Эмми Лейбурн - Монумент 14

Видеоматериалов об этом событии у них не было.

Голубой костюм сказал, что пятьсот миллионов тонн камня обрушилось в Атлантический океан. По заявлениям специалистов, это стало причиной мегацунами.

Он добавил, что это первое Атлантическое мегацунами за всю историю наблюдений в обозримой истории.

И тут мы увидели кадры, снятые с воздуха, на которых огромная волна неспешно катилась по океану. Ее размер было сложно оценить, пока она не приблизилась к коричневато-зеленой полосе, которая оказалась побережьем страны. Наверное, это было снято из космоса.

Огромная волна.

Потекший макияж сказала, что мегацунами набрало скорость по дороге, и затем замолчала. Слова застряли у неё в горле, синий костюм продолжил.

Мегацунами обрушилось на Нью-Йорк, Филадельфию и Бостон и уничтожило их. Мегацунами ударило по округу Вашингтон. И он тоже был стерт с лица земли.

Миллионы людей погибли.

На видео все происходило слишком быстро, чтобы разобраться в происходящем, им пришлось повторить кадры в замедленном темпе.

Уличная съемка показала Эмпайр-стейт-билдинг и высокое облако, которое неумолимо приближалось, кадр за кадром. Только это облако оказалось стеной воды. Потом изображение исчезло.

На следующем кадре показался пляж, и мы стали искать воду, но никакой воды не было, только утащенный волной катер лежал на морском дне примерно в миле от берега, и мы слышали, как кто-то молится, потом изображение затряслось, в кадр попала огромная ревущая волна, вот она все ближе и ближе, она такая высокая, что не хватает объектива, чтобы снять ее вершину. Затем наступила темнота.

Хлоя захотела посмотреть детские передачи, но мы ее не слушали.

Размазанный макияж сообщила, что Национальная Сеть выключилась из-за того, что три из пяти передающих станций находились на восточном побережье.

Голубой костюм добавил, что президент объявил чрезвычайное положение и сам находится в безопасности, но его местоположение не разглашается.

Пока мы смотрели, почти никто не издал ни звука.

— Переключите на «Таби-Тинс», — заныла Хлоя. — Это так ску-учно!

Я посмотрел на нее. Она абсолютно ничего не понимала. Она равнодушно отковыривала наклейку в углу монитора.

Никто из малышей так и не осознал информацию, которую мы услышали. Они просто бесцельно ошивались вокруг.

Надо было продолжать смотреть телевизор. Я не мог в тот момент думать о детях.

Я чувствовал себя серым и застывшим. Как камень.

Потекший макияж сказала, что мегацунами вызвало множество серьезных погодных возмущений по всей стране. Ее голос дрогнул на словах «по всей стране». Она упомянула шторма, гуляющие над Скалистыми горами (это было про нас).

Я кинул взгляд на Джози. Она смотрела на экран. Каролина заползла к ней на колени, и Джози рассеянно гладила ее по волосам.

CNN показало следующие материалы с восточного побережья.

Дом, который вынесло на склон горы. Озеро, полное машин. Показали полуголых людей, которые блуждали по улицам, раньше таким знакомым, но теперь похожим на декорации к фильмам о войне.

Люди в лодках, плачущие люди, люди, смытые вниз по реке как бревна в сплаве, люди смытые вместе со своими машинами, гаражами, деревьями, контейнерами для мусора, велосипедами и еще бог знает чем. Люди как мусор.

Я закрыл глаза.

Рядом со мной кто-то заплакал.

— Может, переключите на «Таби-Тинс»?! — потребовала Хлоя. — Или на «Трейндаугс»!

Я взял брата за руку. Она была холодной как лед.

Кто-то выключил телевизор.

Кто-то раздобыл спальные мешки для всех нас.

Малышня много ныла, и мы их терпеливо утешали.

Они действительно нас беспокоили. Особенно Хлоя и Батист.

Батист, не переставая, говорил о конце света.

Он сказал, что это все предсказал преподобный Гранд. Судный день настал. Мне хотелось ударить его по маленькой сальной физиономии.

Я просто хотел подумать. Но я не мог, а они продолжали плакать, просить всякие глупости, цепляться к нам, и я просто хотел, чтобы все они наконец заткнулись.

В конце концов Астрид наклонилась и схватила Батиста за плечи.

— Сходите и наберите конфет. Кто сколько хочет. Идите, — сказала она отчетливо и немного раздраженно.

И они ушли.

Они вернулись с пакетами из кондитерского отдела. Это лучшее, что мы могли сделать для них сегодня — дать конфет. Мы вскрыли пакеты, насыпали в центре комнаты огромную гору, и каждый набивал себе живот сластями всех размеров и видов.

