Галина Тер-Микаэлян - На руинах
Как ни странно, но от его рассуждений Васе полегчало, и в голове мелькнула нелепая мысль:
«Так вот откуда у того типа — Доронина — такой костюмчик был… в тот день».
— Паразит ты, вот, что я тебе скажу! — уже спокойней буркнул он, опускаясь на свое место, а Коля недобрым взглядом впился в лицо Жени.
— Знаешь, Шерлок Холмс, тот, кто проверяет других, сам может однажды лечь и не встать.
— Кажется, разговор у нас ушел не в ту степь. Слушайте, ребята, мне нет дела до ваших проблем, а свои я на вас тем более не собираюсь вешать, но у нас есть общая цель — выбраться. Нам нужны баксы, у меня есть план, как их достать. Мне продолжить? Или на этом заканчиваем и разбегаемся?
Вася, скрипнув зубами, промолчал, но Коля холодно кивнул.
— Продолжай, послушаем.
— В Тбилиси к моим услугам тачка — постоянно стоит в гараже. Я ее беру, когда мне нужно попасть в село по делу.
— Интересно, почему Дагестан? — словно обращаясь к самому себе, молвил Вася. — Едем в Тбилиси, теперь вдруг Дагестан, скоро весь Кавказ объедем. Тбилиси в Грузии, деятель.
— Спасибо за информацию, я этого, наверное, не знал, — добродушно хмыкнул Женя, благоразумно решив, что обижаться на подколы не имеет смысла, — могу объяснить, почему Тбилиси — потому что оттуда ближе всего и удобнее ехать — два часа с небольшим и по достаточно хорошей дороге.
— Значит, село не столь уж заброшенное, как ты расписываешь, связь с миром у них есть.
— Практически никто оттуда не выезжает. Все шофера давно разъехались, транспорта нет — последний грузовик окончательно сдох еще зимой, его отправили в районный центр, но нового не прислали. Есть маленький ГАЗ, водит его внучка директора, но ездит куда-нибудь крайне редко. Вся связь с миром у них — мост, перекинутый через пропасть. Повредить телефонный кабель и лишить село связи — пара пустяков.
Он замолчал, потому что после доклада в ведущей организации слегка осип и теперь устал говорить. Коля, слегка наклонившись вперед, хищно сверкнул глазами.
— А дальше?
Женя с удовольствием отметил вспыхнувший в его глазах интерес.
— А дальше слушайте внимательно. Когда я приезжаю и привожу деньги, они всем миром собираются в бывшем клубе — у них даже столетние старухи собирают воду, и все они хотят лично получить честно заработанные баксы. Собираются все до единого — не доверяют даже членам семей. И когда они все соберутся, ловушка захлопнется. Их около пятидесяти человек, но среди них только трое крепких мужчин.
Он многозначительно посмотрел на своих собеседников. Коля медленно произнес:
— Связать и обезвредить пятьдесят человек довольно трудно.
— Тем более, что они, как правильно говорил Василий, за свои деньги перегрызут горло, — согласился Женя, — но ведь у вас есть «макарки».
При этих его словах Вася внезапно встрепенулся.
— Ты предлагаешь их убрать, как я понял, — сказал он, словно констатируя факт, — и физически оружие дает нам такую возможность, но деньги хранятся в сейфе, а мы не «медвежатники». Где ключ от сейфа? Если мы его не найдем, все наши старания и подвиги пойдут кошке под хвост.
— Хороший вопрос. Ключ висит в доме старика, который числится директором совхоза. С головой у него не все в порядке, он и его жена — единственные, кто не состоит в кооперативе. Они живут достаточно далеко от клуба, практически на другом конце села. Закончив с кооператорами, мы сходим к этому придурку, уберем его и его бабу — между прочим, это его четвертая жена, троих предыдущих он уже свел в могилу. Ключ висит у них в доме и всегда в одном и том же месте, я знаю, где. Как только достанем баксы, попрощаемся с покойниками и отправимся по своим делам — трупы, я думаю, обнаружат месяца через два, не раньше. Мы к этому времени с чужими паспортами уже пересечем границу на машине. В Молдавии или на Украине сейчас купить загранпаспорта и тачку — делать нечего, были бы баксы. Переберемся через кордон и свободны. Честно поделим «зелень», и каждый пойдет своей дорогой.
Вася скривился в усмешке и посмотрел на Колю.
— Красиво поет. Неизвестно только, зачем мы будем ему нужны после того, как поможем раздобыть баксы, — словно размышляя о ком-то постороннем, заметил он, — и не может ли так случиться, что он нас подставит и удерет с баксами под мышкой? И хорошо еще, если не пришьет там же на месте — больно шустрый. А, Коляша? Как ты думаешь?
— Такой вариант очень даже возможен, — Коля пристально посмотрел на Женю. — Какие гарантии ты нам дашь, партнер?
