Капкан для гончей - Федотова Надежда Григорьевна
– А потом?
– Не знаю, – честно сказал брауни. – Я к тебе заторопился, думал, ты там, в подвале, сидишь! Прибежал, тебя нет, а на стене мелом…
В дверь отрывисто постучали. Домашний дух дернул острыми ушками и стрелой метнулся под стол, накрытый свисающей до самого пола скатертью. Нэрис выпрямилась в кресле и сказала, стараясь придать голосу непринужденный тон:
– Войдите!
– Это я. – Дверь открылась и снова захлопнулась, впустив в комнату Ивара Мак-Лайона. – Прошу прощения, дорогая, что вам пришлось… – Она быстро обернулась. Ивар хотел было продолжить, но вместо этого, внимательно поглядев во встревоженные глаза супруги, недоверчиво хмыкнул: – Знаете уже?
– Да, – не стала отпираться девушка. – Только прошу вас, сир, не спрашивайте меня откуда.
– Мило, – пробормотал лорд Мак-Лайон. – Ну что ж, будем надеяться, что хотя бы моя жена к этому делу непричастна.
– Я?!
– Вы ведь тоже там были, – прямо сказал он. – На самом деле там много кто был. Просто так уж получилось, что ближе всех оказался ваш злосчастный супруг. Впрочем, неважно. Уж вам-то это нужно было еще меньше, чем мне. Я не за тем пришел. И ни в чем вас не обвиняю. Собирайтесь, мы уезжаем.
– Сейчас?
– Немедленно, – бросил Ивар. – Пока остальные в себя не пришли. Вряд ли нашим досточтимым лордам понравится, что его величество вот так, за здорово живешь, отпустил на все четыре стороны главного подозреваемого в покушении на собственную жизнь. Мы ждем за дверью. Попросить, чтобы прислали вашу служанку?
– Да, пожалуйста, – растерянно кивнула она, провожая взглядом спину супруга. «Вот вам и вышла замуж, – подумалось ей. – За благородного, влиятельного человека. А теперь, получается, ты жена изгоя, обвиненного бог знает в чем. Рано, выходит, родители радовались такой «блестящей» партии».
– Жалеешь? – тихонько спросили из-под стола.
Нэрис подняла голову.
– Поздно жалеть, – спокойно отозвалась она, поднимаясь. – Теперь мы едины перед лицом Господа, он мой законный супруг, и я должна везде следовать за ним. Это я и собираюсь сделать. Потому что…
– Потому что ты уверена, что он ни в чем не виноват, – проницательно улыбнулся брауни, высовываясь из-под скатерти. – Иначе бы в омут с головой не бросалась, знаю я тебя! Или так по сердцу пришелся?
– Не знаю, – честно сказала Нэрис. – Я про любовь с первого взгляда только в книжках читала. Но лорд Мак-Лайон – достойный человек. И я ему верю. Надеюсь, не зря.
– Я тоже, – подумав, сказал домашний дух. Поколебался и засеменил к креслу. – Наклонись-ка. Сейчас твоя горничная прибежит, так мне успеть бы. Вот. Возьми. Так, на всякий случай.
– Что это? – удивленно спросила девушка, разглядывая лежащий на ладони маленький кожаный мешочек на простой пеньковой веревочке. – Оберег?
– Навроде того, – уклончиво ответил брауни. – Не был в тех местах, откуда родом твой муж, но знаю, хорошего там мало. Мы, маленький народец, к вашему Богу касательства не имеем, а там, в Нагорье, и люди не лучше нас. Не говоря уж о других. Много на холмах всякой шушеры водится. Возьми. От яда и стали не спасет, но если вдруг что… – Он замолчал, раздумывая, и решительно закончил: – Против наших это поможет.
– Но я…
– Бери, говорю тебе! – насупил брови домашний дух. – Неспокойно мне. А так хоть немного отпустит.
В коридоре послышались торопливые шаги и женские голоса. Брауни быстро скользнул к тайному ходу за стенной панелью. Напоследок обернулся и добавил:
– Только запомни: оберег больше раза не работает! Осторожней будь, не разбрасывайся по пустякам!
– Хорошо, – быстро кивнула она, с немой благодарностью глядя на родную уродливую мордочку. – Прощай! Присмотри тут… за всем…
– Будь спокойна, – пообещал он и, прежде чем исчезнуть в недрах своего потайного лаза, обернулся на мгновение: – Домой пиши, не забывай! Я… ждать буду.
Она кивнула. Стенная панель с тихим скрипом вернулась на свое место. И очень вовремя: дверь в комнату открылась, зашуршали юбки – то была Бесс. Следом за ней, держась за сердце, торопливо шагала бледная от переживаний леди Максвелл.
– О, дорогая моя! – Мать, утирая глаза, бросилась к Нэрис. Та быстро сунула кожаный мешочек в бархатную сумочку на поясе и обернулась.
