Людоеды (СИ) - Mиxoнoв Cepгей
— Не надоело ещё пугаться вида собственной тени? — пожурил их Мих, и в качестве наказания приказал вернуть на плот всё то, что было разбросано чудищем здесь же. Не всё удалось выловить из воды и найти в илистом дне, да и ладно. Чудовище восполнило все потери. Её тушу и потащили они далее буксиром к берегу, не опасаясь монстров крупнее. Если что — оттяпают у них добычу — Мих перерубит костяным мечом-плавником усы рептилии, коими зацепили за край плота.
Да видно было, что и рептилии уяснили: чужаки — это не дикари-людоеды — от них надо держаться подальше, иначе себе дороже выйдет, а жизни — и можно также запросто лишиться.
Практикантропы причалили к берегу материковой части континента, а никто на импровизированном причале не встречал их — ни дикари, ни иные твари — никто не желал отбивать законную добычу у практикантропов. Теперь их опасались все в округе. А если вспомнить и ходячее порождение идолищем, то, похоже, что донесли до здешней фауны, кто истинный властитель данной флоры и всего прочего на ней.
Туша и впрямь оказалась неподъёмной и грех бросать. Поэтому Мих на пару с Зубом приняли совместное решение: один из них с парой проводников доберётся спешно до лагеря и приведёт оттуда народ за добычей, а те, кто там останется, пусть роют яму под ледник и как можно глубже. Мясную тушу рептилии можно было закоптить или завялить. Но также требовалось где-то хранить. И обжираться нынче — чревато.
На том и порешили.
Расставание далось тяжело, точнее осознание того, что придётся рисковать жизнями порознь. Жизнь сплотила неразлучную парочку в последние дни, а оба ещё скучали и по Варвару, да не хотели себе признаваться в этом. Но иначе никак и никуда, на то и дикий край.
Глава 10
АЛКАЗАВРЫ
«С кем поведёшься, с тем и наберёшься!» любимый досуг алказавра
Варвар то и дело отвлекался от работы, постоянно стоя настороже, кое-кто в его бригаде также был не прочь отлынить от работы, следуя одной пословице, как собственному жизненному постулату: «Не могу стоять, когда другие работают, пойду, полежу!»
Частенько бегал до ветра в кусты.
— Смотри, — предупредил Ясюлюнец нерадивого работника, — добегаешься! Кто-нибудь подкрадётся незаметно, и не факт, что дикарь, да возьмёт тебя за жопу, и трахнет, а не по голове кое-чем! Или хуже того: яйца отхватит! Тогда что делать станешь? Как дальше будешь жить?
Немного поразмыслив тем, пока было чем, и держалось на плечах, тунеядец стал больше вникать в суть работы — лишь делал вид, будто переменился, а также волынил.
Ясюлюнец как Варвар не смог долго снести данного издевательства над собой, подкинул наглецу камень в кусты. Сокурсник к вящей радости выскочил оттуда с голым задом, и запутавшиеся на ногах штаны с трусами, помешали вернуть их вовремя на место. Он упал, заставляя девок визжать от удовольствия.
— Вот же где засранец! А тот ещё голодранец!
Проучил Варвар, мгновенно научив уму-разуму Ишака. Даже топор всучил, рубить сучки.
— Пускай они их и рубят, — затеял голодранец валить от злости стволы деревьев. И завалил такое одно кроной на себя — заорал.
— А чтоб тя… — осерчал в край Ясюлюнец.
Ну и работника подсунули ему Зуб с Михом.
— Тьфу…
Больше тот не стоил по его сугубо личному мнению.
— Одно слово — Ишак! А кишка тонка!
Подошёл и разобрал завал из веток на нём.
— Ты как?
— Да как-то так… — сам ещё не понял Ишак, — не очень…
— Ну и нахрена бы эту дуру свалил? В ней же веса — и представить сложно! А метров двадцать в высоту — не меньше!
— Вот на пять брёвен и развалим… — мгновенно сообразил с ответом Ишак.
Считал сносно, значит, сотрясения мозга избежал. Хотя какое к чёрту сотрясение, когда Варвар не только считал, а знал: голова — кость, и по определению болеть не может. Что лишний раз и подтвердил Ишак — его догадку.
