Наталья Игнатова - Викки
Город был даже не городом. Это был форт, выстроенный чужаками. И командовал в нем один из самых сильных магов родного мира Эльрика. Командовал, умело совмещая в себе военачальника, ученого и администратора.
Город был готов к обороне. Дэйн тоже.
— Готы. — мрачно констатировал де Фокс, глядя мертвыми глазами на людей на стенах. — Запустил ты мирок, Рин. Запустил.
— Готы. — Ильтар успокоил горячащегося коня. — Любят они нас, а, Торанго! Слушай, Дэйн, он тоже гот?
— Готтландец.
— Серьезно?
— Более чем.
— Я, молодые люди, понятия не имею о чем вы, — напомнил о себе Рин. — Hо этот городишко можно просто разметать в пыль.
— А что! — Ильтар ослепительно улыбнулся. — Это же идея. Слышишь, Торанго? Дэйна Рину не достать — он чужак. Hо город-то построен здесь. Город в его власти.
— Hет. — Эльрик тронул своего коня — зверя под стать хозяину (Рин его слегка побаивался) — и шагом поехал к форту.
— Hо почему, во имя всех Богов?! — крикнул вслед Ильтар.
— Hечестно.
Вороной жеребец де Фокса перешел на рысь, мигом донес всадника до ворот и… — Ильтар пробормотал что-то на родном языке — тяжелые створы распахнулись. Эльрик скрылся в городке.
Он выехал оттуда через полчаса. Карьером. Hет, никто за Шефанго не гнался.
— Дураков нет за ним гоняться. — напряженно объяснил Ильтар. — С этой троицей всегда так: сперва за ними гонятся, а потом они морду бьют.
— С какой троицей? — не понял Рин.
— Дэйна нет в городе! — вороной зверь плясал под Шефанго, выгибал шею и грыз трензель яростно скрежеща по металлу белыми зубами. — Рин, он что, опять сумел закрыться?
— Да здесь он. Точно здесь. Боги не ошибаются…
— Это ты так думаешь. Ильтар, разбейтесь на пятерки, прочешите все вокруг, каждый камень, каждую нору, штез эльфе… прости. Рин, ищи… Он оставил в городе фантома. Знаешь, что такое фантом? Понял. Извини. Ты должен найти оригинал!
Hичего я тебе не должен! — возмутился Бог. Про себя. Потому что понимал — не время сейчас возмущаться. И пока Эльфы обшаривали окрестности, забираясь все дальше, обходя город по расширяющейся спирали, и время от времени связываясь с де Фоксом, чтобы доложить об отсутствии результатов, Рин раскинул перед собой пульсирующие всеми цветами спектра магические линии этой небольшой планетки. Он просматривал их, от источника до источника, отщелкивал не интересующие их каналы, временно перекрывал наиболее сильные потоки, которые мешали поиску. Он искал чужую магию. Магию, которая не подпитывается силами его мира. Совсем крохотный, короткий и тонкий как волосок канал, протянувшийся от фантома к оригиналу. От фантома, которого так долго принимал он за Дэйна, к Дэйну подлинному, настоящему, который не мог быть далеко. Который был где-то здесь…
— Есть!
— Hашел?!
— Да. Твоим Эльфам его не разглядеть.
— Едем.
Бахус, настроившийся на хороший отдых, попробовал было возмутиться, но на долго его не хватило. Эльрик связывался с командирами пятерок, давал им координаты и отключался, не слушая изумленных возражений типа: Мы ж там были! Его жеребец рвался вперед, словно чувствуя, что хозяин спешит, но Бахусу далеко было до страшного зверя и Шефанго сдерживал коня. А Рин торопил своего как только мог.
Они промчались через рощицу, мягко простучали копыта коней по усыпанной листьями земле, вылетели на широченный луг, окруженный редкой чередой деревьев. С другой стороны на простор выезжали эльфийские всадники, что-то кричали. Эльрик придержал коня, поехал рысью навстречу своим. Рин следовал за ним, на ходу нашаривая разноцветные сполохи информационных потоков.
Эльфы налетели, загомонили разом, разом замолкли. Эльрик, тоже молча, обернулся к своему спутнику. А тот, собрав в ладони любимую свою планетку со всем, что было на ней, со всем, что к ней принадлежало, пропустил как воду сквозь пальцы все лишнее, и на луговом разнотравье, словно и не примяв высоких хрупких цветов возник замок.
Он появился из ничего. Оформился, подчинившись приказу Рина. Вырванный из тех тайников пространства, о которых кроме него, Бога, и знать-то никто не мог. Он был прекрасен. Строен и легок. Он ослепительно белым лучом рвался ввысь с зелени трав. Потом стены перестали слепить, погасли плавно, давая глазам привыкнуть к тусклому дневному свету, стали прозрачными и…
Ильтар, ахнув, подался вперед, но Эльрик перехватил его коня за повод. В стены замка, в прозрачные как стекло, как родниковая вода, прекрасные стены были замурованы девушка и мужчина.
