Лев Георгий - Идущие на смерть
Каждый понимал, что женщине на войне не место по определению. Они просто не приспособлены к боевым действиям не только физически, но и психологически. Как они себя поведут когда кругом свистят пули, рвутся гранаты и снаряды, осыпая осколками и землей, а тебе самому надо стрелять по врагу? Воображение не рисовало ничего хорошего.
Вадим, например, в принципе не мог представить женщину в полной экипировке с оружием в руках, бегущей в атаку. Получалась какая-то пародийная картинка.
Нет, если женщины и могут служить в армии. То исключительно во вспомогательных частях, то есть в подразделениях связи, медицины, как обслуживающий персонал и так далее, но не более. Стрелять они должны только в тире.
В конце-концов дело женщины рожать, растить детей, заниматься домом, а не умирать. Если они будут гибнуть в боях наравне с мужчинами, то кто тогда восполнит понесенные этносом потери, кто сохранит генофонд и возродит нацию из пепла?
Или может все эти размышления просто мужской шовинизм?
На третий день им действительно позволили испытать свои "витязи". Вот только со стороны это могло показаться смешным. А разве не смешно видеть стальных неуверенно стоящих на ногах монстров в… этаких детских ходунках, в которых дети учатся ходить, чтобы они не падали? Впрочем, в каком-то смысле они действительно стали детьми, привыкая к своему телу и учась управлять своими движениями. Большинство, не будь страховки, действительно попадало бы на бетон площадки. А поднять сто пятьдесят кило брони, плюс пилота внутри тоже весящего немало (за исключением разве что Буя), не просто.
Но шло время и после многих часов практики, прерывавшихся только на сон и прием пищи, движения становились точенее и вскоре пилоты уже могли свободно двигаться без ходунков, точно эта стальная оболочка их собственное тело с соответствующим спектром движений. Они могли ходить, бегать, садиться, приседать на колено и даже ложиться быстро вставая.
Чрез неделю усиленных занятий пришло время стрелковой подготовки – последнего этапа обучения, перед отправкой на фронт.
Выведение картинки с прицельного видеодатчика пулемета на визир шлема, действительно доставило немало хлопот, но мозг ко всему приспосабливается и вскоре все могли показать хороший результат на стрельбище.
Наконец их обучение закончилось. Это отметили небольшим банкетом, на который прибыл какой-то генерал.
— Спасибо вам… — сказал он. — Вы даже не представляете, как много значит и стоит, не в денежном плане, хоть и не без него, ваш пример, — позволил себе шутку в этот торжественный момент генерал.
— Его благодарите, — кивнул Анатолий Коростин в сторону Куликова. — Он основной затейник и катализатор вашего проекта "Восставшие из пепла". Если бы не он…
— Еще раз спасибо, — уже персонально Вадима благодарил генерал. — Вы настоящий патриот.
Вадим на это лишь мысленно усмехнулся, пробурчав что-то соответствующее моменту, подумал:
"Знали бы вы, что бы я вам сказал на это еще год назад…"
"А патриот ли я?" – спросил себя Вадим и не нашел ответа.
Все же его устремления, желание вновь попасть на войну, отвечали несколько иным критериям. Он просто не хотел быть бесполезным, прозябать на периферии жизни.
Но по крайней мере слово "патриот" больше не вызывало в нем активного неприятия, как было раньше.
Да и что такое патриотизм? Что значит быть патриотом? Горланить как в свое время тот же нацик Юрий Бардов, лозунги вроде: "Россия для русских" и тому подобное? Или же это нечто иное.
— Ваш опыт действительно неоценим. Официально сообщаю, что военным и политическим руководством России принято решение о внедрении в производство модифицированных "витязей".
После банкета к ним подошел майор Довженко. Чуть помявшись, он сказал:
— Принято решение, послезавтра ваша группа отправляется на фронт…
Пока шли испытания модернизированных под инвалидов "витязей", китайцы естественно на месте не стояли и продолжали развивать широкомасштабное наступление. Вслед за Томском и Новокузнецком были окружены и заняты города Новосибирск и Барнаул с Бийском. Сейчас китайцы штурмовали Омск. Суя по всему следующей их целью, дабы не оставлять неподконтрольные районы под боком, станут северные города: Нижневартовск, Сургут и Тобольск. Видимо на защиту кого-то из них и собирались отправить "витязей".
— Только реальные боевые испытания покажут, на что мы годны? — скорее констатировал Куликов.
