Огненный шторм - Янковский Дмитрий Валентинович
– Как? Почему мне никто ничего не сказал?
– Потише, Игорь, я все могу объяснить…
– Командир, ну что вы там? – раздался звучный голос Сойкина. Он вместе с другими бойцами уже сидел за одним из трех столов, установленных в центральном зале. – Только вас и ждем!
– Иду, Сойкин, – я вопросительно посмотрел на Ольгу.
– Через двадцать минут в каюте номер шесть, – шепнула она.
– Понял, – я шагнул к столу.
10:25:03.
Я нажал на кнопку электронного вызова, закрепленную рядом со входом. Дверь открылась, и Ольга буквально втянула меня в каюту. Как только створки за мной закрылись, она сунула мне в руки клочок бумаги. Я развернул его и прочитал строчки, написанные ее ровным почерком: «Не говори ни слова. Скрытых видеокамер нет, но, возможно, есть микрофоны. Подожди, пока я проверю».
Ольга держала в правой руке детектор электромагнитных импульсов «Восток-4», который позволял с достаточной степенью надежности проверить наличие в окружающем пространстве даже слабых вспышек электромагнитной активности.
Я присел на стул недалеко от двери. Ольга внезапно заговорила.
– Как ты считаешь, Татьяна и Сергей подходят друг другу?
Услышав вопрос, я улыбнулся. Хотя Ольга никогда не служила в разведке, но долгое знакомство с военными сделало свое дело. Она была очень осторожна и всегда начеку. Она, безусловно, понимала, что если нас подслушивают, то длительное молчание может показаться подозрительным.
– Несомненно. Коэффициент их психологической совместимости составляет семьдесят процентов. На «гражданке» считается невероятным, если он превышает сорок. В физическом плане они подходят друг другу еще больше – восемьдесят два процента. То есть их рост, вес, биоритмы – в общем, все показывает, что если у них появятся дети, то они будут просто совершенны.
Прежде чем ответить, Ольга быстро шагнула к тому месту, откуда она задала вопрос. Тоже признак осторожности. Ведь по звуку можно определить местонахождение человека и, соответственно, понять, как он двигался по комнате. А так создавалось впечатление, что мы просто беседуем, сидя друг напротив друга.
– Совершенство – это субъективное понятие.
– Тоже верно. Современная медицина может сделать человека совершенным в физическом плане сразу после рождения. Но это не меняет сути дела – они идеальная пара. Возможно, им удалось подойти ближе всего к золотой середине и в психологическом плане. У них достаточно высокий коэффициент, для того чтобы избежать семейных скандалов, и достаточно низкий, чтобы они были интересны друг другу. Ведь если представить чисто теоретически сто – или даже девяностопроцентный показатель, то таким людям было бы просто противно находиться рядом. Кому интересно общаться с человеком, который знает то же, что и ты, и во всем с тобой согласен?
– Это ты правильно подметил, – ответила Ольга, заканчивая проверку. – А тебе интересно со мной общаться?
– Это провокация, Ольга! – я отшутился.
Несколько секунд мы молчали.
– Любовь, любовь. Да, ее ищет каждый человек. Каждый. И ты в том числе. Только в своей погоне за смертью ты не замечаешь этого.
– Погоне за смертью? – я удивленно вскинул брови. – С каких это пор ты называешь так служение великой идее?
Ольга промолчала. Видимо, она сказала это, плохо подумав.
– А любовь? – продолжал я. – Говоришь, ее ищет каждый человек? – я на секунду замолчал и потом тихо добавил: – А ты?
Ольга резко повернулась ко мне, ее глаза горели злобой. Был бы у нее пистолет, она наверняка бы выстрелила в меня.
– Не смей говорить об этом! – прошипела она. – Я еще не простила тебе смерть Димы! И никогда не прощу!
– Ладно, успокойся, – я примиряюще вскинул руки. – Я и не прошу прощения. Я знаю, что виноват.
Ольга сверлила меня взглядом. Да, я зря задал этои вопрос. Дима, Дмитрий Реджепов. Такой же талантливый политик и экономист. И он мог бы достичь таких же успехов, что и Ольга. Если бы Третья мировая не была так жестока. И если бы я тогда успел.
