Возрождение - 4 (СИ) - Кулик Степан

Читал, что по традиции, при посвящении в рыцари, воину наносили по плечу удар мечом плашмя и говорили: «Пусть этот удар будет последним, который ты стерпишь безропотно». Красиво и символично. А еще…

— Конечно имеете, ваше благородие… — серебристый смех не дал додумать мысль. — Валяйтесь, сколько угодно. Я просто подумала, что получить завтрак в постель — не слишком приятно. И горячо, и мокро…

— Надо было оставить тебя дома и Птица взять… — проворчал я, недовольно открывая глаза. — Он не такой вредный.

— Да? — девушка опять хихикнула.

— Что смешного? — продолжая ворчать, я уселся в кровати.

— Нет, ничего, — прыснула в кулак Сашка. — Мне просто стало любопытно, как ты бы с ним… ну, ты понял, да? — и девчонка опять рассмеялась.

— Голодной куме одно на уме… — фыркнул я, сладко зевая, и потянулся к девушке. — Гм… Так может, раз я все-таки предпочел тебя…

— Эй-эй! Что за пошлые намеки с самого утра? Ведите себя подобающе, милорд! Я, межу прочим, приличная девушка, а не какая-то, эта самая… Что о нас Ленгла подумает?

— Честно? — я зевнул еще шире. — Пофигу… Через час-другой мы уйдем из этой деревни и, скорее всего, никогда больше не возвратимся. Так что, забей. Иди сюда…

— Ну, нет… Ленчик… Я так не могу… — отпрыгнула от кровати Сашка. — Не обижайся. Но… но это неправильно. Останемся одни, все что захочешь. А сейчас — извини, но нет. Лучше вставай и иди завтракать. Там тебя, кстати, староста уже битый час дожидается. В том смысле, что нарезает круги по двору, словно наскипидаренный. А морда… как у кота, что пережрал сметаны до полного недержания… То лыбится, то чуть не плачет. Только что за живот не держится. Не то, я б и в самом деле решила, что у него понос.

— Староста? Ну, с этим мне как раз все понятно. Не бери в голову… А вот насчет завтрака, я бы разговор продолжил. Чем нас Ленгла сегодня побалует? Вкус вчерашних клецков до сих пор во рту. Ммм… Вкуснотища.

— Доброе утро, милорд… — отозвалась с соседней комнаты хозяйка. — Вы уж простите, все по-простому, без затей. Яишенка и маслята жаренные в сметане… Не побрезгуйте. Сперва хотела курицу зарубить, но готовить долго. Боялась не управиться. Сашка сказала — вы ранняя птица. А вот на обед, если распорядитесь — сварю.

— Убью… — произнес шепотом, демонстрируя кулак.

— Ха, — фыркнула девушка, крутнулась и быстренько шмыгнула в дверь. Словно почувствовала, что я если не сапогом то подушкой точно готов запустить.

Ладно. Все равно проснулся… Да и название блюд звучит заманчиво. Маслята я видел на картинке, но пока еще ни разу не пробовал. Как и яишенку, кстати. Откуда всему этому на Земле взяться? В смысле, съедобного. Из птиц там одно воронье. А грибы… в подземельях, удобренных крысиным пометом, всякое растет… но есть это никому в голову не приходило. Кроме тех, кто хотел быстро умереть.

Ноги в сапоги, куртку на плечи… Кольчуга пусть полежит — я все-таки в какой-то мере дома. Меч?.. Аналогично. Но, без оружия я себя словно голым чувствую. Берем кинжалы. Вот теперь можно и в трапезную… Вообще-то, не помешало бы умыться, но мы, благородные рыцари, в этом плане не привередливы. Особенно те, кто вырос в трущобах спальных районов.

— А вот и я… Где у вас тут вкусно кормят оголодавших путников?

Глава 4

Рамидору реально было невтерпеж… Если б он ходил по одной линии, то, наверняка, уже протоптал бы внушительную колею. Но, староста выписывал по двору столь замысловатые зигзаги, что на ум приходило только Броуновское движение.

А ждал он меня так, что бросился к крыльцу еще даже не увидев, на скрип дверей.

— Доброго дня, милорд! — вскричал столь радостно, словно встретил ближайшего родственника, с которым уже и не чаял свидеться. — Как почивали? Всем ли довольны? Угодила Ленгла?

— Благодарствую… Премного… Всем друзьям буду рекомендовать, если окажутся в здешних местах, чтоб на постой непременно в Болотные Мхи заезжали. А ваши дела как, уважаемый? Удачно прибрались в пещере?

