Бесконечный бег (СИ) - Казначеев Виктор

Дальше ехали молча, ни он меня не тревожил, ни я его дурацкими вопросами. Дорога и скалы по ее краю летели мимо, мелькали деревья и заросшие травами склоны, потом мы выехали на равнину и гнали с ветерком еще пару часов.

Потом выехали на старое, все еще покрытое асфальтом широкое шоссе, вдоль которого тянулся ряд таких же старых деревьев. Кое-где на полотне можно было увидеть засыпанные трещины и заплатки — значит, какая-то власть заботилась о дороге. Даже изредка мелькали новенькие указатели.

Затем проехали под старым железнодорожным мостом, и Лом сказал:

— Въезжаем город. Смотри в оба, тут могут быть стаи летающих тварей.

— Гарпов? — вот и пригодились истории, рассказываемые нашими охотниками и разведчиками.

Лом кивнул, не глядя, и похлопал ладонью по стволу силового ружья.

Нанитовые мутации коснулись множества птиц. Одни из них стали собирать в кладовки только семена деревьев-мутантов, и найти такую кладовку означало обеспечить себя на всю зиму. Другие перерабатывали организмы, которые аккумулировали, например, золото из морской воды, и при разделке такой дичи следовало позаботиться об извлечении железы с золотом.

А гарпы накапливали в костях и перьях металлы, а когда становились слишком тяжелыми, слетались в одно и то же место умирать — надо ли говорить, что найти такое кладбище тоже было удачей?

Обычно гарпы собирались огромными стаями в поисках пропитания. И что интересно — живая кровь их привлекала больше, чем свалки металла, хотя и там они копошились, а вот активное новенькое оборудование — машины, станки, ангары — почему-то совсем нет.

Через десять минут понял, почему поселок Патра его жители называют солидным словом «город». Он действительно был огорожен — то есть был окружен стеной.

На КПП мне выдали грубоватую пластинку из кости, с впаянным чипом и лапками, которыми можно было намертво зацепить за одежду. Официально он назывался «Временный карантинный пропуск гостя», но как потом оказалось, люди называли эту пластинку «аусвайс», а некоторые — «тамга».

На чип тут же внесли данные, по которым меня можно было отследить в черте города. Капитан, замотанный молодой мужчина в силовой броне стального цвета, с опознавательными знаками Патруля, отмахнулся от Лома, когда тот завел речь обо мне. Сказал только:

— Некогда! Потом побеседуем, тут скачок Заповедника случился, не до новичков. Пусть катится в карантинную зону…

И я «покатился»…

Куда должен направиться всякий уважающий себя бродяга после тяжких скитаний, только что попавший в город? Правильно — в бар. Особенно если у него нет своего теплого местечка.

Тем более, что в перовом поясе, куда меня запустили, бар являлся единственным местом, где можно привести себя в порядок. Ну и заодно очень дешево избавится от трофеев.

Конечно, отдавать практически даром свои невеликие ценности, добытые «в боях и походах», не хотелось. Вот только и совсем без денег оставаться не вариант. Бесплатно тут не кормят и не поят.

Это в диких бескрайних полях они ни к чему, и даже мешают, а в поселках и городах — первейшая необходимость. Те же Энергоны тут сначала предпочитают менять на деньги, и лишь потом тратить — так выходило дешевле. Каким бы странным, на первый взгляд, это не казалось.

Я далеко не сразу понял принцип подобных взаимодействий, ведь у нас в Теплице все было общее. Но постепенно смог разобраться, что к чему.

На текущем уровне развития Энергон — неделимая величина, и никак иначе. Т. е. на ремонт можно потратить сотню нанитов из тысячи, и постепенно колония восстановится за счет работы фабрик, но вот продать отдельно от тысячи сотку, или дать сдачу частью колонии — не выйдет.

Возвращаясь к устройству поселка: собственно, весь первый Пояс — это своего рода карантинная зона. Состоял он из опоясывающего городок кольца стен с парой ворот, зданиями местных служб (медики, пункт охраны, ремонтно-диагностический пункт), ну и трех баров.