Тот расхохотался, словно услышал веселую шутку.
— Гарантий дать не могу, в таком деле все может статься, — в голосе его звучала насмешка, — я мог бы потребовать тех же гарантий от вас, но я не требую. Хочешь выжить — иди на риск. Смотрите в оба, если вы мне не доверяете. В конце концов, я больше вашего рискую — вас двое, а я один.
Вася ответил ему в тон:
— Почему же двое — нас трое, Зойку тоже можно научить стрелять.
Женя мгновенно стал серьезным.
— Вы хотите взять ее с собой? Проблем не будет?
— Скорей с тобой будут проблемы, — буркнул Вася, — ты хоть «макара» в глаза видел?
— Ну, военную кафедру мы все пережили, — улыбка вновь вернулась на лицо Жени, и он процитировал: — «Пистолет Макарова надежен в работе, автоматика его основана на принципе отдачи свободного затвора. Пистолет безопасен в обращении, что обеспечивается флажковым предохранителем, расположенным елевой стороны затвора».
В столицу Грузии поезд прибыл около полудня, а два часа спустя они выехали из Тбилиси на «волге», которую Женя постоянно использовал для своих поездок в село. Километра за два до моста через пропасть — в том месте, где много лет назад произошла трагедия, унесшая жизни многих людей, — остановились и проверили оружие. Зойка смотрела во все глаза, как они рассовывают пистолеты по карманам, и в ужасе зажала уши, когда Коля пальнул в пропасть.
— Ой, а зачем вам стволы? Мы же их на рынке «толкнуть» хотели.
— Будем грабить, — широко улыбнувшись, пояснил Женя.
— И… в людей стрелять будете? — голос ее задрожал от ужаса.
— А это, как придется, ты только не вертись под ногами. Останешься в машине и будешь ждать, пока не закончим, поняла? Иначе сейчас высадим и оставим прямо здесь.
Она оглядела пустынную дорогу, с одной стороны обрывавшуюся бездонной пропастью, и поежилась от пронизывающего ветра.
— Нет, я… поняла.
Перед самым мостом Женя вновь остановил машину, по-хозяйски извлек из загашника и откупорил бутылку армянского коньяка.
— У меня тут еще с прошлой поездки было припасено, давайте немного взбодримся перед операцией.
Коньяк был встречен с одобрением, мужчины пили, по очереди прикладываясь к горлышку, Зойке Женя налил в маленькую стопочку и незаметно бросил туда снотворного порошка.
Пить Зойке не хотелось, но Женя настаивал и даже начал сердиться. Чтобы не злить его, она сделала маленький глоток, улучила момент и выплеснула содержимое стопки в окно машины. Вскоре глаза ее закрылись, голова бессильно свесилась вбок.
— Ты опять ей что-то подсыпал? — в голосе Васи слышалось подозрение.
Не отпираясь, Женя добродушно отмахнулся.
— Часов пять проспит, как раз под ногами вертеться не станет. Не волнуйся, вреда ее здоровью никто причинять не собирается.
— Нормально, Васек, пусть поспит, для нее самой лучше, — поддержал его Коля, — ты же помнишь, как она тряслась, когда увидела в лесу мертвых ментов.
Вася вынужден был согласиться.
— Это здесь? — угрюмо спросил он, внимательно вглядываясь в столбы, врытые по обе стороны моста. — Сначала нужно будет разобраться с телефонным кабелем.
Глава двадцать восьмая
Сергей уехал в больницу вместе с братом, по лицам врачей он ясно видел, что надежды нет. Толя в растерянности топтался в вестибюле гостиницы, пока академика Муромцева на носилках выносили к машине «Скорой помощи», а потом внезапно решил, что следует немедленно рассказать обо всем отцу.
Родители ахнули, во второй раз за день увидев сына. Когда Толя вошел, в гостиной за празднично накрытым столом сидели приятель отца майор Вадим Протасов и его супруга.
— Толенька, что… случилось что-нибудь? С Лизой? — в глазах матери стоял ужас.
— Мне нужно поговорить с папой по делу. Срочно.
Отец встревожено переглянулся с Протасовым, и тот поднялся.
— Если по делу, то, может, и я смогу помочь?
Втроем они прошли в кабинет, оставив взволнованную мать развлекать гостью. Толя коротко рассказал о случившемся, не упоминая имени Самсонова, под конец вытащил и положил на стол признание Жени Муромцева. Лицо отца было мрачнее тучи.
— Скажи мне, сын, — очень спокойно, что являлось признаком сильнейшего гнева, спросил он, — ты, наверное, полагаешь, что тебя, молодого специалиста с не обсохшим на губах молоком, взяли стажироваться на Петровку за твои личные заслуги? И поэтому ты решил открыть свое частное сыскное бюро — договариваешься с экспертами через голову следователя, ведущего дело об убийстве, утаиваешь от него улики, проводишь допросы свидетелей.