— Да, — не стал отрицать майор очевидных вещей. — Вас прикомандируют к Первой роте тяжелой пехоты Тридцать седьмой мотострелковой бригады.
— Надо же, — хмыкнул кто-то захмелевшим голосом. — Вот уж правду говорят, все развивается по кругу… то есть по спирали. Снова произошло деление пехоты на легкую и тяжелую как стародавние времена. Вы нас еще гоплитами назовите…
Глава 16
Счастье. Был ли счастлив Вадим, когда узнал, что он снова попадет на войну? Да… наверное.
Война для него не являлась самоцелью, он не патологический убийца, которому только дай возможность пустить китайцу кровь и выпустить ему кишки. Нет, война для него только возможность, способ доказать прежде всего саму себе, и уже потом окружающим, что ты еще человек, а не домашнее ручное животное вроде хомяка. Хомяк которого держат в клетке-квартире и кормят ничего не требуя взамен, потому что ты хомяк и в принципе ничего не можешь делать, только и можешь бесцельно бежать по замкнутому кругу колеса-существования. На такое он не согласен. Лучше уж пуля в лоб или на войну, где тоже могут и даже скорее всего убьют, но в данном случае ты хоть что-то успеешь сделать полезное.
— Да-а, — протянул кажется Крюк, — если техника и дальше будет развиваться подобными темпами, то очень скоро можно будет увидеть настоящие боевые шагающие машины как в компьютерных играх, книгах и фильмах с ракетными батареями на плечах, магнитными пушками на руках и реактивными движками в ногах.
— Не удивлюсь, — согласился с ним Оптимус-Прайм. — И честно говоря я предпочел бы водить именно такой робот.
— А то!
Отделение "витязей" в составе военного конвоя транспортировали в кунге обычного КАМАЗа к линии фронта на соединение с первой ротой тяжелых пехотинцев, со своими роботизированными доспехами. Обслуживающий персонал обещали придать уже на месте, а пока с ними был только один техник помогавший входить и выходить из доспехов, но он сейчас сидел вместе с водителем. Впрочем бойцы скооперировавшись сами могли произвести эти нехитрые операции, помогая друг другу, как при мелких бытовых проблемах.
— Кажись подъезжаем…
— Облачаемся? — скорее предложил Валет.
Вадим кивнул.
Бойцы стали расползаться по своим "витязям". Представать калеками перед новыми сослуживцами не хотелось. Лучше сразу выйти, что называется во всей красе и сразу показать, что они кое-чего да стоят, чем потом безуспешно доказывать, что ты не верблюд.
Вадим сохранил в отделении свое прежнее звание, и на руках своего "витязя" он нарисовал старшинские полоски.
В отделении нашелся один сержант, и один ефрейтор, также отметившись по примеру своего командира.
Грузовик встал. Открылась и хлопнула дверь с пассажирской стороны. Открылся полог и технический специалист открыл задний борт.
Вадим ухватившись за специальный поручень спрыгнул вниз. Прыгать в "витязе" то еще удовольствие, но иначе никак, иначе их будут выгружать при помощи подъемника.
Вслед за Куликовым выпрыгнули остальные тяжелые пехотинцы.
— Не стоило утруждаться, — сказал подошедший к ним офицер. — Все равно сейчас грузиться будем… Значит вы и есть мое пополнение?
Вадим открыл забрало шлема. Это был командир первой роты тяжелой пехоты капитан Рюмин.
— Так точно товарищ капитан.
— Ну… хоть что-то. Ладно бойцы, вылезайте из своих скорлупок и пойдем знакомиться.
— Извините, товарищ капитан, но сначала мы хотели бы познакомиться со своим обслуживающим персоналом.
— Чего так?
— Надо еще кое-что выгрузить, чтобы мы могли… пойти вслед за вами.
— Ах да… сейчас.
Через пять минут, после того как капитан Рюмин переговорил с кем-то по рации, прибыла группа из двадцати четырех женщин различного возраста, от двадцатилетних девчат, до сорокалетних женщин, одетые в старый камуфляж с крупными зелено-черно-коричневыми пятнами.
— Вот это ваши, по две на "витязя". Знаете, как нас из-за них стали звать?
— Как?
— Султанами, — засмеялся капитан. — Типа у каждого свой гарем.
— Понятно.
Рация капитана вновь захрипела и командир роты тяжелых пехотинцев наскоро попрощавшись побежал по своим делам.
— Ну что барышни, разгружаемся…
Женщины не без помощи бойцов разгрузили личные вещи, большую часть которых составляли инвалидные коляски. Женщины с недоумением воззрились на них.
