Самый лучший апокалипсис 2 (СИ) - Гамма Ам Аль

«То-то меня от этого света так корежило», — повел я плечами. — «Теперь всё понятно».

— Они их нам ещё со скидкой продали, — закончила девушка свой монолог. — Сказали, что такими фонарями «крылатую падлу» отпугивают. Главное, вовремя в небо посветить.

Подобное заявление я даже комментировать не стал. Пусть и очень хотелось. Женскую банду натуральным образом облапошили. Ну, может и не облапошили, но зубы заговорили. Никакую крылатую падлу эти железяки не отпугнут, даже если они и светят как сверхновая. К тому же, заявленные в характеристиках тридцать тысяч люкс для любой батареи будут невероятно прожорливы. Не удивлюсь, если инопланетные фонари разрядятся уже к концу дня.

Мне эти железноголовые торгаши всё больше не нравились. Сначала нахамили, мне лично. Обзывались, железным кубиком в лоб бросали. Потом фонари свои, проклятые, наивным дурехам впарили. Продали втридорога, учитывая цены в их магазине. И, как вишенка на торте, техно-вирус мне свой дурацкий в телефон подсадили. Да-да, я со своей галлюцинацией и этими чертями уже разобрался, провел мозговой штурм, расследование. Всё ведь логично получается.

Стоило мне оформить у терминантов покупку, как меня тут же начали преследовать эти странные видения. До посещения магазина такого не было. Это раз. Черти из нарисованного мира постоянно плодятся, как вирус. Это два. С каждой новой жертвой их становится всё больше и больше. Множатся просто в какой-то геометрической прогрессии, не иначе. И три — поведение у рогатых прихвостней ну точно, как у вируса компьютерного. Они делают всё наоборот и никак ты на них не повлияешь. Будто диалоговое окно на рабочем столе твоего зараженного PC. Выскакивает одно такое и никак ты его не закроешь. Жмёшь на крестик, а тебе три новых сверху и два других в придачу.

«Короче, вирус», — мысленно подытожил я в очередной раз. — «Но ничего-ничего. Это дело поправимое. Есть у меня один план»

Мои рассуждения прервал глухой хлопок и разлетающаяся во все стороны асфальтная крошка. К женской банде присоединилась ещё одна девушка, приземлилась с крыши девятого этажа возле недолюбливающей меня Кати. С головы до ног в кровище, вся какая-то покусанная и расцарапанная, девчонка сразу же потянула своих подруг в сторону ближайшего выхода:

— Бежим! Бежим отсюда!

— Люба, что с тобой?! Ты почему вся в крови? — вытаращились на неё подруги.

— Потом объясню!

— А где Маша?! Вас же двое на крыше было…

— Не знаю! Мы в россыпную побежали, когда он нас заметил!

— Кто?

— Паук! Огромный! Он всё сожрал! Всё, что кровососы там на крыше складировали — всё сожрал! А потом и нас хотел… Надо уходить, срочно надо уходить! Эта тварь жрёт как не в себя!

— Без бородачей, — напомнил я из темноты. — Или так, или никак. Будете упираться — все здесь останетесь. А потом и паук за вами явится.

Не сговариваясь, девичий коллектив ухватил за руки-ноги Настасью Павловну, потащил к ближайшей арке перехода со скоростью спортсменов-разрядников. Ловко маневрируя между алых каракуль и кровавых полос, женская банда в считанные секунды покинула двор и даже не попрощалась. Из всей компании лишь одна девчонка шепнула мне «спасибо». Я запомнил её. Самая адекватная из всех и самая красивая. Большие внимательные глаза, пухлые губы, сногсшибательная фигура. Хотя фигура там у всех высший класс, спасибо виртуальной «силе» и случившемуся апокалипсису. Я мотнул головой, прогоняя образы убежавшей девушки, повернулся в сторону инопланетных бородачей и скулящей неподалеку сутулой образины.

— Вот мы и остались наедине, — осклабился я во все тридцать два, потянулся, разминая кости.

— Отпустить! Нас отпустить, с главной говорить!! — тут же попытались подкупить меня перепуганные бородачи, принялись обещать встречу с их предводительницей. — Сильный способности обладать! Мы тебя хвалить! К главной доставлять!