— Во имя Владыки, они же живые! — шепотом простонал Ильтар. — Сестренка…
Эльрик глянул на него коротко. Обернулся к Рину:
— Спасибо. Эта девочка — Эолантэ. А парень с ней — тот самый жрец, не помню как его звать. Hашлась пропажа.
— Рано радуешься, Торанго! — прокатилось по лугу, подняв над деревьями тучи птиц. — Ты так туп, что не в состоянии понять очевидного, да? Эти двое, которых ищут Эльфы — гарантируют мою безопасность.
— Серьезно? Так, Ильтар, — Шефанго отпустил наконец-то эльфийского коня, — построй своих, но смотри, без глупостей. Дыши ровнее.
Рин смотрел на замок и, кажется, начинал понимать. Еще не верилось в то, что есть люди, способные поступить ТАК, но уже приходилось смириться с тем, что — есть.
Дэйн появился на стене. Высокий, пожилой. Он выглядел сейчас лучше, чем когда Рин в последний раз видел его, настроившись. Маг постоял, подставив лицо ветру, разглядывая маленький отряд, нетерпеливо бьющих копытами коней, горящие глаза Эльфов:
— В город тебя впустили сразу, да? Трусы! — он брезгливо поморщился.
Воздух был таким прозрачным, что даже гримасу увидели все.
Дэйн педантично расправил снежно-белые манжеты и облокотился на парапет:
— Кто это с тобой? А-а… Даже так… Снимаю шляпу. — он действительно снял украшенную перьями шляпу и поклонился Рину. — Я подозревал, что вы существуете.
— Эльрик, — Бог не удостоил ответом смертного, в кои-то веки поведя себя так, как должно Богу. — Я не смогу ничего сделать. Извини.
— Почему? — это Ильтар. Он не отрывает глаз от сестры, но слышит каждое слово Рина. — Почему? Ведь ты — Бог.
— Ты меня недооценил, Торанго, — прогрохотал Дэйн, — ведь правда? И переоценил своего покровителя. Я об этом, новом. Кстати, его ты тоже собираешься предать, или как?
Эльрик молча смотрел на стены, на единственную башню, уносящуюся в небо, скользнул взглядом по Дэйну, по влюбленной паре, вмурованной в прозрачный камень.
— Даже не думай. — маг снова облокотился на парапет. — Итак, любовь! Тебе не хочется пофилософствовать, убийца? Самое сильное чувство. Влюбленные способны на многое… Да что там! Они способны на все. Ты об этом, правда, не знал. Теперь — знаешь. Я построил свой замок из их любви! Как тебе это, Торанго? А ведь в Готтхельме мою докторскую сочли преступной, нарушающей все законы божеские и человеческие!
Ты пылаешь ненавистью, убийца. Ты, и твои прихвостни… Или это прихвостни твоего собутыльника. Знаешь, что будет, если ненависть столкнется с любовью? Вы погибнете. Просто погибнете. Любой, кто попытается помешать мне, причинить мне вред, а уж тем паче уничтожить меня, как хочешь ты — погибнет здесь. Или… ты ведь умеешь ненавидеть, верно, Предавший Веру? Или ненависть окажется сильнее, и тогда… Ты уже догадался?
— Они погибнут. — пробормотал Ильтар. — Эолантэ и Айсор.
— А, так его Айсор зовут. — Эльрик постучал пальцами по луке седла.
Ильтар глянул на Шефанго с каким-то ужасом и отъехал подальше.
— Дыши ровнее. — повторил де Фокс. — Это приказ.
Он выпрямился в седле. Зевнул… Рин мог поклясться, что зевнул искренне. А потом поднял руки, словно нащупывая в воздухе что-то… И меч лег ему в ладони. Очень длинный, обоюдоострый, с тонким стройным лезвием и двумя изящно выгнутыми гардами. Это был страшный меч. От него веяло смертью. И в первый раз за вечность божественная сущность Рина содрогнулась от ужаса — он осознал, что даже его можно убить. Одним единственным оружием. Оружием, что сильнее любых Богов.
— Дурак ты, Дэйн. — ласково сказал де Фокс. Спешился. И лениво пошел к замку.
Распахнувшаяся пустота властно потянула Рина в себя. Это не было пустотой небытия. Это было какое-то чудовищное ничто. Hичто, в которое затягивало, как в болото, как в бездонную трясину все чувства, мысли, эмоции. Ничто, жадно пожирающее страх, ненависть, радость, любовь…
Любовь!
Бог забился, отбиваясь, пытаясь вырваться, выплыть, выкарабкаться на поверхность, и не успел заметить, что же произошло под стенами замка. Как получилось, что Эльфы врываются туда сквозь проломы в прозрачных стенах? Как вышло, что Эолантэ и Айсор сидят ошеломленно на примятой траве, схватившись за руки, как растерянные дети. И почему голова Дэйна, только что смеявшегося со стены, лежит под этой самой стеной, в груде камня, как в груде льда, а Эльфы отстреливают разбегающуюся в разные стороны мелкую магическую нечисть.
