Запасной мир - Дроздов Анатолий Федорович
Немой плавно, но быстро потек к мастерской. Черт, как двигается! Где его учили? Подойдя к двери дома, он приник к ней ухом, затем вытащил нож и стал ковырять им засов. Пора!
Старясь не шуметь, я перетек к дому и встал за спиной немого. Тот копался в засове и, кажется, ничего не видел и не слышал. Я сжал в руке рукоять кинжала. В этот миг он стремительно развернулся.
Он разглядел меня, этот странный слуга. Непонятно, как, однако, сумел. Но если вначале его недооценил я, то теперь точно такую же ошибку совершил он. В его представлении я был оружейником, пусть даже хитрым, но не бойцом. О том, что у оружейника есть ночное зрение и он обучен ножевому бою, немой не знал. Демонстративно копаясь у двери, он ждал, пока жертва приблизится, чтобы покончить с ней одним ударом. Счас! Я не медник Пепин.
Удар был направлен мне в грудь. Но я ждал этого и отшатнулся. Клинок рассек воздух в ладони от тела. Удар провалился в пустоту. Немой покачнулся, теряя равновесие. На то, чтобы вернуть его, понадобилось мгновение. Вполне достаточно, чтоб я шагнул и всадил ему в подмышку клинок. Тяжелое кованое лезвие разрезало ребро и прошло дальше, разваливая легкое. Рукоять уперлась, и я ощутил, как дрогнула она, когда клинок попал в сердце. Вот и все. Он завалился на меня, я подхватил уже мертвое тело, после чего сбросил на землю. Выдохнув, сел рядом. Ножевой бой короток, но сил забирает вагон…
Отдышавшись, я вытащил из тела кинжал, обтер клинок о куртку немого и сунул в ножны. Затем быстро обыскал покойника. Кроме ножа, у него оказался пистолет. Я, не разглядывая, сунул его за пояс. Нож заинтересовал меня больше. Тяжелое лезвие с полуторной заточкой, отменный баланс и удобная рукоять из кости. Очень приметная, к слову… Подумав, я снял с немого ножны и прикрепил трофей на поясе. Затем вытряхнул покойника из плаща и надел его сам, вздернув на голову капюшон. Затем взвалил труп на плечо и направился к калитке.
– Готов? – спросил толстяк, когда я выбрался на мостки.
Я нечленораздельно промычал.
– Что-то у тебя с голосом! – хмыкнул Иззи. – В первый раз, что ли? Ладно, вали его в лодку и берись за весла.
Я так и поступил. Притворяясь немым, я рассчитывал всего лишь подобраться к толстяку: у того мог оказаться пистолет. И он таки у него был: разглядел, когда подошел ближе. Но Иззи принял меня за слугу: ночь темна, а капюшон скрывает мое лицо. Что ж, так даже интереснее…
Я энергично греб, толстяк правил, скоро мы оказались на середине реки.
– Здесь! – скомандовал Иззи. – Давай его в реку.
Я бросил весла и стал переваливать тело за борт.
– Стой! – возмутился толстяк. – А живот? Забыл? Он же всплывет! Что с тобой, Ши?
Я покаянно мыкнул, выхватил нож и распорол покойному живот. К запаху речной сырости примешался дух нечистот.
– Мог сделать это над водой! – поморщился Иззи. – Теперь придется лодку мыть. Вот и займешься! К утру чтоб сияла!
Я гмыкнул и перекинул покойника в реку. Труп с тихим плеском ушел под воду.
– Пусть кормит рыб! – хмыкнул толстяк. – А то нашелся умник… Греби!
Я ополоснул клинок в воде, сунул его в ножны и взялся за весла. Куда плыть, я не знал, но за рулем сидел Иззи. Мы спускались вниз по течению, река несла лодку, и скоро она причалила к мосткам. В последний миг я разглядел их и убрал весла.
– Привяжи! – скомандовал толстяк и полез на мостки.
Я нашел в лодке веревку и закрепил ее на ближайшей свае. Тем временем Иззи шагал прочь. Выскочив на мостки, я догнал его и пристроился за спиной. Он не отреагировал, из чего я сделал вывод, что такой способ передвижения у толстяка и его слуги был обычным. По тропинке мы поднялись на берег (толстяк запыхался) и подошли к воротам. Они оказались высокими и глухими. Железные полосы скрепляли толстые доски. Иззи снял с пояса связку ключей и загремел ими.
– Поглоти меня преисподняя! – выругался он. – Надо было взять фонарь. Теперь попробуй, найди ключ!