Мы ели их как лекарства. Как будто эти волшебные таблетки могли вернуть все на свои места. Мы наелись до отвала, залезли в спальные мешки и начали засыпать.

Малыши все не могли угомониться, в какой-то момент кто-то крикнул, чтобы они все заткнулись.

Так мы встретили нашу первую ночь.

Глава 4

8,2 БАЛЛА ПО ШКАЛЕ РИХТЕРА

Мы проснулись от тряски.

Иногда снится, как ты бежишь по лесу, преследуя лису или кого-то еще, и внезапно ветки деревьев поднимают тебя в воздух и начинают трясти, ты открываешь глаза и понимаешь, что это мама трясет тебя за плечи, твой будильник не сработал, а ты уже опоздал в школу.

Это был совсем не тот случай.

Тут все было так: ты спишь в спальном мешке на полу огромного торгового центра и внезапно пол начинает раскачиваться и трястись, а ты болтаешься как кусочек попкорна на горячем противне, предметы падают с полок, все кричат и сходят с ума от страха, и ты в их числе.

Это было именно так.

Но самое забавное — оказывается, это был всего лишь предварительный толчок. Очевидно, именно так начинается землетрясение в 8,2 балла. Такое сильное, что предварительные толчки отдыхают.

— Все в «Хижину»!

Одной рукой я схватил Алекса, второй первоклассника Улисса и побежал. Все вокруг падало или уже валялось на полу. Из продовольственного отдела был слышен звук бьющихся бутылок.

Остальные дети бежали за мной. Я видел, что взрослые схватили по одному, а то и по два малыша каждый. Астрид сопровождала Джози. Мы торопились изо всех сил, спотыкаясь и падая. Добравшись до «Хижины», мы забрались под столы. Они были прикручены к полу, именно поэтому Нико звал нас сюда.

— Тут безопаснее, — сказал я Алексу и Улиссу, из носа которого не переставая текли сопли.

— Держитесь за ножку стола! — скомандовал Нико.

— Это глупо, — проворчал Брейден. — Землетрясение прошло. Зачем мы тут прячемся?!.

Его голос задрожал.

Потому что земля снова затряслась.

И он, я уверен, вцепился в ножку стола.

По-моему, само землетрясение было не таким страшным, как предварительный толчок. Мы были готовы, и мы уже не спали.

Нас трясло и трясло, и было слышно, как все вокруг падает и разбивается.

Каким-то чудом магазин не обрушился, он был крепким, как чертов сейф. Крепким, как скала, он выдержал. Почти все было разбросано по полу, множество стеллажей упало, но ущерб был не таким уж сильным.

— Все в порядке? — спросил Джейк.

— Хм, я бы сказала, что нет, — ответила Астрид. — Мира, который мы знали, больше нет. Мы заперты в «Гринвее», и ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ только что все здесь перевернуло к чертовой матери!

Она была в ярости и выглядела просто восхитительно.

— Я знаю, Астрид! — рявкнул Джейк. — Очевидно, все пошло к черту, но предполагается, что я здесь за главного, поэтому я и спросил.

Близняшки из детского садика снова зарыдали. Я видел, что их уставшие маленькие лица были снова покрыты грязью и слизью, как и лицо Улисса. Все малыши выглядели паршиво.

— Джейк делает все правильно, почему бы тебе не отстать, Астрид? — сказал Брейден.

— Пошел ты! Ты последний человек, с которым мне хотелось здесь застрять! — ответила она.

Джози зажала уши руками. Малыши ревели, а Хлоя начала визжать.

— Так, всем успокоиться! — прикрикнул Джейк. — Астрид, ты не в себе. Возьми себя в руки!

— Извини, — обратился Генри к Джейку. — Мы с Каролиной решили. Нам нужно домой.

Генри с Каролиной хотели идти домой. Как будто они были на ночевке в гостях, что-то пошло не так, и теперь они хотели, чтобы Джейк позвонил их родителям и попросил их забрать.

— Да! Я хочу к бабуле! — заверещала Хлоя.

— Ребята, мы должны дождаться миссис Вули, — негромко сказал Джейк.

Но детей было уже не остановить. Они кричали, плакали навзрыд и размазывали сопли по лицу.

Улисс стоял рядом со мной и кивал головой, соглашаясь с криками, требованиями и нытьем остальных детишек. Слезы, огромные как градины, появлялись в его глазах и скатывались по лицу. Слез было так много, что он буквально умывался ими, пытаясь утереть рукавом рубашки.

— Все будет хорошо, — сказал я ему.

Он потряс головой и заплакал еще сильнее.

Я поднялся. Определенно мне был необходим англо-испанский словарь.