Владимир Обручев - В дебрях времени

Кваны были настолько захвачены предстоящими играми, что всю ночь почти не спали. Самые нетерпеливые участники тихонько вставали и уходили на стадион тренироваться. Одному из них, быстроногому Лату, нетерпение дорого обошлось: на него напали волки. Сбежавшиеся охотники стрелами обратили стаю в бегство, но Лат, которому волк располосовал ногу, выбыл из числа основных претендентов на победу в спринте. После этого эпизода Тан запретил дозорным до утра выпускать спортсменов из пещеры.

И вот наступил долгожданный час открытия Олимпийских игр! Охота на сегодня была отменена, и племя, до отказа заполнившее трибуны стадиона (разбросанные вокруг валуны и поваленные бурей деревья), шумно приветствовало Нува и Кару, исполнивших дуэтом новый олимпийский гимн (музыка композитора Дунаевского, слова поэта Коука):

Ну-ка, солнце, выйди в небо!Теплотой своих кванов обогрей!Кваны будут ловко прыгать!И бежать тоже будут все быстрей!Чтобы кваны стали самыми сильными,И могучими, и красивыми…

Дальше Коук не успел придумать рифмы, поэтому Нув и Кара заключительную мысль выразили прозой:

Кваны должны не валяться в сырых пещерах,Как тауры,А бегать, прыгать и бороться!И сердца у кванов будут биться,Как часы у Лана, сына Солнца!

Затем состоялся парад участников. Открывали его совсем юные голопузые кваны, а в арьергарде шли ветераны, предвкушавшие игру «на высадку» в домино. Парад принимал седобородый Тан, стоявший на большом валуне и одетый по случаю торжества в нарядную тигровую шкуру.

— Тан разрешает начинать? — соблюдая церемониал, спросил главный судья Поун.

Вождь кивнул головой и величественно взмахнул, как скипетром, своей узловатой палицей.

На старте стометровой дистанций собралась толпа галдящих мальчишек и девчонок. Лешка с грехом пополам навел среди участников порядок, дунул в свисток, и юная поросль с гиканьем ринулась вперед. Мальчишки хватали убежавших соперников руками, ссорились и даже дрались на ходу, и эта междоусобица привела к тому, что они совершенно выпустили из виду конкуренток. И первой на финише оказалась худенькая Пава, внучка седобородого Тана, который от радости забыл про свое высокое положение и запрыгал на валуне, как кузнечик. Мальчишки сгорали от стыда, грозили Паве кулаками и делали вид, что обидный смех девчонок не имеет к ним никакого отношения. Пьедестала и медалей детям не полагалось, но когда Пава приложила к уху часы и замерла в священном восторге, мальчишки почернели от зависти.

Зато прыжки в длину выиграл вихрастый Бун, и теперь уже мальчишки дружно освистали девчонок, которые в свою очередь пренебрежительно фыркали и затыкали уши. Лишь когда Тан пригрозил, что свистуны будут удалены со стадиона, юнцы немножко угомонились.

В то время как старики шумно «забивали козла», молодежь состязалась в метании ядра — круглого камня весом примерно в полпуда. С первой же попытки Нув послал ядро на пятнадцать метров, не оставив соперникам никаких шансов.

— Нув сильнее всех кванов! — восторгался Коук. — Они перед Нувом букашки!

Юный гигант уже нетерпеливо посматривал на пьедестал и принимал поздравления, как вдруг решил «тряхнуть стариной» сам председатель оргкомитета. Тан взял камень, который совсем спрятался в огромной ладони, и метнул его с такой силой, что рекорд Нува был сразу перекрыт на полтора метра.

— Тан сильнее всех кванов! — быстро перестроился Коук. — Нув перед ним букашка!

Тщетно экс-чемпион, покраснев от натуги, пытался вернуть себе рекорд — на верхнюю ступеньку пьедестала почета величаво поднялся вождь. Большую алюминиевую медаль у него тут же выклянчила внучка, надела себе на шею и так вызывающе задрала короткий нос, что довела мальчишек до белого каления.

Между тем в честь победителя и по его заявке хор исполнил куплеты о трусливом тауре, и начался бег на тысячу метров. Сначала вперед вырвался молодой Кун. Он намного опередил всех участников забега, и Коук кричал:

— Кун быстрее всех кванов! Даже Нув перед ним черепаха!

Но лидер плохо рассчитал свои силы. На середине дистанции он выдохся, и первым на финише с большим преимуществом был Нув.

— Нув быстрее всех кванов! — орал вероломный Коук. — Кун перед ним — старая и облезлая черепаха!

