прискорбном недоразумении в ваш прошлый визит. Слуга, который посмел быть с вами невежливым, уже уволен.
— Как его здоровье? — спросила Никки, скорее у Джона, чем у принца.
— Ерунда, — ответил тот, подняв глаза на девушку, — вывих руки и сломанный нос.
— Я была неправа, — с раскаянием сказала Никки, — надо было его просто оглушить.
Принц Ван Дональдс поморщился:
— Это мелочи, не стоящие внимания. Что вы думаете по поводу моего предложения?
— Политического союза или помолвки? — уточнила Никки.
— Их нельзя разделять, — сказал принц. — Все политические союзы династий базируются на персональных и родственных контактах.
— В этом-то вся проблема, — вздохнула Никки. — Ваш круг друзей включает таких людей, как король Симмонс — с его страстью к экзотическому коллекционированию.
Принц Вильгельм недовольно заёрзал на стуле.
— Девушек никто не принуждает силой заключать контракты.
— Ещё омерзительнее, — сказала Никки, — довести до такого состояния человека без помощи раскалённых клещей! Такое психологическое насилие делает человека не только жертвой, но и соучастником преступления над собой. Душевное увечье на всю жизнь.
— Вы слишком категоричны и жёстки, — нахмурился принц.
— Я слишком мягка и жалею, что не сломала пару костей этому коллекционеру, а ведь такая была прекрасная возможность! — без всякой иронии сказала Никки.
— Король Симмонс — мой дальний родственник, — сказал старший Ван Дональдс.
— Совсем плохо, — вздохнула Никки.
— Ты ещё не знаешь, какие экземпляры встречаются среди Северных королей, — сказал хмуро юный герцог.
Никки пожала плечами и повернулась к Вильгельму:
— Передайте привет своему младшему брату Арнольду.
Тот поднял брови:
— Передам. Вы его знаете?
— Немного. А за него мне можно выйти замуж? — спросила Никки без тени улыбки.
Принц напряжённо переглянулся с сыном.
— Теоретически можно, — медленно сказал Вильгельм, — но у Арнольда нет шансов стать королём.
— Это-то и привлекает, — кивнула Никки.
Герцог Джон решил взять в свои руки переговоры, зашедшие в тупик.
— Отец, дай нам поговорить, пожалуйста, — попросил он.
Девушка вздохнула и перевела взгляд на стадион. Ложа нависала над трибунами ласточкиным гнездом и словно парила в дрожащем, теплеющем воздухе.
— Никки, — сказал горячо Джон, когда они остались одни, — забудь, пожалуйста, старые недоразумения… Это такие пустяки по сравнению с чувством, которое я испытываю к тебе. И разве ты можешь сказать, что я тебе безразличен?
— Не могу, — легко согласилась Никки.
— Ну вот! — обрадовался Джон. — Никки — ты удивительная девушка, я никогда таких не встречал. Ты должна знать, что я стал совсем другим человеком после… Ты не будешь разочарована — дай мне только шанс!
Карие глаза герцога умоляюще смотрели на Никки, а его длинные прямые иссиня-чёрные волосы эффектно раздувались ветром вокруг бледного красивого лица.
Никки внимательно разглядывала герцога Джона — и никак не могла найти слов, приличествующих ситуации.
— Ваше величество, что вы ответите на моё… наше с Джоном предложение? — сказал вернувшийся принц.
— Я подумаю, — спокойно сказала девушка.
— Тот, кто не стал другом, неизбежно становится врагом, — впервые за разговор оскалился принц. — Учтите это в своих раздумьях, ваше величество. У союза Южных династий есть специальная служба, которая занимается политическим и экономическим… э-э… переориентированием независимых династий. Рано или поздно все новички осознают силу поговорки: химера независимости прожорлива — в одиночку её не прокормить. Если вы в ближайшее время не примете решения, то вами займутся всерьёз!
В голосе принца Вильгельма уже отчётливо звякал металл.
А вот звякать было не нужно… Никки поднялась на ноги.
— Спасибо за кофе, джентльмены, я улетаю!
Принц с сыном, сидевшие вокруг стола, невольно загораживали выход.
Тогда Никки усмехнулась, запрыгнула на барьер ложи и бросилась вниз — в пустоту стадионного пространства. Герцог Джон вскочил на ноги и что-то крикнул вслед девушке.
Она не расслышала его слов. Крылья с хлопком наполнились и развернулись, но скорость без разбега была мала — Никки провалилась до самых скамеек, прежде чем сумела разогнаться и отойти от трибунного крутого склона.
Это был рискованный трюк — но не опаснее аристократических переговоров.
Никки взлетела под самый купол и твёрдо решила не спускаться, пока на земле болтается хоть один принц или герцог, сожри их всех Сатурн!
Джерри зашёл к Никки в комнату. К его удивлению, она сидела перед тивизором — редкое для занятой девушки времяпрепровождение. Он всмотрелся в экран, где полицейские пытались рассеять толпу демонстрантов. Летели гранаты со слезоточивым газом, ответные камни ударяли в прозрачные щиты, резиновые дубинки сминали пластиковые лозунги, обрушивались на головы и плечи, искрили шоковыми разрядами. В стремительных движениях и в криках людей была очевидна ненависть; она клубилась над дерущимися, пропитывая воздух ядовитым чадом.
На крыше припаркованного автомобиля стоял человек в чёрном. В руке он держал усилитель и подстёгивал беснующуюся толпу:
— И сотворил Бог человека по образу Своему! По образу Божию сотворил его!.. Менять божественный облик человека есть дьявольский соблазн!.. Гордыня! Богохульство! Грядёт последний суд и спасутся! Лишь кроткие и смиренные сердцем!
Толпа вопила в ответ.
— Из-за чего бушуют смиренные сердцем? — спросил Джерри.
