Лена Мейн - Дети Абсолюта. Скромность и Храбрость
— Ненавижу тебя, — процедил сквозь зубы Дэн. После этого он нагнулся, схватил ее за волосы и приподнял, чтобы их глаза были на одном уровне. — Как ты могла путаться с этим идиотом, Барни? Тебе меня мало?
Девушка убрала руку от головы и попыталась разомкнуть пальцы, железной хваткой стягивающие ей волосы. Теперь мне стало видно, что у нее разбита скула, а изо рта идет кровь. Это была Виктория, девушка Дэна, типичная Клуша. Поггинз, видимо, должен был стать в дальнейшем тем самым предметом заботы и почитания, но что-то пошло не так.
— Я спрашиваю тебя! Отвечай! — бесновался Дэн. Вик лишь захлебывалась слезами и пыталась вырваться на свободу.
— Ну, хорошо.
Громила яростными движениями принялся сдирать с нее одежду. Девушка стала кричать и вырываться еще сильнее. А я с интересом наблюдал за тем, что сейчас должно было развернуться перед моими глазами. По какой-то причине мне безумно хотелось увидеть насилие, совершенное над другим человеком. Не надо мной.
— Подожди, Дэн, я не уверен, что мы должны это делать, — сказал высокий рыжеволосый парень в очках. — Не забывай, кто ее родители и, какими неприятностями это может для нас обернуться. Ты же не собираешься убивать ее? А иначе, она все расскажет папочке. Пока-то он, наверное, тебя и поймет — ты всего лишь наказываешь свою девушку за измену. И этого хватит, я прав?
Черт, Эд, кайфоломщик. За меня-то он никогда так не заступался, но оно и понятно. Я уже было собрался валить, но, в тот же момент, парни перестали перешептываться. Дэн прекратил вопить и задумался над словами более разумного приятеля, девушка тихонько всхлипнула, и на поляне установилась тишина. Нужно мне было прямо сейчас начать приводить в действие свой план по отступлению. Я опустил ногу на сухие листья, и все присутствующие тут же повернулись в сторону кустов, служивших мне укрытием.
— Юджин, иди, глянь что там, — приказал Дэн, отталкивая от себя бывшую подружку.
Я, представляя что сейчас может сотворить со мной этот монстр, полный нереализованной агрессии, побежал, не разбирая дороги. Как можно дальше от этого места. У меня было несколько метров форы, но против Юджина, темнокожего бегуна, мои шансы стремились к нулю. Какое-то время я достаточно успешно уходил от погони за счет отличного знания местности, но вскоре легкие стало жечь, а бок нестерпимо колоть. К тому же, судя по голосам, за мной отправился не он один, и парни рассредоточились по парку в поисках возможного свидетеля.
Мы достигали южной части, где располагалось старое кладбище. Ее я знал намного меньше, и силы мои уже были на пределе. Я бежал, не разбирая дороги, пока не споткнулся обо что-то и не упал. Из моей груди вырвался сдавленный стон, и, я не сомневался, найти меня было минутным делом.
Я лежал на грязных листьях и думал только об одном: «Пожалуйста, пусть они меня не заметят. Пожалуйста!».
Через некоторое время рядом со мной пробежал Юджин. Он остановился, огляделся вокруг и, повернувшись в мою сторону, произнес:
— Ребята, возвращаемся, здесь тоже никого. Наверно, это был просто ветер или белка.
— Но ты же точно видел чью-то спину.
— Теперь я уже не уверен. В этом парке вечно творится черт знает что.
Они удалились, а я еще минут десять лежал на холодной земле и чувствовал неприятные покалывания по всему телу. С трудом встав на колени и попытавшись собраться с силами, я даже не мог и думать о том, что произошло. Только беспорядочно шарил руками по земле, пытаясь обрести опору. Внезапно мне под руку попалась широкая плоская деревяшка, одна сторона которой была измазана в земле. Именно об нее я и споткнулся, когда убегал от Юджина. На дощечке была выжжена надпись: «Сгорая в огне, ты отчистила душу. Прости за то, что не смог тебе помочь». Ну вот, не хватало мне только вскрытия захоронений в качестве хобби. Тут я заметил, что импровизированное деревянное надгробие, при столкновении со мной, проделало глубокую борозду в земле. И теперь из нее призывно торчал край целлофанового пакета. Уже не отдавая отчет в своих действиях, я вырыл находку и обнаружил часть фотокарточки, завернутую в пакет. Даже толком не разглядев ее, я положил картонку во внутренний карман куртки и решил уходить подальше от этого места.