– Ладно, оставим личное. Прошлого не изменишь, – по мгновенно ставшему сухим голосу Ольги я понял, что пора приступить к важным делам. – Итак, ты вроде хотел возразить, я слушаю тебя.
– Послушай, то, что Соколова была в плену у фобосианцев, – еще не повод для подозрений. С тех пор прошло пять лет!
– А ты знаешь, сколько времени они ее держали? Хоть примерно представляешь? – Ольга подвинула стул и села напротив меня.
– Скорее всего, несколько месяцев. Максимум – год. Но я раньше не задумывался об этом.
– Одиннадцать лет, – недрогнувшим голосом произнесла Ольга. – Практически с момента рождения. Наши психологи работали с ней после освобождения и удивлялись, почему она так хорошо знает устройство Федерации, и совершенно не обременена предрассудками фобосианцев. Ведь, по идее, они должны были набить ее голову религиозной чушью и представить галактическому сообществу как образец торжества их идеологии. Но этого не произошло. Нас это насторожило, за нею усиленно наблюдали, но ничего странного замечено не было. Работу с ней почти прекратили, когда она подала заявку на вступление в армию. Первые же утечки информации с базы активизировали слежку. Но то, что предательницей оказалась Зайцева, едва не ввело контрразведку в заблуждение…
– Но подожди, ведь Соколова едва не погибла! Получается, что одна шпионка фобосианцев чуть не убила другую. Что-то не вяжется, Ольга!
– Они вряд ли знали о шпионской деятельности друг друга. Фобосианцы осторожны, и они не могли подставить под угрозу разоблачения сразу двух полевых агентов. А вот раскрытие одной было бы на руку другой. Сам понимаешь.
– Железная логика, ничего не скажешь.
– Игорь, – Ольга устало вздохнула, – я очень устала. За последние три дня я спала не больше пяти часов. Сегодня мы провели одну экономическую операцию, которую готовили больше двух месяцев. Думала, наконец, отдохнуть, но тут меня вызывает Президент и приказывает явиться сюда. Я очень устала, – повторила она, – поэтому давай позовем сюда Соколову и проверим наши предположения.
– Ладно, подожди здесь! – я вышел, оставив Ольгу в одиночестве.
Неужели Соколова шпионка? Не могу в это поверить. По опыту я, конечно, знал, что контрразведка Федерации никогда не ошибается, но… Но неужели вокруг одни шпионы? Если это так, то права была Кочетова, говоря про «штабных крыс». Да, война беспощадна ко всем.
В центральном зале продолжалось веселье.
– Соколова, – я по возможности доброжелательно улыбнулся, – иди-ка сюда на минутку!
– Да, командир, – девушка кивнула и, встав из-за стола, направилась ко мне.
Пока она шла, я смотрел на нее. Обычная девушка-солдат. В ее облике не было ничего, что могло бы выдать в ней смертельно опасного противника. Одета, как и сотни миллионов других бойцов Федерации. Черные парадные сапоги, серые брюки и серая легкая куртка. На поясном ремне – кобура с «АПК» и запасной обоймой, ножны с ножом и электрошоковая дубинка. Под правым погоном заправлен зеленый берет с курсантской эмблемой – раскрытая книга на фоне щита и меча.
– Слушаю, – Соколова встала рядом со мной.
– Пойдем.
У двери каюты я отступил назад, и девушка вошла в комнату первой. Я активизировал генераторы магнитных полей, вживленные под кожу запястий, и вырвал из кобуры Соколовой ее пистолет.
– В чем дело, командир? – испуганно спросила она.
– Садись, – почти дружелюбно предложила Ольга, подвинув стул. – Поговорить надо.
– Ладно, – Соколова присела. – Но зачем было забирать оружие?
– В целях твоей и нашей безопасности. И, пожалуйста, сдай нож и дубинку.
– Хорошо, – девушка сняла с ремня оружие и протянула мне. Неужели она не понимает, что мы ее раскрыли? Или решила играть свою роль до конца?
– Итак, ты шпионка фобосианцев? – я положил оружие на стол.
– Нет, как вы могли подумать такое? – спокойно проговорила Соколова. Мы с Ольгой переглянулись.
