Ольга Швецова - Ничей
— Главный просил что-то передать мне?
— Да! — она совсем забыла! Забыла обо всем, о времени, о девчонках, которые ждут ее на втором этаже, о сумке, врученной ей Привратником. — Лёша, тут вот для тебя что-то.
Полуодетый Алексей вышел из изолятора за сумкой, которую она оставила в «предбаннике» на столе.
— Фу, Ксюш, что это за дрянь там так воняет?!
— Хлорка!
Вставать с кушетки не хотелось, но придется, потому что времени уже не осталось. Завернувшись в расползающуюся под руками старую простыню, она отправилась посмотреть, что делает Алексей. Любопытно заглянуть внутрь свертка, но он не спешил его открывать. Только стоял рядом молча, опираясь на стол, и о чем-то задумался. Оксана подошла ближе и обняла его за шею. Алексей заметно похудел, но в остальном остался самим собой.
— Лёш, я ведь приду еще? — нет сил уйти отсюда, ведь когда еще они смогут побыть вместе? — Как ты думаешь?
— Думаю, что врать не буду. Даже Главному Привратнику трудно придумать повод, чтобы отправить на поверхность тебя, которая сроду на нее не выходила. А если даже так, то очень нескоро.
Что труднее? Говорить нелюбимой обнадеживающие слова или целовать уже без особого желания, чтоб только помолчала? Сейчас она уйдет, и можно будет посмотреть, на какую хрень хватило фантазии у Грицких. Даже искры прежнего увлечения нет, полное безразличие и пустота. Когда же она уйдет?! Оксана хороша, особенно сейчас, когда немного ожила: щеки розовые, губы яркие, и в простынку соблазнительно завернута. Довольная… Но ненужная. Ни ему, ни Главному — отработанный материал.
Глава 4
Другая игра
Неужели придется рассказывать обо всем? Но Главный Привратник все же не расспрашивал так подробно, как обещал. На вопрос о снаряжении Оксана ответить не смогла, Грицких и не настаивал. Было интересно, что же находилось в таинственном свертке, но об этом ей никто не скажет. И не надо. На сегодня работа закончена, вот только плохо, что не удалось поесть. Домой Оксана бежала бегом, мама обязательно найдет, чем накормить.
— Ксюш… Ты что там сегодня съела-то в бункере?
— Ничего…
Маме рассказывать нельзя. Даже о мнимом поручении Главного — она догадается, что дело нечисто. Это же мама — видит насквозь и уже что-то заподозрила.
— А похожа на кота, сметаны обожравшегося. Не хочешь говорить — не надо. Ты такая сияющая только от Лёшки своего, похабника, царствие ему небесное, прибегала…
— Ну, мам… — Неужели так заметно?! Наверное, поэтому даже Главный не задавал вопросов — всё ясно по лицу. Да уж, ей было не до того, чтоб его вещи рассматривать.
— А ведь какой мальчик был… Я Лёшу хорошо помню, учила Леночку пеленать, он сначала морщился, а потом привык. Пару месяцев рожи недовольные на нее строил. Зато потом из рук не выпускал.
Я следила… Думала, что Лена совсем без присмотра, мальчишки неусидчивые. А он ей вслух учебники читал. Чтоб спала лучше. Говорить она начала у него рано, и Лёшка все время ей какие-то игры развивающие придумывал. Видно, с ним самим кто-то усиленно занимался в детстве. А ты непоседа была, я ж тебя вместе с Ленкой ему подбрасывала — так тебе тогда с ним скучно казалось.
Хорошо, что мама отвлеклась! Только про Лену вспоминать не хотелось. А об Алексее она могла теперь слушать и слушать… Не плакать. Он жив!
— Мам, я уже не маленькая…
— Да уж, я видела! Хоть до твоих восемнадцати лет вы дотерпели, а то я б его еще тогда убила! Еще раньше, чем он показал, на что способен. О покойнике плохо говорить не хочется. Но не подумала бы, что из него такое вырастет. Ты мне лучше скажи вот что… Чем тебе Лерик не нравится? Сколько он уже за тобой ухаживает? Три месяца? Четыре? А тебя как заморозили. Забыть трудно, но все-таки… Попробуй.
— Он мне не нравится. — Валерий был хорош, даже внешне почти не хуже. Но никакая романтика профессии сталкеров, прельщавшая большинство девушек, не могла заставить Оксану не сравнивать его с Алексеем. Слова не вытянешь, любовник он неумелый, и руки вечно грязные! — Он скучный.
— Где ж он скучный?
— Мам, тебе подробно объяснить?! — мама поймет. И не осудит. Если даже раньше сильно не ругалась.
— Так он младше тебя лет на пять, чего же ты хотела? Сама и научишь. А Лёшка твой, судя по всему, с порносайтов не вылезал!
— С чего не вылезал? — любопытство заставило поднять голову от тарелки.
— А не надо считать родителей отсталыми. Они не меньше тебя знают, — хитро улыбнулась мать и придвинула ей второе. — Ешь, а то тебя, похоже, сегодня и правда там обделили.
А ведь мама права… Лерик! Как же она сразу не подумала?! Есть повод вдруг проявить интерес к ОЗК и остальной ерунде, и никто не сочтет это странным и ненормальным. Только вот Валера не будет слишком бескорыстным… Ну, ничего, скучный — не противный! Ради шанса увидеться с Алексеем она готова пойти на что угодно.
— Подумай, Ксюш, Валерик Лапин хороший мальчик. Конечно, сын Привратника — не сам Привратник. Но второго Алексея ты уже себе не найдешь.
