Саша Камских - Институт экстремальных проблем
— Кроме меня, у тебя их еще целая куча появилась, — Томский тоже широко улыбнулся. — Устанешь знакомиться и запоминать, кто есть кто.
— Серега, ты утром не мог меня предупредить? — Медведев разглядывал новообретенных родственников. — Намекнул бы как-нибудь.
— Тогда не получилось бы сюрприза! — Светлана просто светилась от того, что у Вадима улучшилось настроение, что он так обрадовался Томским. — С утра весь официоз прошел, а вечером пусть будут только родные и близкие.
— Светка, это твоя идея?
— Да, я еле уговорила твоего папу потерпеть до сегодняшнего дня, не рассказать тебе об Ирине сразу, — сиявшая Светлана оглянулась на довольно улыбавшегося Дмитрия Алексеевича. — А сейчас у меня есть еще одна идея.
— Подожди, — перебил ее Вадим, — принеси сначала нашатырь, валерьянку или еще что-нибудь успокоительное.
— Укладку для реанимации… — задумчиво продолжила Ирина.
— Да ну вас всех! — Света сделала вид, что обиделась. — И как я раньше не догадалась, что вы родственники? Шутки у вас в одном стиле! И глаза одинаковые! — На ее лице снова появилась улыбка. — Я предлагаю попить чаю с пирогом.
— А мне можно? — с тоской в голосе и некоторой опаской поинтересовался Медведев, который свыкся с жесткой, если не сказать жестокой диетой, на которой его держали до сих пор.
— Бисквит с яблоками еще никому не повредил! Жира в нем нет ни грамма, сахара – минимум. Света, ставь чайник! — Ирина взяла бразды правления в свои руки. — У нас в этом году яблок немного, мелкие, кривобокие, кислые – только на пироги и годятся.
— Удивительно, как таким летом вообще что-то выросло, — заметил Дмитрий Алексеевич.
— Если бы отец так яблони не опекал, ничего бы и не было. Да и у Сережи рука легкая, — Ира с гордостью оглянулась на мужа, — такое впечатление, что все, к чему он только прикоснется, растет, как на дрожжах.
— Сорняки, особенно, — усмехнулся Томский. — Только выполол, а они на следующий день снова вылезли.
— Серега, тебя моя сестрица не обижает? — поинтересовался Медведев. — Я смотрю, она тебя уже и к грядкам приставила.
— Это Сережина инициатива. — Ирина так ласково посмотрела на мужа, что Вадим просто не узнал ее. — Он увидел, что Максим занимается прополкой, и присоединился к нему. Ты бы только видел эту картину! Пахали, как два трактора! За полдня весь участок в порядок привели!
Чайник шумел, закипая, Светлана ушла за посудой, взяв с собой Сергея. Вадим разглядывал подарки Томских, а Дмитрий Алексеевич не мог оторвать глаз от Ирины.
Накануне Дмитрий Алексеевич попал в сыну уже под вечер – доклады на конференции затянулись до трех часов, а во время тихого часа в отделение никого не пускали, и ему пришлось коротать время, осматривая институт. Светлана показала ему парк клиники, потом провела по всей территории, напоила чаем в комнате психологической разгрузки. У первой группы был выходной, и никто не тревожил их, когда они говорили о Вадиме. Медведев-старший подробно расспрашивал о сыне; Света регулярно звонила и рассказывала ему обо всем, но живой разговор никогда не сравнится с телефонным.
— Хотите посмотреть свой институт? — спросила Света. — Димка говорил, что вы там больше пятнадцати лет проработали. Лабораторный корпус пока что не сдали, но оборудование уже почти все поставили и ремонт закончили. Ирина, моя подруга, туда из Горного института перешла, а ее муж – спасатель из Димкиной группы.
Ирина встретила их на пороге лаборатории и провела внутрь, на ходу рассказывая о подразделении экологической безопасности. В помещении было довольно темно, потому что вытяжные шкафы никак не могли смонтировать и они стояли, загораживая дневной свет. Когда около окна Дмитрий Алексеевич увидел лицо Светиной подруги, то остановился как вкопанный.
— Бога ради, извините, не запомнил вашу фамилию – старческий склероз, — отец Вадима, не отводя глаз, разглядывал Ирину.
— Томская, — улыбнулась Ирина, — но всего лишь месяц, до этого всю жизнь была Устюговой.
— Наталья Платоновна Устюгова вам случайно не бабушка?
— Бабушка, — теперь уже Ира с легким удивлением посмотрела на Медведева-старшего.
— Славкина дочка!
— Да, папу зовут Владислав Михайлович. Вы его знаете? — спросила Ира.
— Он мой двоюродный брат, а Тамара Платоновна, сестра вашей бабушки, — моя мама.