Хор исполнил «По становищу красавица идет», и гордый Нув, кося глазами на украшенную большой медалью могучую грудь, статуей замер на пьедестале. Лава смотрела на своего суженого влюбленным взором и посылала ему воздушные поцелуи.

Потом пришла очередь Нува гордиться Лавой: она опередила Кару в забеге на двести метров. К этому времени одноглазый Вак уже выбыл из чемпионата «козлистов», и Лава, чтобы чем-то компенсировать безутешного неудачника, предложила отцу спеть в ее честь «Бурр-ря мгланеба кр-р-рой!». Вак с удовольствием проревел свой любимый куплет и немного успокоился.

Первой дважды олимпийской чемпионкой стала Кара: она победила в прыжках и в плавании. Но если в секторе для прыжков она опередила дочь Вака всего на один сантиметр, то на дистанции «через реку и обратно» Кара была недосягаема.

Сенсационно закончились соревнования самбистов. Как и следовало ожидать, Нув легко расправился со всеми соперниками и даже, хотя и с большим трудом, победил сына Луны: Лешка продемонстрировал целый каскад приемов, несколько раз сбивал Нува на землю, но в конце концов спасовал перед огромной физической силой геркулеса. Казалось бы, все ясно, Нув чемпион, но — седобородый вождь вновь решил попытать спортивного счастья. Увидев, что Тан сбрасывает тигровую шкуру и остается в одной набедренной повязке, Коук не без тайного умысла поспешил провозгласить:

— Нув самый могучий боец! Все кваны перед Нувом гнутся, как тростник!

Схватка началась, и старый вождь доказал, что не зря кваны уже много лет восторгаются его мощью. Нув, юный и полный сил, ничего не мог поделать с несокрушимым Таном, ноги которого словно вросли в землю. Когда десять минут почти истекли, Лешка уже приготовился было объявить ничью, как вдруг Тан яростно бросился на оторопевшего от неожиданности Нува, скрутил ему руки и уложил на землю. Чистая победа!

— Что такое Нув перед Таном? Слабый тростник! — потешая все племя, возвестил Коук.

И вновь над стадионом гремело: «Жил-был таур трусливый! Большой хвастун он был!»

Вскоре выявился и победитель турнира «козлистов»: на верхнюю ступеньку пьедестала вскарабкался старый Лак, отец Кары. Теперь все медали, кроме одной, были разыграны, и в программе Олимпиады осталась главная изюминка: футбольный матч.

Уже одно появление команд вызвало аплодисменты (удары кулаками и ладонями по груди): «Мамонты» были, как один, одеты в набедренные повязки из шкуры оленя, а «Буйволы» — из шкуры волка. Имели отличительные знаки и капитаны: Нув перепоясался леопардовым хвостом, а Лешка надел свою динамовскую форму: бело-голубую майку, белые трусы, гетры и бутсы. Капитан «Буйволов» в этом наряде выглядел столь эффектно, что все девушки смотрели на него с немым восхищением, а Кара сидела важная и гордая, как королева.

Команды выстроились в центре поля. Капитаны пожали друг другу руки, Вак по сигналу хронометриста Лана дунул в свисток — и игра началась!

И как началась! Нув, прямо с центра поля ударил по воротам «Буйволов» и… забил гол, потому что вратарь Коук в этот момент решил позабавить публику и связал Барбоса и Жучку хвостами. Щенки отчаянно лаяли и пытались укусить друг друга или, на худой конец, оторваться, и зрители стонали от смеха. Лешка отчитал беспечного вратаря, и Коук поклялся стоять как скала. Игра снова началась с центра, и Лешка показал все, на что он способен: на полном ходу обвел одного за другим пятерых «Мамонтов», обманул вратаря и вкатил мяч в пустые ворота.

Игра проходила в высоком темпе и вполне корректно, хотя и не без отдельных недоразумений. «Мамонты» пожаловались судье, что Коук положил у штанги лук и обещал всадить стрелу пониже спины каждому, кто посмеет ударить по воротам. Вак, не долго думая, подбежал к шутнику, огрел его палицей по хребту и назначил… одиннадцатиметровый. К сожалению, в данном случае справедливость не восторжествовала: едва Нув приготовился ударить по воротам, как на него, науськанные неугомонным Коуком, с лаем бросились Барбос и Жучка. Щенков Нув прогнал, но сгоряча ударил мимо ворот.

— Пусть мазила Нув идет играть в домино! — орал торжествующий Коук.

Среди болельщиков образовались два противоположных лагеря, возглавляемые Лавой и Карой. Когда шли в атаку «Мамонты», их приверженцы вставали на ноги и требовали: «Шай-бу!» Болельщики «Буйволов» терпеливо дожидались своего часа и дружно скандировали: «Мо-лод-цы!» и «Судью на мыло!»