В Кольце (СИ) - Блонд Любовь
Саша едва заметно кивнула. Она пока не очень понимала, что именно предлагает неприятный мужик, но по тону и выражению физиономии выглядело, что ничего плохого. Ей просто надо сидеть тихо и не кричать на каждом углу, что она жила в Кольце. Не так уж и сложно держать рот на замке, когда никого не знаешь.
С того самого дня для Саши началась новая жизнь. Ну, новая — громко сказано. Она все еще была в Кольце, без документов, без связи с миром, но с теплым местом, трехразовым питанием и видимостью работы. Поскольку никакого медицинского образования у девушки не было, то Галина Ивановна определила ее в санитарки. Выдала белую форму, пропуск на желтом шнурке и разрешила оставить шерстяное платье и стоптанные сапоги.
Личной комнатой служила одна из палат. Очень удобно — ни у кого на глазах девушка не появлялась, ела в небольшой столовой при медицинском корпусе, причем старалась прийти раньше или позже остальных, чтобы сильно не мозолить глаза. А вечерами закрывалась в палате и могла делать все, что ей вздумается. Даже на улицу выходить не надо было — все в одном здании.
Работа поначалу тоже была не пыльная — помыть полы в палатах, да протереть пыль. Травмы и болезни у солдат конечно же были, но они умещались в одной палате, в то время как еще шесть пустовали. Да и травмы-то были — то порезался, то аппендицит, то подозрение на то, что посидел на зараженном бетоне и хапнул дозу чуть больше положенного.
Все изменилось, когда начали присылать новых вояк. Усиление безопасности, строительство новых ограждений от закрытых территорий и даже отряд карателей. Тех самых, в состав которых входил Сергей. Теперь от двухсот человек осталось чуть больше пятидесяти, но они продолжали выполнять свою грязную работу. Их разбили на две группы и отправили прочесывать местность вдоль новых границ. Приказ был тот же: живых в Кольце быть не должно.
По словам Галины Ивановны, на небольшой территории старой крепости и вокруг нее обосновалось около пяти тысяч человек. Все они были заняты в расчистке территорий или же занимались обеспечением: повара, врачи, техники и еще куча должностей. Понятное дело, что и больных стало прибавляться.
В конце-концов Саше пришлось освободить свою палату и переехать в маленькую кладовку. Там ей любезно поставили раскладушку и небольшую тумбочку. В отличие от кладовки в ее доме, где по-сути была полноценная комната, только без окон, тут была самая настоящая маленькая кладовка с пыльной лампочкой под потолком.
Но даже такие неудобства не шли ни в какое сравнение со слишком пристальным вниманием со стороны болеющих солдатиков. В палате лежать скучно, а тут девчушка раз в день приходит со шваброй, отчего бы не познакомиться или не оказать знаки внимания. Порой, очень навязчивые знаки.
Однажды Галина Ивановна застала такую картину в одной из палат, где Саша пыталась навести порядок, а горячий парень после воспаления легких очень настойчиво просил посидеть рядом с ним на кровати.
— Сейчас я с тобой посижу рядышком, — зарычала женщина и в палате воцарилась гробовая тишина. Остальные больные попрятались под одеяла, хотя буквально только что смеялись вместе с тем парнем. — Фамилия, боец?
— Да я не специально, я же в шутку…
— Фамилия, мальчик.
— Матвеев. — ответил парень поникшим голосом.
— Так вот, Матвеев, я тебя выписываю. На гражданку. Там будешь девкам под юбки заглядывать.
— Но, Галина Ивановна…
— Я все сказала. Саша, за мной.
В гробовой тишине женщины покинули палату. Саша знала, что все военные, что работают в Кольце — они сами называют это «восстановлением пригодных территорий» — получают очень приличную прибавку к зарплате. Все же работа связана с определенным риском. Получалось, что если человек работал все четыре месяца, то после окончания работ мог позволить себе купить квартиру в приличном городе. За такое жалование желающих поработать была тьма. Так что потерять место в Кольце не очень приятно.
Галина Ивановна провела Сашу в свой кабинет, закрыла дверь и с порога строго произнесла:
— Тебе надо быть строже.
— Я стараюсь, но эти новенькие… Словно на курорт приехали.
— Да уж. Знаешь что, я поговорю с Константином Михайловичем, может найдем тебе что-нибудь поспокойнее.