Все это можно было узнать сразу при входе, рассмотрев огромный щит у ворот. Даже любезно было помечено местонахождение читающего — стрелочкой и надписью «вы тут».

Ах да, еще в Патре была своего рода тюрьма — место, из которого обычно не возвращались назад. Прочему-то здесь это называлось «Красная зона Карантина» или по-простому — Лазарет. Туда власти городка определяли буйных или же просто неудобных людей. Туда попасть не хотел никто. Об этом, кстати, тоже сообщалось при входе, на втором стенде-памятке, с несколькими дописанными синим маркером пометками.

Ни гостиниц, ни домов для гостей, ни ночлежек, как таковых, в этом поясе не существовало, равно как и лавок, магазинов, скупок и прочего нужного сервиса. Все это можно было найти в баре! Очень странная система, как по мне.

Именно поэтому мой путь лежал в ближайший из них — разницы не было никакой, у всех трех заведений хозяин все равно один.

— Добро пожаловать в «Горячий Суп», — приветливо помахала мне робо-кукла, прибитая ржавыми кольями к стене бара. — У нас самое лучшее обслуживание и кухня в округе!

— Настоящий робот?! Надо же, — усталость брала свое, но легкий намек на любопытство все же проклюнулся. Пришлось даже активировать один из заготовленных психо-шаблонов, называющийся «Обыватель».

Это такая психологическая маска, одна из десятка разработанных Просвещенными Общины, демонстрирующая забавную смесь скепсиса, равнодушия и сарказма, свойственных обычному уставшему человеку. Чаще всего маска могла выручить в незнакомой социальной обстановке, делая носителя более привычным, безопасным и безликим в глазах окружающих, а также помочь адаптироваться и не реагировать бурно на непривычные и странные явления.

Такой шаблон категорически не рекомендовалось использовать при общении с близкими, но в моем случае это был едва ли не самый идеальный вариант. Мол, смотрите все — мне это все знакомо, я уже давно не новичок в подобных местах.

От робота осталась лишь верхняя половина, причем всего с одной рукой. Да и общий вид казался жалким — оголенная силиконовая грудь, грязное тело без одежды, и свисающие по типу внутренностей провода. Довольно мерзко, и чего скрывать, даже страшновато.

Кстати, одна из грудей была явно грязнее другой — словно за нее постоянно хватались все, кому не лень. Странное место, и кукла странная. Возможно кому-то это казалось забавным, но меня от одного взгляда в ее мертво-голубые глаза пробивала оторопь.

Хорошо хоть «Обыватель», как базовый шаблон, отлично подогнан под мой психотип поведения, как, впрочем, и вся основная восьмерка психо-шаблонов. Так что прокола, даже если вдруг за мной тщательно наблюдают, случится не должно. А шифроваться, уверен, было от кого.

Потянув на себя крепкую металлическую дверь, собирался уверенно, словно делал подобное уже сотни раз, зайти внутрь… и едва не пропахал носом пол, запнувшись о порог. Или не о порог? Чертов протез. Вот была бы картина — только зашел и тут же растянулся на полу. Крайне губительно для имиджа серьезного и опасного человека, который явно бы мне не помешал.

— Чертова нога! — поспешное решение с использованием той злосчастной Колонии или неполной спецификации еще не раз аукнется, вот просто уверен. А с другой стороны, выбора и не было как такового — или довериться Нейро, использовать колонию, или умереть, истекая кровью и мучаясь от боли.

Мельком осмотрев полный зал, тут же сменил шаблон — тут скучающей мордой явно не отделаться.

С недовольным видом, все так же делая вид, что ничего нового или неожиданного не случилось, как мог, заставил протез сделать небольшой шаг — переступить довольно низкий порог. Что может быть проще? Оказывается, многое.

— Я смотрю, ты уверенно держишься на ногах, — первый же попавшийся клоун за ближайшим столиком решил пошутить. — Бегаешь по утрам, да?

Медленно повернувшись в сторону человека, рискующего задирать первого встречного, уперся взглядом ему в переносицу. Интонация, с какой была произнесена шутка, мне очень не понравилась. Да и сам прикол — тоже.