Новый мир. Книга 5. Возмездие (СИ) - Забудский Владимир

Вместе с тем я чувствовал нарастающую пульсирующую боль в своей кровоточащей правой щеке и во лбу, куда впились десятки осколков микро-взрывчатки. Слегка колол и правый глаз — похоже, задело и его. Я опасался, что через час-полтора, когда стимуляторы прекратят свой действие полностью, боль станет невыносимой. Вдобавок, часть волос на голове выгорели, и на их месте я наощупь ощущал ожог.

В рюкзаке у каждого из нас был медпакет. Достав его, я занялся дезинфекцией ран и замазал их заживляющей эмульсией. Джером с похожим выражением лица как раз снимал с ноги бронированный щиток, чтобы заняться своей раной в районе голени. Чуть дальше Лейла помогала шипящему от боли Ши Хону с ранением в районе предплечья. Все это время в салоне броневика висело тяжкое молчание.

Лишь закончив с ранами, я вспомнил, что мой микро-коммуникатор не активен, и догадался взять шлем Джерома с запасной системой связи, дабы вернуться в глобальное информационное пространство.

— Дима! Алло! Ты меня слышишь?! — послышался взволнованный голос Мей.

— Слышу, — устало прошептал я.

— Ты цел?! — торопливо спросила кореянка, и тут же добавила: — Как Джером?

— Цел. Почти, — предположил я, морщась от холодящей раны эмульсии.

— А Джером?!

— Тоже в порядке. Он был бы рад, узнав, что все еще тебе не безразличен.

— Как гора с плеч! — выдохнула Мей, и лишь затем сказала: — Дима, мы наблюдали за вами со спутника. Кажется, все прошло тяжело. Товарищи настойчиво интересуются, выполнена ли ваша миссия.

При слове «товарищи» я уже не в первый раз поймал себя на мысли, что даже не представляю себе, где и в каком окружении находится Мей, голос которой я все это время слышу. Маленькая темная комнатка, где сидит лишь она в окружении парочки суровых офицеров МГБ? Или огромное помещение с кучей дисплеев, похожее на центр управления космическими полетами, где собралась едва ли не вся верхушка Народно освободительной-армии Союза?

Я мог бы поверить в оба варианта.

— Мы понесли тяжелые потери, но со своей задачей справились. Главным образом. Давай об этом позже, ладно?

— Конечно. Для меня главное, что вы с Джерри уцелели. Теперь буду держать кулаки, чтобы колонна смогла спокойно выехать из города.

— Ваши договоренности с обеими сторонами все еще в силе? — засомневался я.

— Никто не гарантирует нам безопасности в таких условиях. Сам видишь, начался штурм. Разведка докладывает, что Силы обороны Мериды пока не сдаются, хотя их система ПВО, по нашим данным практически подавлена. Вот-вот, похоже, грянут наземные бои, а это — дело непредсказуемое. Не мне тебе рассказывать. Но специально стрелять в нас вроде бы никто не собирается.

— Разве что для того, чтобы обвинить в этом врага?

Мей промолчала. Евразийцы не могли не понимать этот риск. Как и тот риск, что колонна может стать случайной жертвой бомбардировок или артобстрелов, или наехать на мину. Как и риск, что колонну могли, вопреки всем договоренностям, просто не выпустить из черты города либо защитники, либо нападающие. Однако со всеми этими рисками ничего нельзя было поделать.

— Не забудь сказать своей евразийской подружке, что нас предали, Грек, — не глядя на меня и не отрываясь от перевязки руки Хона, холодно произнесла Лейла.

Я тяжело вздохнул.

— Кто-то ждал нас там, Мей, — изрек я.

С той стороны «провода» повисла короткая растерянная пауза.

— Если произошло утечка, то почему они просто не обезопасили Окифору, не вывезли его? — нашлась она какое-то время спустя.

— Люди, которые нас предостерегали, не были заинтересованы в выживании Окифоры. Они убили его в середине допроса, который я вел. Очень-очень высокотехнологичным оружием. Высокоточные микро-дроны со взрывчаткой. Я о таком только слышал. А потом — появился «Голиаф», и штурмовые команды с востока и северо-запада.

— У тебя есть догадки, кто это был?

— Судя по тому, что вы нас все-таки забрали — вас я бы пока поставил в самый низ списка подозреваемых.