Побурчав немного, он все же справился, и замок мягко щелкнул. Створка поползла в сторону. Толстяк протиснулся внутрь, я – следом, после чего прикрыл ворота на засов. Иззи одобрительно кивнул и зашагал к дому. Под подошвами наших сапог скрипел песок. Пока мы шли, я осмотрелся. Довольно просторный и ухоженный двор. Перед домом разбиты клумбы. Значит, есть тот, кто за ними ухаживает. Вряд ли этим занимается толстяк или его немой слуга. В смысле – занимался. В отдалении виднелись конюшня и сарай. Значит, есть конюх, наверняка – горничная и кухарка. Где они сейчас? В доме? Вряд ли. Непохоже, чтоб толстяк не подумал о свидетелях. Наверняка отпустил слуг. Зачем им знать лишнее?
Тем временем мы подошли к дому, и Иззи завозился с ключами. Я оказался прав. Будь в доме люди, он постучал бы, как, впрочем, и в ворота.
Толстяк отпер дверь и шагнул внутрь. Я последовал за ним. Иззи встал и закрутил головой.
– Принеси свечи! – бросил через плечо. – Ничего не вижу. Заодно зайди на кухню и собери поесть. У меня после таких поездок зверский аппетит.
Он хохотнул. Я понял: пора. Где взять фонарь, я не знаю, расположение комнат – тоже. Спалюсь мигом. Пора открывать карты. Я сунул руку в карман куртки, достал «светляк» и сжал его между ладонями.
– Что стоишь! – возмутился Иззи.
– Сию минуту, мастер!
Я подбросил «светляк» и стащил с головы капюшон. Яркий свет залил прихожую. Толстяк заморгал глазами. Воспользовавшись этим замешательством, я шагнул ближе и вытащил из-за его пояса пистолет. Оружие выглядело непривычно, но я не стал его рассматривать – потом. Сунув пистолет за пояс, я отступил и скрестил руки на груди. Получилось театрально, но сейчас это было к месту. Иззи тем временем проморгался.
– Мастер Айвен?!
Несмотря на зачерненное лицо, он узнал меня. В глазах толстяка плескался ужас.
– К вашим услугам! – поклонился я. Играть так играть.
– Где Ши? – нервно спросил он.
– Кормит рыб. Сами приказали.
Я состроил рожу. Иззи побледнел. Он боялся меня, этот жирный боров, но все-таки держал себя в руках.
– Чего вы хотите? Денег?
– Бумаги! Все, что у вас есть. Заемные письма, закладные, векселя, учетные книги…
План я разработал, махая веслами. Убивать Иззи мне не хотелось. Он падаль, конечно, но резать его… Свяжу, заберу документы и отнесу их Оливеру. Думаю, там много интересного. Съёрд в Иорвике – верховный судья, вот пусть и разбирается.
– Идемте! – неожиданно легко согласился толстяк.
Я насторожился. С чего он такой покладистый? За двадцать силли глотку рвал, человека приказал убить, а тут как школьник перед учителем. Ладно, разберемся… Я кивнул, подхватил «светляк» и двинулся за толстяком. Мы вошли в комнату – то ли гостиную, то ли кабинет. Стол с четырьмя стульями посреди, на полу – ковер, у окна – бюро, в углу – сундук. Последний окован стальными полосами. Тяжелый. Знаю, у самого такой, купил после визита сестры. В картонных коробках хранить подарки было нельзя. Салли непременно залезет – она же девочка. Да и Нэнси страсть как любопытна…
Толстяк прошел к бюро и загремел ключами. Я подбросил «светляк» и встал за его спиной. Он покосился, но промолчал. Открыл ящик и вытянул его. Сунул руку…
Блин! Характерный щелчок привел в действие рефлексы. Рукоять ножа сама прыгнула в руку. Клинок сверкнул и ударил Иззи под лопатку, войдя в тело по рукоять. Толстяк захрипел и сполз на ковер, завалившись на спину. Поросячьи глаза застыли, челюсть медленно двинулась вниз. Готов.
Некоторое время я ошеломленно смотрел на труп. Я идиот! Мог бы догадаться, что у него там пистолет. Следовало забрать ключи и открывать самому. Что теперь?
Пистолет валялся рядом с покойником. Я склонился и подобрал его. Святые угодники! «Дерринджер», казнозарядный! Откуда он здесь? Придерживая спицу курка, я снял пистолет с боевого взвода, повернул запирающий рычаг и откинул ствол вверх. Экстрактор послушно подал патрон из ствола. Я вытащил его и разглядел. Медная цилиндрическая гильза, штампованная, но явно местной работы. Лака нет, на боках – задиры, заглаженные напильником. Металл толстый, донышко массивное, с закраиной. Заряд, как в охотничьем патроне, прикрыт пыжом. Я вытащил нож и подковырнул его. Показалась пуля – тупоконечная, но явно цилиндрическая. Я вернул пыж на место и спрятал нож. Заглянул в ствол. Нарезы! Грубые, но пулю раскрутить хватит.