Я на эти сладкие речи лишь весело покачал головой, сбросил рюкзак на землю, закружил вокруг инопланетян, рассматривая. Мускулистые. То, что надо!

— Таких как ты ещё не видать! — всё жалобнее и жалобнее лепетали туземцы, пятились от подступающих к ним со всех сторон алых каракулей, линий и полос.

Техно-вирус словно верная собачонка следовал за мной по пятам, жадно кружил вокруг бородатых интервентов, ждал моей команды.

— Такая жуть ощущать! Страх оживать! Бога Картона напоминать! — не прекращала попыток к переговорам вконец струхнувшая братия.

Сутулая собака, в отличие от этой чумазой компашки, сразу поняла, что дело худо. Даже говорить ничего не стала. Просто втянула голову в плечи, набрала воздуха в грудь и уставившись на бледный диск луны затянула предсмертное собачье соло. Душераздирающе, тоскливо, с чувством полной безнадеги. Честное слово, с такими вокальными данными ей в собачий хор надо идти, бабосы заколачивать, а не по чужим планетам шариться, приключения на пятую точку искать. Шучу конечно. Никакой луны на небе не было.

— Всё, хватит выла, — подошёл я к скулящей образине, распаковал голосящую собаку из паучьего кокона. Отобрав у выдры её бластер и пригрозив отрезать второе ухо, если будет дурить и не слушаться, подтащил брыкающуюся гадину к бородачам, усадил напротив. — Пора заняться делом.

Окружив немытых туземцев широким кольцом техно-вируса, кабы стояли и не рыпались, сконцентрировался, призвал себе под ноги наскальную живопись. Египетская фреска развернулась громадным полотном, буквально погрузила нас в мир котлов, чертей и кровавых художеств. Я аж на секунду остолбенел, настолько живым мне показался этот оживший у меня под ногами подземный мир. И не мне одному. Бородачи дружно перешли на истошный крик, как обезьяны полезли друг другу на плечи, спасаясь от разверзнувшейся под ними бездны. Выдра, схватившись за свою пирсингованную морду, завыла как никогда раньше, отказалась смотреть себе под ноги и принялась раскачиваться взад-вперед, бормотать про какие-то «битые файлы», «системные ошибки» и «зиккурат преображенных»

Нда, картина и в самом деле была жутковатой. Я даже походил из стороны в сторону, обошёл кругом двор, настолько огромным был этот оживший мрак под асфальтом. Наскальная живопись превратилась в настоящий ад. Чертей было сотни, если не тысячи. Железных вертелов, циркулярных пил, огромных котлов и чанов — десятки. Человеческих хребтов и костей — горы. Черепов — у каждого хвостатого полные карманы. Все, кого я спас, пошли на корм жутким погонщикам этого нарисованного мира. Черти буквально обжирались, заталкивая спасенных мною бедолаг в огромные кастрюли, насаживая на вертелы, распиливая на циркулярных пилах. А вот пушку никто чинить не хотел, что меня сильно удручало. Погнутый раструб с отвалившимися колесами как был разбитый с прошлого выстрела, так и остался стоять, поломанный и никому не нужный. Хвостатые бездари предпочитали вместо этого мордовать хлыстами безымянного курьера или собираться кучами по углам, валяясь пузом кверху.

Безымянный курьер со своей огромной ношей на плечах по-прежнему был жив. Что неудивительно. Бедолага всё ещё оставался на своём месте, кричал, тужился, извивался в адской агонии и продолжал страдать, пытался двинуть с места свою огромную ношу. С последнего раза, когда черти высыпали ему под ноги раскаленные головешки, туда добавились обломки пришедших в негодность циркулярных пил, поломанные вертелы и разбитые чаны. Рогатые дуболомы всё ещё думали таким садистским образом придать кричащей фигуре сил и бодрости духа, заставить курьера поднять свой гигантский валун и потянуть дальше по маршруту.

— Делаем так, — прекратил я пялиться себе под ноги, повернулся к выдре и орущим от ужаса бородачам. — Всё это подземное царство нам нужно отправить туда, откуда оно явилось. Обратно к терминантам, — дал я установку зубатой художнице. — Поэтому, сейчас я скажу тебе адрес, а ты нарисуешь рогатым бездельникам карту, понятно?

Выдра на мои требования лишь крепче ухватилась за собственную башку и заголосила в три раза громче и выразительней.