Ксеноцид - Кард Орсон Скотт
Но ведь ты вовсе не бесполезна, Си Вань-му. Помощь была даже в твоем непонимании. Светлый ум, для которого все в новинку. Как будто бы моя собственная, ушедшая молодость встала рядом.
Такой была и Цзинь-цяо, прежде чем набожность и гордыня отобрали ее у меня.
Это нечестно. Нельзя осуждать дочь подобным образом. Ведь еще несколько недель назад он был абсолютно доволен ею. Он гордился ею безмерно. Сама лучшая, самая способная из богослышащих… исполнение всех усилий отца и надежд матери.
Именно это его более всего раздражало. Еще недавно он был горд тем, что сдержал обещание, данное Цзянь-цинь. Нелегко было воспитать дочку такой набожной, пройти период сомнений и мятежа против богов. Понятное дело, такие дети были, но их набожность обычно отражалась на образовании. Хань Фей-цы разрешил Цзинь-цяо учиться всему, а затем столь умело провел ее к пониманию, что это не противоречило вере в богов.
Теперь же он пожинал то, что засеял. Он дал дочери такой способ восприятия мира, который столь совершенно поддерживал веру, что теперь уже ничто не могло переубедить Цзинь-цяо. Даже открытие того, что «голоса богов» это всего лишь генетические кандалы, в которые их заковал Конгресс. Если бы Цзянь-цинь была еще жива, Хань Фей-цы пришлось бы конфликтовать с женой по причине утраты веры. В ее отсутствии он столь совершенно воспитал дочку, что та восприняла точку зрения матери.
Цзянь-цинь тоже бросила бы меня, размышлял Хань Фей-цы. Даже если бы я не овдовел, сегодня бы жены у меня не было.
И единственной спутницей жизни стала эта девочка, служанка, попавшая ко мне в дом в самую пору, чтобы сделаться искрой жизни к старости, огоньком надежды в моем окутанно мраком сердце.
Не дочь-моего-тела, но, возможно – когда кризис уже закончится – появится время и возможности сделать Вань-му дочерью-моего-разума. Я покончил с работой на Конгресс. Может я сделаюсь учителем, с единственной ученицей – этой вот девочкой? Может я превращу ее в революционерку, которая поведет простой народ к освобождению от тирании богослышащих, а после того – к свободе от тирании Конгресса? Дай Бог, чтобы она такой стала. Вот тогда он может спокойно уйти, зная, что под самый конец жизни создал нечто такое, что разрушит мои давние достижения по укреплению власти Конгресса, которые помогли победить всех противников его власти.
Тихое дыхание Вань-му было словно бы его собственным дыханием, словно дыхание ребенка, словно шелест бриза в высокой траве. Она вся словно движение, надежда, свежесть…
– Хань Фэй-цзу, мне кажется, ты не спишь.
Не спал, но наполовину дремал. Он вздрогнул, услыхав голос Джейн, как будто бы только что проснулся.
– Нет. Но вот Вань-му спит.
– В таком случае разбуди ее, – попросила Джейн.
– А в чем дело? Она заслужила свой отдых.
– Она заслужила и то, чтобы услышать первой…
Рядом с лицом Джейн на экране появилось лицо Эли. Хань Фэй-цзу сразу же узнал в ней ту женщину ксенобиолога, которая занималась анализом собранных им самим и Вань-му проб. По-видимому, произошел какой-то перелом.
Хань Фэй-цзу склонился, протянул руку и прикоснулся к бедру спящей Вань-му. Та пошевелилась, потянулась. Но сразу же после этого, видимо вспомнив о своих обязанностях, уселась прямо.
– Я заснула? Что произошло? Извините меня, учитель Хань.
И тут же, смешавшись, низко поклонилась бы, но Хань Фэй-цзу не позволил ей.
– Джейн и Эля просили разбудить тебя. Они хотят, чтобы ты услыхала.