И тут лицо старосты в самом деле изобразило такую гамму чувств, что не каждый калейдоскоп смог бы.

— Спасибо, ваша милость… Ох, и богатый же улов… — брякнул сгоряча и тут же поправился, отводя взгляд. — В том смысле, что много барахла… Правда, большей частью, непригодное… гоблины… Что не сломают, то изгадят так, что в руки взять побрезгуешь. У наших хозяек свиньи и то куда чище…

— Но, ты же не за этим пришел? — остановил я жестом его причитания. — Если есть что сказать — выкладывай. Уходить пора. До Камышенки путь не близкий…

— Так я по этому и жду вас… Ну, не в том смысле… — опять запутался староста. — Поблагодарить, конечно… это главное…

— Не верти волу хвост. Не люблю…

Немножко металлического звона в голосе вернули Рамидору четкость мысли.

— Я лишь спросить хотел, милорд: вы пешком пойдете?

— А ты хочешь предложить мне одно из тех несчастных животных, которых вы, по недоразумению, зовете лошадьми? — фыркнул я.

— Что вы, милорд… — взмахнул руками староста. — И в мыслях не было… Я о настоящем коне говорю. Рыцарском…

— Рыцарский конь? В этом захолустье? — удивился я.

Согласно заложенной в меня перед отправкой информации о мире кабилов, наличие настоящего боевого коня в задрипаной деревеньке было круче, чем брошенный флаер Хантеров среди развалин спального района.

Гм… Хотя, если я в своем мире именно такой и сумел угнать, после того как бойцы Сопротивления застрелили сержанта Ха-Ксина, то, почему бы истории не повториться? С поправкой на местные реалии?

Подняв руку, чтобы потереть подбородок, я мимолетно зацепился взглядом за перстень, и пазл сразу же сложился. Ну, конечно же… Как еще перстень дворянина мог оказаться в трофеях гоблинов, если не пришел туда вместе с хозяином? Одним из странствующих рыцарей, которым есть-пить не надо, лишь бы где-то чью-то попранную честь восстановить или мерзопакостное зло наказать. А разбойничья шайка пещерных гоблинов как раз под категорию последнего отлично подпадает. Но, на этот раз не получилось… Как говорится, безумству храбрых поем мы песню… поминальную.

Не суть… Рыцарь сам выбрал свой путь и никто не виноват, если не рассчитал сил. Важно другое — он же за эти тридевять земель не пешком во всей богатырской экипировке топал… Отсюда и конь…

— Рядом с пещерой нашли? — закончил я свои логические построения коротким вопросом.

От неожиданности староста даже икнул. Явно собирался заливать мне о каком-то найденном на болотах потеряшке, которого они всем миром поили, кормили — и теперь, хотят получить компенсацию. Как за родного.

— Д-да…

На Рамидора было жалко смотреть, столь явственно на его лице читалось прощание с мечтой: задорого продать ненужное в хозяйстве. Но, как утопающий хватается за соломинку, так и староста попытался не упустить шанс.

— Но… как же… вы же… милорд… сами… сказали… эээ… что вам только посох и меч… а остальное, стало быть… эээ…

— Дать бы тебе по шее… — задумчиво произнес я. — Но, в одном ты прав: рыцарское слово — кремень. Сказал, как отрезал. Сколько хочешь?

Староста открыл рот и… закрыл. Обдуманная заранее цена, после всего сказанного, уже не годилась. А насколько ее уменьшить, Рамидор с ходу решить не мог. Но, понимая, что тянуть нельзя: как бы моя милость не осерчала и все-таки не передумала, закрыл глаза и хрипло произнес:

— Пятьдесят империалов…

В те минимальные общие знания, которыми меня снабдили Смотрящие, такие мелочи, как стоимость товаров не входили. Поэтому, я понятия не имел, какова цена рыцарского коня. Но был уверен — староста назвал самый нижний предел. Да и не рыцарское это дело торговаться, как барышник. Для этого у нас, благородных слуги имеются.

— Хорошо… Но, сперва посмотреть надо… Мало ли что ты, шельма, подсунуть хочешь…

— Как можно? — изобразил святую невинность Рамидор. — Обижаете…

«Поздравляем! Ваша репутация увеличилась на «2» пункта. Всего — 5», — подтвердила Система мое предположение. Староста не только не обиделся, но даже был благодарен. В общем-то, понятно. Где он еще здесь на такой товар покупателя найдет? А в город сунется, — стражники коня отберут да еще по шее надают. Или вором объявят да в кутузку упекут.