Сергей Трищенко - Я – начальник, ты – дурак (сборник)
Наутро, слушая радио, Фандойлев подивился экстравагантному сообщению: в колхозе N корова сунула голову под циркулярную пилу.
Едва закончилась короткая радиозаметка, Фандойлева словно окатило холодной водой. И это было тем более кстати, что утреннюю гимнастику он уже сделал, а под душ встать не успел. А теперь и не пришлось. Но не приходилось и раньше: воды не было третий день.
«Вторая смерть!» — подумал Фандойлев.
Позвонив на радио и выяснив адрес колхоза, Фандойлев срочно выехал туда, прихватив с собой Улугбека.
Но они опоздали: корову успели разделать на мясо. Пришлось ограничиться фотографиями места преступления, коровьей шкуры, и, самое главное, отрезанной головы, ещё хранящей рваные следы страшных зубьев.
Примчавшись со свежими снимками к гадалке, Фандойлев застал её в глубокой задумчивости.
Оказалось, она тоже слышала заметку по радио, и всё поняла.
— Почему-то он пошёл вниз, — произнесла она. — То ли неправильно прочёл и понял заклинания, то ли неправильно применил их.
— Но теперь, по крайней мере, мы знаем, что искать! — воскликнул сыщик, который всё схватывал на лету. Но тут же возразил себе: что искать? И, главное, как? Кто поймёт, для чего…
Прерывая его мысли, в кармане раздался телефонный звонок мобильника.
Звонил репортёр, автор сенсационного сообщения о корове-самоубийце. Он рассказал, что ему только что позвонил знакомый машинист тепловоза, который переехал лежащую на рельсах собаку. Как он ни сигналил, собака не реагировала: лежала поперёк рельсов, вытянув шею. По ней-то и проехало колесо.
Положив трубку, Фандойлев пересказал всё старухе.
— Развязка близка! — хрипло произнесла она. — Круг сужается. Но почему он двинулся в обратную сторону? Не вверх, а вниз?
— У него были сексуальные проблемы? — спросил Фандойлев. Спросил больше для проформы. Обычно все маньяки завязаны на сексуальной почве.
«А я, я сам? — спросил он себя. — Сыщик — это тоже маньяк. Но у меня с сексуальной сферой всё в порядке».
Он вспомнил миловидное личико жены и улыбнулся. Или сыщничество — своего рода сублимация? Разыскивая преступников, перестаёшь искать красивых женщин? Для Фандойлева в этом плане идеалом был Шерлок Холмс. Но тот был не женат, и Фандойлев ставил свою женитьбу в заслугу себе.
Хорошо, что об этих мыслях не знала жена. То-то посмеялась бы!
— Возможно, — уклончиво ответила старуха, — но весьма маловероятно.
— Почему? — удивился Фандойлев.
— Если бы у него были проблемы в сексуальной жизни в человеческом облике, зачем превращаться в корову? Она имеет секс всего один раз год, а за дойки её дергают чуть ли не круглые сутки.
— Может быть, поняв это, он и покончил с собой в облике коровы? — предположил сыщик.
— А собака? Чем она лучше?
— Но мы же не знаем, кобель то был, или сука? — возразил Фандойлев. — Я позвоню, уточню…
— Не стоит, — подняла руку старуха. — Это ничего не даст.
— Почему? — снова удивился Фандойлев.
— Судя по динамике, сейчас он где-то на уровне мыши. Ну а для мыши, — старуха махнула рукой, — везде опасно.
— Понятно… — пробормотал Фандойлев. Действительно, для мыши погибнуть под колесами машины на тёплом асфальте, или храбро выйти навстречу коту-крысолову — пара пустяков.
Распрощавшись, Фандойлев вышел на улицу.
Смеркалось. На небе загорались первые звёзды. Над ухом надсадно заныл комар. И опустился прямо на щеку Фандойлеву.
Машинально, не сознавая, что делает, великий сыщик хлопнул по щеке ладонью. Чёрное пятнышко размазалось по пальцам.
Что я наделал! — ахнул сыщик. Но было уже поздно: пятая смерть свершилась.
«А что же дальше? — лихорадочно подумал Фандойлев. — Есть ли предел…»
Он чихнул.
«Вирус! — пронзила его мгновенная догадка. — Вот тут-то маньяк и достиг желаемого! Теперь он сможет входить в любого человека и размножаться бесконтрольно! Но… старуха ведь говорила о шести смертях?»
Оглядевшись, Фандойлев увидел, что стоит возле аптеки. Решительным шагом он подошёл к двери и взялся за ручку. Болезнь лучше всего прерывать на начальной стадии.
Наутро, бодрый и здоровый, Фандойлев рассказал Улугбеку восстановленную его интеллектом картину преступления, а также возможный психологический портрет преступника.
