Новый мир. Книга 2: Разлом. Часть вторая (СИ) - Забудский Владимир

— Ракета! — предупредил кто-то из находящихся в информационной системе.

Кто-то выстрелил нас с крыши здания из примитивного однозарядного гранатомета, «мухи». Не пожелали сдаваться без боя. Чаще всего так и бывало. Кое-кто в ФАР был фанатично предан своим бредовым идеям, вождям и богам. У некоторых террор был построен на глубоких личных чувствах: мести, зависти, обиде, социопатии. Многие просто цеплялись за жизнь, как звери, когда их пытались прижать. Впрочем, не важно, что ими двигало. «Железный Легион» был создан как раз для того, чтобы иметь дело с отчаянными вооруженными противниками, не желающими сдаваться. Нам так даже проще.

Через одну из камер я мог видеть, как на крайнем слева броневике срабатывает система активной защиты: ракетница выбрасывает вперед и вверх целый веер излучающих тепло целей-приманок. Параллельно заработала установленная на броневике автоматическая турель, управляемая искусственным интеллектом, целью которой было сбить приближающуюся ракету в воздухе. Такие же турели были установлены и на сопровождающих бронемашины дронах. Защита сработала — ракета устремилась за одной из приманок и взорвалась в небе над пустыней. Такая же судьба постигла еще одну ракету, появившуюся со стороны поселка дестью секундами спустя.

— Огневой контакт. Мы атакованы, — спокойно и даже удовлетворенно констатировал Стил. — Лидеру Альфы-2 — даю разрешение открыть огонь на поражение. Подавить огневые точки противника.

— Лидеру Альфы-1 — принял, — отозвался лейтенант, руководивший 2-ым взводом.

В тот же миг мышцы «Легиона» пришли в действие. Спаренные пулеметные установки, которые было бы вернее назвать автоматическими орудиями, получив разрешение на огонь от водителей-стрелков, обрушили на маячащие вдалеке здания ураган огня. Эти орудия действовали по тому же принципу, что и наши ОКП-7. Даже метровая бетонная стена не была от них достаточно надежной защитой. На учениях я много раз наблюдал, как постройки рассыпались в пыль, приняв на себя несколько тысяч пуль.

— Это Кондор, вышел на траекторию атаки, — прозвучал у меня в ухе голос оператора, управляющего ударным беспилотником, задачей которого было огневое подавление. — Запрашиваю подтверждение открыть огонь по огневым точкам противника.

Большая часть огневых точек располагалась на крышах зданий, внутри которых находилось большое количество неопознанных серых точек. Будь мы миротворцами, мы бы никогда не дали разрешение бомбить объекты, где могут находиться гражданские. К счастью, мы не миротворцы.

— Подтверждаю, — голос Стила.

— Открываю огонь.

Камера с беспилотника красочно продемонстрировала последствия выполнения этой команды. Здания и улицы скрылись в тучах дыма и пыли, когда на них обрушился огонь с небес. Из-за вспышек сверхвысокой температуры в эпицентрах взрывов и пожаров инфракрасная картинка исказилась. Пройдет какое-то время, прежде чем приборы смогут вновь идентифицировать в образовавшемся хаосе живых людей. Если только они там вообще остались.

Цепь броневиков затормозила метрах в пятидесяти от ближайших зданий. Дальше было не проехать из-за самодельных баррикад, составленных из ржавых драндулетов и мешков с песком.

— Пшел, пшел, пшел! — в ушах звучал крик лейтенанта Стила.

Я выскочил из броневика следом за Пайпом и Хаммером. Позади меня шел Дир, а последним, как полагается сержанту — Локи. Лид остался в броневике — ему предстояло помогать компьютеру управлять пулеметом, обеспечивающим штурмовой группе огневое прикрытие. Из других машин тоже высыпали легионеры в полном боевом обмундировании. Тяжелые пулеметы не замолкали с обеих сторон поселка. Вторя им, со всех сторон загрохотали ОКП-7.

Инъекционная система автоматически впрыснула мне в кровь «Валькирию» с минуту назад, или около того. Сам укол я даже не почувствовал. Ощущал лишь прилив чудовищной энергии, жажду действий, хорошо контролируемую и направленную ярость. И безразличие. Абсолютное безразличие ко всему, кроме своей миссии.