— Спасибо за «доверие», — хмыкнула Мей.

— Вопрос даже не в том, кто это был. Вопрос в том, откуда они знали о наших планах.

— Если утечка и была, то не с нашей стороны, — заверила она.

Ей я сразу поверил. Вовсе не так сильно я верил людям из МГБ, евразийской армии и Компартии, которые стоят за всей этой авантюрой, и сейчас надиктовывают ей правильные ответы. Однако сейчас было не время и не место, чтобы это обсуждать.

— Я сейчас не собираюсь искать виноватых. Но, если эти люди знали, что мы придем — то они могут знать и о вашей роли в операции. А если так, ничто не мешает той или другой стороне притормозить колонну, обыскать ее, проверить у каждого человека отпечатки пальцев — и так отделить агнцов от козлищ, — объяснил я.

— Это будет нарушением всех договоренностей. Международным скандалом.

— Сама понимаешь — виноватыми в этом скандале в итоге сделают вас. Ведь это вы под видом гуманитарной миссии помогли проникнуть в город группе «опасных террористов», которые убили «ни в чем не повинного бедолагу Окифору». При желании это можно очень сочно подать в СМИ — евразийская военщина, реваншизм, и все прочее.

— Так значит, он мертв? Окифора? — прямо спросила Мей.

Этот вопрос явно интересовал евразов даже сильнее, чем перспектива политического скандала. Похоже, что главный организатор этой операции, кем бы он ни был, был на самом деле мстительным сукином сыном.

— О, да. Мертв, как сам дядюшка Мао, — произнес я, представив себе, как завяли уши и гневно насупились брови у большинства слушателей у нее за спиной. — И мне очень жаль, что это не моих рук дело.

— Вы успели получить от него признания? — задала Мей следующий не-свой вопрос.

— По поводу событий в Новой Москве? Ну, так, косвенно. Он не был расположен к прямым ответам, а времени было мало. Но для вашего телевидения в целом сойдет.

— Мы хотели бы… — осторожно заговорила кореянка, явно продолжая получать на ходу указания от кого-то другого.

— Можете скачать в Интернете, как и кто-либо другой, — предугадал ее вопрос я, и, услышав в ответ молчание, разъяснил: — Я был уверен, что товарищи из МГБ это уже давным-давно все отследили и просмотрели. Запись загружалась в Сеть в режиме реального времени — на случай, если никто из нас не выберется отсюда, чтобы сделать это вручную.

Некоторое время на той стороне молчали. Видимо, переговаривались.

— Ты поступил правильно, Дима, — наконец произнесла Мей. — Жестоко. Но, как бы трудно не было это признать — правильно. Невинные дети, которые мучились и погибли там, в Новой Москве, по приказу этого мерзавца — заслуживали правосудия.

— Это твое мнение, или мнение высоких партийных товарищей?

Долгое время Мей молчала.

— Это не только мое мнение. Но и мое тоже. Как матери двух дочерей.

***

Евразийская колонна останавливалась несколько раз, порой надолго — из-за завалов на дороге, пожаров в близлежащих зданиях, близости к зоне боевых действий. Однако никто так и не заблокировал ее ход и не устроил полный досмотр — хотя я был уверен, что о нашем нахождении в одном из евразийских БТР-ов кое-кому было известно.

Колонна покинула черту Мериды примерно через час после того, как мы явились к точке эвакуации. К этому времени изможденные и запуганные мощными бомбардировками Силы обороны Мериды, исчерпав мощь своей ПВО и не дождавшись гарантий помощи со стороны Латиноамериканской федерации, наконец сложили свое оружие.

Сквозь иллюминатор БТР-а я мог видеть, как десятки грозных некогда наемников стоят на коленях со сложенными за затылком руками, разоруженные, унылые и опущенные, под присмотром боевых «Автоботов» и солдат-миротворцев. Эти же кадры сегодня будут во всех выпусках новостей — вероятно, даже раньше, чем сюжет о смерти Окифоры — очередной жертвы «жестокого террориста Войцеховского».

— Тиран Патридж сегодня торжествует маленькую победу, — угрюмо произнес Ши, с ненавистью глядя на миротворцев через окно. — Взял целый город, не потеряв ни одного солдата. А его верный пес, руками которого он убивал тысячи людей — умер, ни разу не произнеся в своих признаниях имени своего повелителя. Очень удачно!