— Он кончил жизнь самоубийством. Это факт. Не буду упоминать о заклинаниях и старинных рукописях — всё это домыслы и догадки, а их к делу не пришьёшь. Возможно, что-то и имело место. Он был хроническим самоубийцей. Маньяком-самоубийцей. Во всяком случае, озирая ту цепочку смертей, которую нам удалось проследить — а возможно, некоторые детали и выпали, — можно сделать именно такой вывод. И когда я выйду на пенсию, и начну писать мемуары, это дело назову именно так: «Дело о маньяке-самоубийце».
Непонятно одно: переселялась ли его душа сама, или же была специально кем-то направляема? Так сказать, в назидание потомкам? Боюсь, этого мы не узнаем. Или узнаем ещё очень и очень нескоро. Во всяком случае, споры на эту тему ведутся очень давно.
Последовательно пройдя стадии коровы, собаки, мыши и комара, он возродился… вирусом гриппа и, летел, подгоняемый потоками воздуха. Но, в отличие от других вирусов, не стал искать чью-нибудь уютную носоглотку, а, едва вдали показались дома большого города, свернул на блеск привлекательной вывески «АПТЕКА» и, проникнув в ма-а-а-люсенькую щёлочку между двойными рамами, отыскал незапечатанную таблетку ремантадина и приник к ней всем существом… — закончил сыщик.
Он хотел умолчать о своём непосредственном участии в истории, справедливо рассудив, что на его месте вполне мог быть кто-нибудь другой — история от этого не изменилась бы.
Но Улугбек, выслушав рассказ, улыбнулся — тонко и загадочно, как подобает восточным людям.
— Про таблетку-то придумал, начальник?
— Какая разница? — пожал плечами раздосадованный Фандойлев. — Я выпил её, или он сам к ней прикоснулся? Если бы я не стоял возле аптеки, он вряд ли стал бы влезать в меня. Но, согласись, что суть его поступков я уловил верно.
— Это точно, — снова улыбнулся Улугбек.
— Но я не могу понять одного, — великий сыщик подошёл к окну. — Почему он так сильно ненавидел жизнь? Вопрос остался без ответа.
Энергетика дохла
Энергетика дохла неумолимо. Запасы энергии таяли на глазах. Их едва хватало на то, чтобы еле переставлять ноги. Зрение — и то отказывало. А может, просто не хотелось смотреть ни на что? Всё вокруг казалось подёрнутым лёгкой дымкой, которая постепенно становилась всё гуще и гуще. Но не природные условия были тому виной.
Очень скоро окружающее пространство начнёт погружаться во тьму — потому что зрительные рецепторы отказывались служить. Их мощности не хватало на то, чтобы обеспечить постоянный обзор. Так, отдельные всплески реальности — участок дороги, кусочек неба, проблеск солнца на оперении пролетающей птахи. Да и то надо проверить: не иллюзия ли это? Не берутся ли они откуда-то из глубин памяти? Может, снаружи уже вообще ничего нет?
Сэкономить, переключиться на энергосберегающий режим! Делать всего один взгляд в секунду… или ещё реже. Этого вполне хватит, чтобы не спотыкаться по дороге… и не натолкнуться ни на кого. Лишь бы специально не ставили препятствий на пути. Препятствий? Сгодится и обычная подножка — в таком состоянии он долго не протянет. А если и протянет, то только ноги…
Он усмехнулся: и в таком состоянии он может и шутить? Почему же говорят, что надежда умирает последней? Последней умирает шутка. Первой тоже была шутка — господа-Бога, который сотворил этот мир. Значит, и последней должна быть шутка. Иначе станет совсем паскудно. «Человечество, смеясь, расстаётся со своим прошлым…» Кто это сказал? Неважно. Главное, что сказано верно. А вспоминать — значит, тратить последние ресурсы. А их и так немного осталось.
Срочно требовалось найти источник энергии. Лучше генератор, и желательно — помощнее. Или хотя бы аккумулятор. Но с большим запасом мощности и быстрой отдачей. Но такие попадаются крайне редко.
Невозможность подключения к источнику энергии бесила невероятно. Кажется, чего уж проще? Вон сколько их бродит вокруг — подходи и подключайся. Тем более что многие только того и ждут: поделиться энергией. У них её много, они копили, наверное, всю жизнь, а то и поболее. Но…
Но ясно видно, что просто так — подойти и подключиться — не получится: налицо или не те клеммы, или, что гораздо неприятнее, не соответствует напряжение. В первом случае запастись энергией просто не удастся, во втором… Во втором возможны два варианта — в зависимости от имеющейся полярности источника.
Можно либо мгновенно сгореть — если мощность намного превышает требуемую, либо… либо и того хуже — вместо подпитки энергией получить полную её потерю. Бывали и такие случаи, и не раз. Отрицательная энергия — вот как называется по-научному. Её открыли совсем недавно. А до того не понимали: что происходит? Почему вместо подзарядки возникает полный разряд? Почему при одинаковых внешних параметрах возникает мощнейшая депрессионная воронка, и начинает всасывать энергию в себя? Откуда появляется такое перерождение источников энергии? Почему они из источников становятся поглотителями? Что происходит с ними? Какой катаклизм, какой процесс? В чём причина таинственного парадокса?