Сквозь фильтры противогаза, вмонтированного в защитный шлем, до меня доносились искаженные звуки собственного дыхания. Сердце билось быстро, но со стабильным ритмом. Сапоги с неимоверной для носимого ими веса легкостью ступали по песку. Сквозь завесу дыма и пыли мало что можно было разглядеть. Шлем на миг автоматически переключился в режим теплового видения, но сразу же вернулся к прежнему режиму — тепловая картина искажалась из-за многочисленных пожаров.

Бой не продлился долго, если только это вообще можно было назвать боем. На нашем пути практически не осталось огневых точек и опорных пунктов противника. Большинство зданий, откуда по нам мог вестись огонь, обрушились, либо зияли многочисленными пробоинами и пылали пожарами. Если внутри и остались живые люди, то их помыслы могли быть сейчас связаны только со спасением собственных жизней. На улице мы видели в основном трупы. Некоторые вполне могли быть женскими или детскими, но этого было не определить — слишком сильно они обгорели, слишком много пыли витало вокруг, слишком большая доза «Валькирии» клокотала в наших венах.

Несколько раз из пыли выныривали дезориентированные, потерянные, довольно жалко выглядящие люди. Тканевые повязки, как правило, были единственным, что защищало их от дыма и пыли. Лишь несколько из них держали оружие наизготовку и пытались вести огонь. Остальные топтались или тупо стояли на месте контуженные или просто обескураженные. Легионеры не делали особой разницы между первыми и вторыми.

Я был одним из трех или четырех бойцов, которые послали очередь в человека с автоматом системы Калашникова, который пытался стрелять в нас, укрывшись за ржавым корпусом легкового автомобиля. Сложно сказать, кто именно убил его, да разве это важно?

Хромающего, явно контуженного человека, бессмысленно бредущего нам навстречу с пистолетом, опущенным дулом вниз, я стреножил — пустил одиночную пулю ему ниже колена, чтобы тот рухнул на землю.

Еще цели?!

— Чисто!

— Чисто!

Крики легионеров раздавались с разных сторон. Пальба становилась все реже. Похоже, сопротивление ФАР было даже слабее, чем мы рассчитывали. Да и беспилотник отработал хорошо.

— Альфа-1-Голд — штурмуем длинное здание на 9 часов, — донесся в ухе голос Стила, распределяющего роли между отделениями. — Альфа-1-Сильвер — возьмите уцелевшее трехэтажное жилое здание на 3 часа. Альфа-1-Бронза — обеспечить безопасность периметра! Следить за флангами!

— Ну вот, — фыркнул Локи. — Снова нас оставили на задворках.

Несмотря на жалобу, голос сержанта был приподнятым и радостным, как и всегда, когда он находился под действием «Валькирии». Как только заварушка окончилась, он перешел на прогулочный шаг и начал напевать себе под нос веселую песенку, которая звучала совершенно дико, искаженная мембраной противогаза. Подойдя к стреноженному мною мужику, который стонал и пытался уползти, волоча за собой простреленную ногу, Локи принял позу киногероя, театральным движением прицелился в него и сделал одиночный выстрел точно в центр головы.

— Черт! — выругался он, раздраженно подбросив в руках свою ОКП-7. — Меня бесит, что эти мухобойки оставляют на цели маленькие аккуратненькие дырочки размером с анус комара. Плевать мне на их пробивную способность! Настоящая пушка должна раскалывать башку, как грецкий орех! Смерть заслуживает уважения! В ней должна присутствовать эстетика, величие, суровое очарование! Неужели я один это понимаю?!

— Зачем ты это сделал? — поинтересовался я без особых эмоций, глядя на убитого, из затылка которого сочилась кровь. — Нам же была поставлена цель взять кого-то живым.

— Этот старик ничего не мог знать, — усмехнулся Локи. — Ты только посмотри на него, Сандерс!

Небрежным пинком ноги сержант перевернул тело с живота на спину. Полумаска съехала с лица и открыла нашим взорам измученное, перепачканное грязью лицо арабской наружности. Судя по седине на бороде и количеству морщин, мужчине могло быть далеко за сорок, а скорее за пятьдесят.