— Да куда уж спокойнее? Не надо, не беспокойте его. Я разберусь.
— Милая, я тридцать лет работаю вот с такими «курортниками». Поверь мне, не разберешься. Слишком их тут много, шутка ли — пять тысяч. Сейчас потеплеет и начнутся сопли-легкие-ангина. Не в первый раз. Давай-ка у Михалыча попросим тебя перевести. Может на склад или на кухню. Не надо тебе привлекать к себе лишнего внимания.
Не спроста Галина Ивановна напомнила про то, что Саше не надо попадаться на глаза лишний раз. Ходили слухи, что она из тех, кто жил за Кольцом. Но отчего-то, по тем же слухам, она представала в виде дикого человека из пещеры с дубиной наперевес. Мол, одичали тут люди за девять месяцев, потеряли человеческий облик. Не то, чтобы на каждом углу тыкали пальцем в девушку, но пару раз пациенты спрашивали, правда ли, что ее нашли в Кольце? На это Саша обычно делала круглые глаза и отвечала, что первый раз об этом слышит и не надо верить всем слухам, что распускают идиоты.
Уже через час Саша сидела в кабинете Константина Михайловича и нервно перебирала край белого халата. Мужчина все так же сидел за своим столом и стальным взглядом смотрел на девушку. Прямо как при первой встрече. Только теперь Саша не чувствовала за собой никакой вины.
— Мне жаль, — выдавила она из себя под грузом тяжелого взгляда. — Я повода не давала и все делала, как вы сказали.
— Знаю. Поэтому терпеть не могу медицинские учреждения. Там слишком много свободного времени и нет соответствующего надзора.
— Галина Ивановна сказала, что может на складе будет спокойнее или на кухне.
— Будешь работать у меня.
— Простите? — Саша картинно сморщила брови у переносицы. — У вас? На вас? Чем я помогу? Я не разбираюсь в военных делах или что там у вас.
— Видела у восточной стены дома?
Саша знала о разноцветных домиках внутри крепости. Пять деревянный домов, красиво украшенных резными фасадами, с милыми палисадниками за однотипными белыми заборчиками. Все было такое миниатюрное и искусственное, что она была уверена — в этих домах никто никогда не жил.
— Они разве жилые? Я думала они там стоят как часть экспозиции старого кремля, чтобы показать, в каких домах раньше жили.
— Вполне жилые. Первый, тот что зеленый, мой. Твоя задача следить за порядком и готовить завтрак и ужин. Я там практически не появляюсь, так что весь день дом твой. Можешь занять свободную комнату.
— Вы серьезно?
— Совершенно.
Саша с нескрываемой неприязнью смотрела на Константина, подбирая правильные слова. Наконец, она выпалила:
— Я не собираюсь жить с вами! Как вы себе это представляете? Или вы считаете, что раз самый главный тут, то можете указать на любую девушку и она вприпрыжку побежит к вам в кровать? Даже не надейтесь!
Лицо Константина оставалось каменным. Он все так же тяжело смотрел на разозленную девушку, которая успела покрыться румянцем от смущения.
— Ты слишком высокого мнения о себе, Александра. В свою кровать я не пущу тебя ни вприпрыжку, ни строевым шагом. Так что собирай вещи и иди в зеленый дом. — он небрежно бросил ключи на стол. — В девять вечера приду на ужин. Подъем в пять, завтрак в пять двадцать. Вопросы?
Саша на подкашивающихся ногах вернулась в санчасть и первым делом нашла Галину Ивановну. Отведя ее в сторонку, она очень эмоционально пересказала разговор с начальником, но женщина в ответ лишь хитро улыбалась:
— И в чем проблема-то? Поверь, Михалыч не из тех, кто пользуется служебным положением в тот самом смысле. Он тебя не тронет.
— Но я не служанка! Галина Ивановна, позвольте остаться здесь, я научусь ставить ребят на место. Что угодно сделаю, только не отправляйте к этому вечно злому старику.
— Старику? — женщина рассмеялась в голос. — Он младше меня, девочка. Ты не смотри на его лицо, на нем сильно отпечатались события последнего года. Он особо не распространяется, но так, между нами, когда все произошло ему пришлось взять на себя очень много обязанностей и принимать много тяжелых решений. Почему? А как думаешь, где находилось все наше высокое руководство? И много ли осталось за Кольцом?
