S-T-I-K-S. Пройти через туман 4 (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович

Я вновь осмотрел раненое бедро. Что такое пилум? Это такое метательное копьё, с которым римские легионы захватили большую часть мира в античные времена. Этот дротик состоит из двух основных частей. Иглообразного наконечника и деревянного древка.

Вот собственно, его я и отломил, чуть не потеряв сознание от боли. Длинная, сантиметров в пятьдесят, металлическая часть так и осталась в мясе. Кровь шла, но не сказать, что сильно. И я решил пока его не выдёргивать, хотя эта кочерга в ляжке изрядно мешала двигаться. Ну и болела, само собой.

Весь мокрый, раненный и злой, я подошёл к своей ласточке… Джулия отъехала метров так на тридцать от атомитов и с тыла открыла по ним огонь. Линда пару-тройку раз тоже выстрелила, но решил двенадцатый калибр. Естественно, мои спутницы прятались за внедорожником, и ему досталось.

Упыри прострелили лобовое стекло и выбили боковое с пассажирской стороны, несколько отметин от пулевых попаданий имелись на торпеде, в двери торчал пилум, пробивший её насквозь. Легко этот метатель сдох…

Устроившись на заднем сидении, я перезарядил шведский автомат. Только что он вместе со мной искупался, но не подвёл. Пока я занимался оружием и одеждой, прискакала Линда с трофеями. Она улыбалась и, честно говоря, смотреть на неё было жутковато. Юная девушка на моих глазах убила как минимум одного атомита и нескольких добила топором, но это, похоже, только улучшило её настроение. Кроме того, она успела для себя присмотреть короткий меч вроде гладиуса, только остриё у него было скошенное, а эфес оканчивался кольцом. Она показала мне АК-47 Татуированного.

— Можно, я его себе возьму?

Оставалось только оторопело кивнуть. К моменту, когда решили отъезжать, мне стало заметно хуже. Связал я это с непонятными энергетическими потоками, расходившимися от наконечника. Радиация это или какой-то яд, мне было неизвестно. Всё, что я понял — оно меня убивает. Перед глазами плыло.

С помощью Линды и Джулии удалось протолкнуть кусок металла сквозь бедро. На этот раз я в сознании не удержался и отключился. Когда пришел в себя, то обнаружил себя на заднем сидении уже со спущенными штанами. Над моей промежностью склонилась Джулия.

— Юль…

— Чего?

— Ты мне тоже нравишься, но я против того, чтобы форсировать отношения…

— Стисни зубы!

— Чего?

Она резким движением затянула жгут. Прострелила так, что сознание снова поплыло. Внедорожник уже ехал по деревенской улице.

На этот раз населённый пункт был из русских. На пригорке стояла побеленная златоглавая церковь. Заражённых было не видно и не слышно. Да и если бы они имелись в округе, то на поднятую стрельбу неизбежно сбежались бы все.

— Вон там…

Я показал на крепкий двухэтажный дом.

— Джулия, давай туда рули. Мне в себя прийти нужно…

В этом просторном дворе нашлось всё необходимое. И генератор, и водный насос, и даже машина, но меня интересовала сейчас только постель. Развесил всю одежду на просушку и, взяв с собой немного еды и оружие, кое-как забрался на русскую печку.

Попросил меня некоторое время не трогать.

Валявшиеся тут несколько тулупов и матрацев были именно тем, в чём я нуждался. От отравления знатно лихорадило, по телу стекали крупные капли пота. Зарывшись под тулупами, я сосредоточился и принялся из себя выгонять всю «чужую вредоносную» энергию, успевшую разлиться по моим энергетическим каналам. Я действовал по наитию. Создавал пробку из уплотнённой праны и прочищал канал, убирая всю энергию из меридиана, заменяя её на новую из резерва. Так, постепенно, я очищал свой организм, начав с самых крупных каналов. Чужеродную прану таким образом постепенно перемещал обратно к ране на бедре, где имелись повреждённые каналы. Через них вместе с изрядной долей собственной праны выбрасывал её наружу. Становилось всё легче и легче, пока, наконец, я не счёл, что очистился достаточно. Уже привычным способом срастил каналы, после чего закончил сеанс самолечения.