Вырубка дебрей леса вблизи лагеря продолжилась. Пора было рубить просеку, по которой следовало тащить сваленные брёвна к баракам. А путь неблизкий, если разобраться, и гужевой повозки нет. Самим впрягаться вроде бы не с руки — они вальщики леса, а не носильщики.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})— Я это… — снова решил откосить Ишак от работы. — В лагерь — только туда и обратно!
— Нафига?!
— Ну, сам, Варвар, посуди: мы лес рубим, а кто-то должен же перетаскивать его! Так пусть параллель и корячиться! Не всё нам!
— А не боишься один идти по лесу? Вдруг дикари или тварь, какая, а?
— Так дай кого — да хоть Ворону!
— Угу, а Баки не хошь?
— Не, уволь…
— Это не ко мне, а к людоедам! Они живо из тя сварганят жаркое на барбекю! — ехидно соскалился Ясюлюнец.
— Не смешно!
— А кто говорит о том? Лично я вполне серьёзно!
— Думай, бригадир! Моё дело маленькое!
— Типа — умный… самый?
— Нет, я ж — Ишак!
— Вообще-то ты прав…
— Всегда… — напомнил сокурсник… про свои оценки за последний семестр — и не только, а за два предыдущих курса.
— Валяй… — уступил ему Варвар. — Только дурака — не вздумай!
— Ага, я мигом, аки ветер…
— Типа — одна нога тут, другая там… у людоедов… — снова выставил напоказ свои зубы Ясюлюнец, проветривая их.
Ишак едва стерпел, заскрежетав своими.
— Один вали…
Пришлось согласиться. Всё лучше в лагере бить баклуши, чем тут их, работая с топором. А труд не для него — не обезьяна, чтобы облагораживать себя им. Пускай иные приматы примитивами пашут на него.
Ишак улыбнулся довольно про себя и снова пошёл проторенной дорожкой за кусты. Топор пришлось оставить, но Варвар выделил ему кол — напутствовал.
— На всё про всё — пять минут!
— Десять в одну сторону и… короче — полчаса! Пока уговорю кого надо, а затем пригоню на штрафные работы…
— Время — и пошло… — напомнил Варвар, запустив секундомер на ручных электронных часах.
— А чтоб тя, Варвара… — пробурчал про себя Ишак, скрываясь из виду бригады лесоповала.
— Перекур пять минут…
Кислый ещё больше сморщился. Сигареты закончились. Так что шутка была в тему. Благо хоть краткосрочный отдых. А то сокурсники Варвара выбились из сил — на них не было лица, и работали в поте, аки тягловые лошади, а толком, по его мнению, и не начинали лес валить.
Бревен лежало всего ничего, и заострённые уже с одной стороны для облегчения веса. Итого десяток. На шесть-семь метров забора. И пахали всего час. С такой скоростью им пахать и пахать от рассвета до зари не один день, а неделю, чтобы опоясать бараки по периметру вдоль рва. Но и там работа не кипела, а скорее чахла и затухала. Хотя искры летели, и не из-под лопаты Вежновца, а тех, кого он припахал, сговорившись с преподами.
И новая напасть — нет, не в лице дикарей, а дровосека.
— Ишак! Тебя, каким ветром сюда занесло? Не рано ли? — насторожился Паша.
— Ты много на себя не бери, да! Как староста — в прошлой жизни, а в этой им за полицая — Фашист, что нынче Варвар! Он и послал меня к вам!
— А дальше не мог…
— Короче — нужны люди таскать брёвна на частокол…
Те, кто рыли ров, расширяя его края и углубляя, застонали — почти все разом, побросав лопаты с вёдрами.
— О, а вот и желающие… — пособил Ишак Паштету в работе.
Изо рва снова донеслись стуки лопат и звон вёдер — в некоторые нагружали камни, выкапываемые из земли. Их было решено складировать внутри лагеря и в дальнейшем использовать либо как укрепительный материал для частокола и рва со стороны лагеря, либо в качестве метательного оружия против дикарей. Всё зависело от их количества да размера. И потом по необходимости можно было даже каменное основание стены соорудить, если измазать глиной. А добрались и до неё. Поэтому работа шла медленно и тяжело.
— Давай мужиков! Землю и бабы способны рыть! А их у нас в избытке!
— Слышь ты, Ишак… — выдали некоторые из них. — Больше к нам можешь не подваливать, а в барак ночью неча и заходить!