Тут мое внимание привлекло совсем уж невероятное зрелище. Я с ужасом и удивлением поднял глаза на небо, приобретшее ненормально-яркий голубой цвет. Теперь его покрывала тонкая сеть, напоминавшая систему кровеносных сосудов. Она плавно подымалась и опускалась, переливаясь всевозможными оттенками красного и оранжевого. Создавалось впечатление, что небесный свод дышал. Но ужасало меня другое: на том месте, где совсем недавно находилось уютное осеннее солнце, висел огромный светящийся глаз. В тот момент мне казалось, что он смотрит на меня с интересом ребенка, впервые увидевшего жука под своими ногами. Глаз завораживал и притягивал к себе. Я встал на цыпочки, протянул к нему руку и почувствовал, как мое тело наполняет мощный поток энергии. Меня безумно трясло, из головы исчезли все мысли, и я потерял счет времени. Мне не хотелось, чтобы все это заканчивалось. Я ощутил тепло и ласковую заботу. Так, наверное, чувствует себя младенец в материнском чреве.
Через какое-то время последняя волна прокатилась по моему телу, и я опустился на землю. Реальность наполнялась своими привычными красками, сеть и глаз исчезли, а я сильно захотел спать. В голове, как грибы после дождя, начали появляться мысли, одна безумнее другой. Как будто разом заговорили тысячи голосов. Сил разбираться со всем этим не было, да и мой организм после случившегося стресса желал лишь одного — отключиться на время. Я так и сделал.
* * *— Опоздали…
— Я вижу, ты не сильно огорчена!
— А должна? Ты же знаешь о моем отношении к зеленым стажерам. А если бы он достался мне? Я итак завалена работой по горло!
— Зато теперь он достался им! Когда ты ведешь себя как эгоистка, я начинаю сомневаться в твоей одухотворенности. Новый агент — это не просто еще один снаряд в обойме Мирового Содружества, это загубленная жизнь, влекущая за собой вереницу бед!
— Прости за мои слова. Я понимаю, что это было важно для всех нас. Но мы, к сожалению, не успели, и сейчас можем лишь с достоинством принять поражение. В следующий раз придем первыми. Обещаю! Техники постоянно работают над качеством сигнала. Пусть у них в команде лучшие слайеры, но по части технологий нам нет равных. Возвращаемся обратно, ладно? То, что они отбили его, еще не значит, что он приживется. Хотя подожди, неужели, это то самое место?
— Чувствуешь иронию? Я надеялся, что мне никогда не придется здесь появляться снова. Но, раз я ошибался, ты не будешь возражать, если я останусь здесь ненадолго?
— Если хочешь, я могу составить тебе компанию.
— Ты же сама все понимаешь! Извини.
— Можешь ничего больше не говорить! Я ухожу!
* * *Полет по узкому изогнутому неосвещаемому тоннелю длился несколько часов. Радиус пролетов постепенно уменьшался до тех пор, пока я не начал кружиться вокруг собственной оси. В этот же момент я понял, что пробуждаюсь ото сна и попытался открыть глаза. Вращение усилилось в несколько раз и резко прекратилось. Я с трудом поднялся и огляделся. Во всем теле чувствовалась слабость, и меня тянуло прилечь обратно. Но раз уж я все же очнулся, то лучшим решением было бы осмотреться и узнать, что происходит.
Большая комната, где я очутился, не была похожа на больничную палату. Не только отсутствием медицинского оборудования, но и роскошной обстановкой. Огромный платяной шкаф, картины на стенах, напольные старинные часы, зеркало в человеческий рост, стол и несколько стульев, а также двуспальная кровать, на которой я лежал — все это выглядело с претензией на антиквариат и эстетично сочеталось между собой. Из комнаты вело две двери. Одна из них была обыкновенной деревянной, а другая — двустворчатая стеклянная, в обрамлении легких прозрачных занавесок. Я ступил на мягчайший ковер и осознал одну не слишком приятную вещь. Тайный благодетель раздел меня догола, и никакой одежды рядом я не видел. Но стоять нагим посреди всего этого великолепия мне показалось постыдным и неправильным. Так что я направился к узкому проему, дабы разведать обстановку и отыскать свои вещи.
За дверью я обнаружил ванную и уборную. Но там не было даже полотенца! Зато появилась возможность умыться и опорожнить организм. Плюнув на правила приличия, я зашел обратно в комнату и распахнул стеклянную дверь. Мне в лицо хлынул поток свежего воздуха, к которому примешивались приятные запахи цветов и цитрусовых растений, а глаза ослепил яркий солнечный цвет.
— Милый, найди себе что-нибудь в шкафу.
— Что вы сказали, простите?
— Я говорю, открой шифоньер и выбери себе что-нибудь подходящее из одежды. Простудишься ведь, да и неприлично при леди в ее же доме средь бела дня без исподнего появляться.