Открыв глаза, понял, что уже глубокая ночь. В доме было тепло. Пока я валялся в прострации, девушки затопили печь, сейчас нагревшуюся и щедро отдававшую накопленное тепло.

Будь я в сознании, ни за что бы им не разрешил топить, наверняка на запах дыма тварей соберётся немало, но… Завтра нас здесь уже не будет. Отыскав уборную, откликнулся на зов природы. На обратном пути столкнулся с Джулией, сидящей в сенях со своим дробовиком. Перед ней лежали мои штаны, небольшой диодный фонарик высвечивал нитки и иголку. Заштопала… Заботливая… Но дурная. Дымом тварей привлекла, светом нас выдала.

Я уже открыл рот, чтобы её отругать, но понял, что не хочу этого.

— Юль, давай я посторожу…

— Ты как?

— Да нормально всё. Немного подлатал себя. Теперь я снова боевая единица.

— Иди отсыпайся, — вздохнула она, — Мне всё равно не спится.

— Хорошо, — зевнул я в ответ, — Если что, сразу меня буди.

Она кивнула, а я вернулся в натопленный дом и залез на печку. Собрался было уже снова покемарить, но понял, что на печи я не один.

— Лида? Ты чего тут? — чувствуя себя болваном, спросил я.

Губы пересохли, голос внезапно охрип.

— Холодно там, — пролепетала в ответ бывшая школьница, — А тут тепло.

— Ты чего… Нельзя нам вместе…

Но плоть уже предательски восстала, кровь забурлила.

— Погрей меня, пожалуйста…

Она придвинулась ко мне и положила щёку на мою грудь.

— Если замёрзла, так зачем разделась? — вырвалось у меня.

В ответ школьная красавица тяжело вздохнула и громко шмыгнула носом. Если не предпринять ничего, сейчас она разрыдается. И что делать мне с голой плачущей женщиной, решительно непонятно. Школьницей она была только по роду деятельности, а по возрасту вполне себе совершеннолетней.

Тело Линды начало вздрагивать. Это надо было как-то прекратить. Я неуклюже обнял девушку, уже понимая, что совершаю ошибку, но ничего поделать с собой не мог.

В темноте ладонь нащупала совсем не плечо, а что-то округлое, одновременно нежное и упругое, что-то с детства знакомое. Конечно… Я положил ладонь не на плечо, как собирался, а на бюст. Грудь оказалась неожиданно приятной на ощупь. Я, как опытный мужчина, уже собрался убрать руку и извиниться за неудобную ситуацию, но дыхание сбилось. Гормональный фон юноши сделал своё дело, большой и страшный кваз растерялся и замешкался перед тоненькой стройной блондинкой из школьной команды поддержки.

— Когда в тебя сегодня попали, я так испугалась! — пролепетала она, — А эта дура Джулия не хотела останавливаться. Тогда я достала пистолет и заставила её затормозить…

Я ощутил её нежную узкую ладошку с длинными пальцами у себя на голом затылке и ощутил мягкое давление. Смысл сказанного потерялся в волне накатившего на меня возбуждения. Склонившись над Линдой, услышал её нетерпеливый долгий вздох. В этот момент все мысли о разнице в возрасте улетучились. Рациональное мышление отказало мне. Наши губы слились в чувственном, страстном поцелуе. Вчерашняя школьница отвечала мне со всей страстью, которую в ней сложно было заподозрить с первого взгляда.

Женские запахи окутали меня, а я вдыхал и пьянел от них. Партнёрша восхитительно выгнулась мне навстречу, отдаваясь порыву страсти вся, без остатка. Меня бросило в жар, а губы жадно покрывали поцелуями нежную кожу блондинки. Её руки страстно прижали мою голову к себе, ногти на изящных пальцах впились в спину.

42. Крыса

В этот момент разум окончательно отключился. Осталось только стремление обладать этим молодым приятно упругим и вместе с этим податливо нежным телом. Я завис над Линдой, оперевшись на локти, и поцеловал её в приоткрытые, только этого и ждавшие, губы. Наши горячие тела, наконец, слились. Проникновение получилось неторопливым, упоительно приятным, но отчего-то трудным. На мгновение гибкое спортивное тело замерло, напряглось, а потом резко прижалось ко мне бёдрами. Линда обняла меня не только руками, но и ногами. В этот момент я понял, что это было.