– Прежде всего хочу сказать, – начала Эля, что, возможно, имеется именно то, на что мы и рассчитывали. Генетические изменения были примитивными, их легко было установить. Теперь я понимаю, почему Конгресс так старался, чтобы не допустить к исследованиям над обитателями Дао настоящих генетиков. Ген КПНС не находился в обычном месте, потому-то биологи не смогли его идентифицировать сразу же. Но функционирует он практически так же, как и обычный. На него легко воздействовать независимо от генов, которые дают богослышащим те самые особые интеллектуальные и творческие способности. Я уже спроектировала наиболее подходящую бактерию. Введенная в систему кровообращения, она отыщет сперму или яйцеклетку данного лица, проникнет в них, ликвидирует ген КПНС и заменит нормальным, не меняя остальной части генетического кода. А после этого погибнет. Строение бактерии основывается на довольно-таки типичном клоне, который наверняка используется во многих лабораториях Дао для иммунологических исследований и для предупреждения болезней у новорожденных. Любой богослышащий, если пожелает, сможет родить детей, уже свободных от комплекса навязчивых стрессов.
Хань Фэй-цзу засмеялся.
– Я единственный человек на всей планете, который желал бы такой бактерии. Богослышащие вовсе не сожалеют о себе. Они гордятся собственной болезнью. Ведь та дает им власть и почет.
– В связи с этим я расскажу вам о нашем следующем открытии. Его сделал один из моих ассистентов, pequenino по имени Стекло. Честно признаюсь, что данному вопросу я не уделяла достаточно внимания, поскольку он казался мне относительно простым по сравнению с проблемой десколады, которой мы все сейчас занимаемся.
– Не извиняйся, – сказал ей Хань Фей-цы. – Мы благодарны за любую помощь. Ведь не заслуживаем какой-либо.
– Ну так… – Подобные выражения вежливости явно смущали Элю. – Во всяком случае, Стекло открыл, что кроме одной единственной, все пробы резко делятся на категорию богослышащих и не-богослышащих. Мы проводили тесты вслепую, а потом сравнили списки проб со списком по именам. Корелляция была абсолютной. У каждого из богослышащих имелся перестроенный ген. Ни у кого, кто бы находился в вашем списке не-богослышащих, такого гена не было.
– Ты сказала, кроме одного случая.
– Вот он нас удивил. Стекло очень методичный исследователь, терпеливый словно дерево. Он был уверен, что этот анализ – результат неправильной записи или же неточная интерпретация генетических данных. Он неоднократно проверил его и передал на проверку другим ассистентам. Так что никаких сомнений нет. Данное исключение – это уже мутация генотипа богослышащих. В данной пробе ген КПНС отсутствует естественным образом, зато в ней имеются все остальные свойства, столь благородно введенные генетиками Конгресса.
– То есть, данная особа уже является тем, что ваша будущая бактерия только должна будет сотворить?
– Имеется несколько уже мутировавших фрагментов, относительно которых мы еще не полностью уверены, но это уже не имеет ничего общего ни с КПНС, ни с интеллигентностью, так что данная особа должна иметь здоровое потомство, которое унаследует ее свойства. Более того, если бы она вступила в брак с лицом, уже обработанным нашей бактерией, то дети наверняка воспримут все усовершенствования, а вот КПНС им угрожать уже не будет.
– Везет, – буркнул Хань Фей-цы.
– И кто же это? – спросила Вань-му.
– Это ты, – ответила ей Эля. – Си Вань-му.
– Я? – Девушка была явно ошарашена.
Только Хань Фей-цы вовсе не был удивлен.
– Ха! – воскликнул он. – Я должен был знать! Должен был догадаться! Ничего удивительного, что ты училась столь же быстро, как моя дочь. Ничего удивительного, что твоя интуиция помогла всем нам, даже и в том случае, когда ты практически не понимала, что читаешь. Ты такая же богослышащая, как и другие на планете Дорога… но ты же и единственная освобожденная от всех наших ритуалов.
Си Вань-му пыталась что-то сказать, но вместо слов из глаз ее покатились слезы.
– Никогда уже не позволю, чтобы ты относилась ко мне, как к лучшему, чем сама, – сказал Хань Фей-цы. – С этого момента в этом доме ты уже не служанка, но моя студентка, моя младшая коллега. Пускай другие думают об этом, что захотят. Мы знаем, что ты способна как любой, даже самый способный, из них.
– Как госпожа Цзинь-цяо? – шепнула Вань-му.
– Как всякий, – повторил Хань Фей-цы. – Учтивость заставляет тебя кланяться многим особам, но в сердце своем ты не должна кланяться никому.