Дмитрий Алексеевич ослабил узел галтука, Ирина вопросительно глянула на него, потом на Светлану, которая в полном недоумении наблюдала за ними. Академик немного сбивчиво от неожиданности, но довольно подробно начал объяснять, как произошло, что они столько лет ничего не знали друг о друге.
— Меня вчера как громом поразило, когда я Иру увидел, — рассказывал Дмитрий Алексеевич сыну, — так она похожа на мою маму, твою бабушку, в молодости. Дома есть одна фотография – будто Ирочка на ней!
— А я совсем бабушку Тамару не помню, — Вадим отвлекся от нового телефона. — Пап, ты расскажи мне толком, что к чему.
— Ирина бабушка, Наталья Платоновна, и моя мама, а твоя бабушка, Тамара Платоновна – родные сестры. В детстве я частенько бывал у Устюговых и можно даже сказать, что дружил со Славкой, то есть Владиславом Михайловичем, Ириным отцом. Мы с ним двоюродные братья, а ты Ире приходишься троюродным братом, — объяснял Медведев-старший.
— Нет, чтобы сразу так сказать, а то напустил туману, — упрекнул Вадим отца.
— Да я увидел, какой ты смурной сидишь, и решил немного встряхнуть тебя, — Дмитрий Алексеевич взъерошил сыну волосы. — Уеду, а Ирочку попрошу, чтобы она не давала тебе киснуть. Света слишком мягко с тобой обращается, позволяет капризничать, как маленькому, а Ира построже будет.
— Да уж, от этой дамы мне в свое время досталось по полной программе, — поежился Медведев.
— А я, наверное, чувствовала, что ты мне не чужой, — насмешливо улыбнулась Ирина, — и на правах старшей сестры воспитывала тебя. Надо же мне было отыграться на ком-то за суровое детство в компании двух старших братьев! Скажи спасибо, что сейчас мое внимание отвлечено на собственную семью, а то я за тебя взялась бы как следует.
— Слава богу! — прочувствованно произнес Вадим и покосился на отца. — Папа, тебя не будет мучить совесть из-за того, что ты отдал своего ребенка на растерзание? Причем беспомощного ребенка!
— Нет! — Дмитрий Алексеевич улыбнулся. — Одна Света с таким детиной не справится, ей помощь не помешает.
— Да-а, — зажмурился Вадим, — могу представить, что теперь меня ждет.
— Если что, командир, — в палате появился Сергей, принесший два стула, — я приму удар на себя. И вообще, две женщины против одного мужчины – это нечестно!
Все долго смеялись после такого заявления.
Вадим потом вздохнул:
— Серега, не называй меня так. Во-первых, как родственник, а во-вторых, ну какой из меня сейчас командир? Собственными ногами и то командовать не могу… — Он снова помрачнел.
— Был, есть и будешь, — со своей обычной спокойной уверенностью ответил Томский, глядя ему прямо в глаза. — Ни у кого нет сомнений в том, что ты вернешься на работу, займешь свое место. Кроме тебя, никто не сможет командовать нашей группой, все остальные могут быть только «врио». Помнишь, что сказал Илья? «Мы без тебя не команда!» Так думают все, не забывай об этом.
Наверное, именно такие слова были нужны сейчас Медведеву, потому что тяжесть спала с его души, и он благодарно улыбнулся Сергею, подумав в неизвестно какой по счету раз, насколько изменился тот за прошедший год – вместо вечно хмурого молчуна перед ним стоял парень с открытым взглядом и широкой улыбкой, выглядевший намного моложе своих лет. Он держался удивительно свободно, не отделывался, как раньше, односложными ответами, и Вадима поразила его грамотная, даже интеллигентная речь, чего он, откровенно говоря, не ожидал от бывшего охранника.
Ирина с Сергеем сидели у Вадима почти до самого ужина, Дмитрий Алексеевич пошел проводить их и вскоре вернулся к сыну. Палыч принес ужин, и Светлана уговаривала Вадима поесть, а тот наотрез отказывался от морковной запеканки и вареной рыбы.
— Да не хочу я есть, тем более после сладкого пирога! — Вадим после ухода Томских почувствовал сильнейшую усталость и капризничал, как ребенок.
— Светочка, что ты с ним нянчишься? Не помрет он с голоду, даже если и пропустит ужин. — Дмитрий Алексеевич укоризненно покачал головой. — Маленький когда был, так же себя вел – чем больше мать упрашивала его поесть, тем больше он упирался. Оставь его наедине с тарелкой и перестань уговаривать, а мы с тобой давай спустимся вниз и тоже съедим что-нибудь посущественнее пирога.
Вадим так по-детски обиженно глянул на отца, что тот не выдержал.
— Светланка, ну что с ним делать?
— Дим, если мы тебе из кафе ужин принесем, поешь? — Света ласково обняла его.