Да разве об этом Оксана думала? Теперь Алексей стал никем, вынужден скрываться. Но для нее он — всё.
* * *В старой коробке обнаружилась куча предметов, обернутых в тряпки. Алексей замучился вынимать их по одному, разворачивать и раскладывать на столе. Бинокль. Еще один, цифровой, снабженный прибором ночного видения. Рация. Аккумуляторы и зарядное устройство к ним. Пистолет с глушителем, солидным запасом патронов, и два ножа. Инструменты еще, хотя точно такой же комплект можно найти и в этом бункере, старый склеротик просто забыл. Как Оксана не надорвалась тащить? Зимнюю маскировку не прислал, гад… Или ему тут ждать до лета? Нет уж, лейкоз не подождет.
Ксюша не помогла утолить голод, наоборот, все мысли сейчас были об одном. Сам себе отравил все удовольствие, глупость какая-то! Но он снова вспоминал Лену, их последнюю встречу. Действительно последнюю. Губы пересохли — кажется, снова подскочила температура. А вот лекарств здесь нет. Алексей не мог согреться даже в куртке, нужно будет поискать что-то теплое, но не сейчас, слишком плохо… Переоценил себя, истратил последний резерв сил. Болела голова, комната плыла перед глазами. Хорошо, не нужно тащиться на верхний уровень дежурить у телефона, до завтра его оставили в покое. Болезненный бред был сейчас более желанным, чем реальная Оксана. Ведь никак иначе встретиться с Леной уже не суждено, он это понимал, поэтому и накрыла глухая тоска. В полусне Алексей чувствовал, будто кто-то прикасается к лицу. Всего лишь сквозняк. Никто не придет.
Невелика доблесть привлечь внимание Валерки, но даже для этого требовалось приложить усилия. Чтобы влюбленный по уши парень сразу понял: для него приготовили сегодня что-то особенное, какой-то сюрприз. А надеть нечего… Она совсем не думала об этом в последнее время, не попросила маму сшить что-то новое. Но Лерик вряд ли обратит на это внимание, знает, что его может ожидать. Главное, чтобы поверил — это не шутка, это всерьез, он снова очень ей нужен. Пусть так, сомнения и неуверенность лишь на пользу: если будет знать, что девушка в любой момент передумает, — будет как шелковый, исполнит всё, о чем попросят.
Однажды вдрызг разругавшейся с Алексеем Оксане уже попался под руку этот парень, когда хотелось вызвать ревность, сделать что-то назло! И как стыдно было потом за эту ошибку! Нет, не перед Валеркой, он оказался безыскусным любовником, и от этого неразумного щенка легко отделаться, снова напустив на себя холодность — перед самой собой. Алексей ни о чем не узнал, хоть в этом на Лерика можно рассчитывать, он не болтлив. Но ревность Лёши… Ее не могло быть никогда, это Оксана поняла довольно скоро. Если она нужна Алексею, он вытащит ее и из чужой постели, а если нет — все усилия напрасны. Он сам брал то, что хотел, и выбирал, что хочет. Ревновать он мог только Лену, но та не давала никакого серьезного повода…
— Мам… Как?
— Иди, хорошо выглядишь. Волосы только подбери, успеет еще растрепать.
Слишком решительный вид Оксане все же пришлось смягчить: еще один ее приятель, словно споткнувшись, остановился посреди коридора.
— Ксюша…
— Отстань! Женька, иди, куда шел!
Бритая наголо голова Евгения не украшала, но и хуже он выглядеть не стал. Довольно приятное лицо портило только одно: вечно растерянный и просящий взгляд; впрочем, не вечно, а лишь в ее присутствии. В остальное время личный помощник Главного был деловитым и собранным.
— Ксюша, а зачем тебя вызывал Юрий Борисович?
— Вот сам его и спроси. Ближе, чем он, у тебя никого нет, похоже.
Не было времени воевать еще и с ним! Слишком важное дело предстояло сейчас начать и непременно довести до конца.
* * *Евгений еще недавно с удовольствием приходил в зал заседаний раньше Главного, готовил рабочее место. Но теперь к этой работе охладел и не торопился никуда. Сегодня пора бы уже и голову побрить, отросла щетина. Он рано начал лысеть и теперь решил этот вопрос радикально, отчего стал выглядеть даже мужественнее. К тому же для гигиены удобнее, да и хлопот меньше. Говорят, есть там какой-то тестостерон, который отвечает за способности мужчины, его амбиции и успехи, но в том числе и за лысину. Почему же и тут Алексей стал исключением?! Или у блондинов другие гормоны? А темная щетина выглядит неаккуратно, приходится часто скрести бритвой макушку и лицо. Неопрятный вид на Совете неуместен. Впрочем, Юрий Борисович не будет им доволен в любом случае — казалось, тот совсем не замечает помощника, хоть он вообще пропади с глаз, лишь бы вовремя появлялись под носом нужные вещи. Евгений не понимал, что даже Главный — человек, и ему иногда хочется общения. Слишком узок круг избранных, неизменен. И вовлекая в это замкнутое общество новое лицо, Грицких ждал некоторого развлечения. Новый помощник ожиданий не оправдал, поэтому и в остальном вызывал разочарование. А помощник считал, что добросовестность и упорство — ключ к успеху. Ключ к ключу Привратника… Но на такой словесный каламбур Евгений оказался не способен, поэтому Главный и глядел на него кислым взглядом.