– Не надо, мама. Все образуется. Бесс, ну а ты-то что?
– Госпожа, – всхлипнула молоденькая служанка, – ах, госпожа, ну что же это?! Как же…
– Не реви, – сказала Нэрис, сама удивляясь своему спокойствию. – Собери мои вещи. Нам нужно поторапливаться. А это что ты с собой притащила?
– Это для меня, – шмыгнув носом, решительно отозвалась Бесс. – Я с вами поеду.
– Вот еще придумала! – ахнула девушка. – В Хайленд? Да меня Флоренс проклянет навеки за такие…
– Матушка сказала, что это как есть будет правильно! – заявила служанка, укладывая платья хозяйки в большой сундук. – Я вам с малолетства прислуживаю! Как же вы одна-то к черту на кулички без единой родной души отправитесь?! Не бывать такому, вот что матушка сказала, и я то же говорю!
– Ну, знаете… – растерялась Нэрис. – Мама! Это твоих рук дело?
– Бесс у нас служит, но она не моя дочь, – с достоинством отозвалась леди Максвелл, тяжело опускаясь в кресло. Ее красивое лицо исказилось: – А если бы я знала, чем это закончится, я и свою ни за что не отпустила бы из родного дома! Как мы с отцом могли так ошибиться?
– Мама… – начала было девушка, желая сказать, что они не ошиблись, что все не так, неправильно и неправда, что пора бы матери перестать думать только о семейной выгоде, о приличиях, о… И замолкла. Она привыкла спорить с мамой, привыкла к ее властности и постоянной привычке навязывать всем свое мнение, но сейчас у нее как пелена упала с глаз, и она увидела перед собой просто несчастную женщину, мать, которая вынуждена отпустить свое единственное, и – видит Бог – любимое дитя в полнейшую неизвестность, с чужими людьми, совсем одну. И ей стало стыдно за саму себя. – Мама, прости меня, пожалуйста, – тихо попросила Нэрис, порывисто обнимая леди Максвелл и уткнувшись лицом ей в волосы. – И за платье… И за… Все будет хорошо, мама! Правда, все будет хорошо!
Она смотрела на Бесс, деловито собиравшую ее вещи, механически гладила мать по волосам, шепча, как заклинание: «Все будет хорошо…» – и пыталась не думать о будущем. Потому что, как бы она ни была уверена в лорде Мак-Лайоне, что-то ей подсказывало, что «хорошо» будет еще не скоро.
Если будет вообще.
Глава 3
За высоким бортом повозки, качнувшись, сомкнулись темные ветви, захлестнув колючей чернотой мерцающие вдали огни родного замка. Стало неуютно. Нэрис по самый нос закуталась в толстый шерстяной плащ и тихонько вздохнула. Как-то не слишком радостно начиналась эта самая «удивительная новая жизнь»! Девушка посмотрела вперед, но кроме широкой спины молчаливого возницы, слегка подсвеченной по контуру неяркими факелами впереди идущих всадников, видно ничего не было. Знакомая роща, столько раз перехоженная вдоль и поперек, сейчас, с наступлением ночи, приобрела какие-то иные, даже почему-то зловещие очертания. «Не будь трусихой! – сердито одернула она себя. – Что тут такого страшного? Это все нервы, да обстоятельства не располагают. Что мне может грозить под такой охраной, да еще и при том, что мы пока даже за пределы Файфа не выехали? – Довод был разумный, но почему-то не успокаивал. Нэрис скользнула рукой под плащ и нащупала висящий на шее оберег – подарок брауни. – От стали и яда не спасет, но против наших это поможет. Так он сказал. Против «наших» – это кого? Не от других же брауни! Они существа мирные, хозяйственные, если их уважать, с почтением относиться да про угощение не забывать – никакого вреда от домашних духов не будет. Значит, он имел в виду кого-то другого». Она задумалась. Кого именно?
Выросшая на старинных легендах и сказаниях, подкрепленных уже самостоятельно прочитанными книжками, Нэрис начала перебирать в уме всех известных волшебных созданий, но скоро бросила: из всего многочисленного семейства мифических существ в голову почему-то лезли самые жуткие. Не иначе как все те же глупые страхи! Нэрис решительно стиснула в ладошке кожаный мешочек. Ну нет, этак она сейчас до того дофантазируется, что собственной тени пугаться начнет! Хватит! Кроме того, в теперешнем положении стоило бы опасаться не духов, а вполне реальных людей, таких же, как она сама, таких же, как те, что покачиваются в седлах по обеим сторонам повозки. Девушка украдкой покосилась на всадника справа и невольно улыбнулась – до чего они все-таки забавные, эти братья-близнецы! Интересно, вот этот вот – он Мартин или Мэтью? Ведь как две капли воды похожи!
