Юрий Силоч - Заново, с новыми силами (СИ)

  - Ай, скажешь тоже... - отмахнулся Умник, - Никакое это не рабство. Нам рабочих рук не хватает и зимой жрать будет нечего, если мы этих вот предателей кормить за просто так будем.

  - Да какие они предатели?... - возмутился, было, Злой, но Умник на него чуть ли не набросился.

  - А такие! - вскрикнул он, - Страна в руинах! Людей нет! А эти сволочи вместо того, чтобы помогать ее восстанавливать в игрушки играют и американцев ждут! Это по-твоему нормально? Это по-твоему не рабство - самих себя иностранцам добровольно в плен отдавать? Да они сами себе такую судьбу хотели, вот теперь пусть и искупят! И эта шлюха пусть спасибо скажет, что ее кормят, поят и регулярно трахают вместо того, чтобы отвести вместе с остальными в овраг, и из пулемета по ним пройтись!

  Впервые Злой видел Умника в таком состоянии. Он говорил ужасные вещи, и это пугало, но, в то же время, Злой почувствовал себя неправым. Если уж Умник с его-то мозгами говорит так, то может, это Злой в чем-то ошибся? Да, действительно, в его словах была доля истины, но как-то это было не по-людски.

  - Ладно, забудем. Наверное, ты прав. - опустил голову Злой, и Умник тут же успокоился, - В баню пойдешь сегодня?

  - Конечно! Могу и ее захватить! - подмигнул он.

  - Не, давай по старинке, тесной мужской компанией. - Злой попытался улыбнуться, но получилось больше похоже на оскал.

  Умник говорил прямо при ней, как будто она и не человек вовсе, а вещь... А может, к ней и правда стоило так относиться? Может, Злой что-то упустил? Он окончательно запутался.

  Всего месяц прошел - и такие кардинальные перемены, причем, не столько в самом городе, сколько в сознании населяющих его людей. Злой чувствовал себя так, будто его заморозили сто лет назад, а сейчас вытащили из морозилки и пинком выкинули в дивный новый мир, с новой политической картой, другой моралью и измененными ценностными установками. В мир, где что-то явно пошло не так.

  Что с этим делать Злой пока не знал, но очень надеялся в самом скором времени определиться.

  Как-никак, ему предстояло жить в этом городе.

  16.

  - Короче, Злой, хватит строить из себя девственницу. - говорил Христос, - Давай уже рассказывай, что там случилось!

  Совещание вяземского генштаба было в самом разгаре. Христос опрашивал командиров и составлял план предстоящей атаки на Гагарин. Город лихорадило в преддверии войны, но люди были не напуганы, а, наоборот, горды, радостны, и уверены, что Вяземская армия всех сильней, и точно поставит зарвавшихся соседей на место.

  - Привезите нам оттуда еще девчонок! - просили, сально улыбаясь, Вяземские мужики, и солдаты им не отказывали.

  Злой огляделся, посмотрел на напряженные взгляды вокруг, и принялся рассказывать. В конце концов, он из присутствующих здесь единственный сумел побывать в Гагарине, и информация, которую он мог поведать, была бесценной, поскольку позволяла сэкономить время и ресурсы, затраченные бы в ином случае на разведку и рекогносцировку.

  Произошло всё где-то за четыре дня до того, как Злой добрался до Вязьмы.

  Он катил из Москвы, наслаждался наступающим летом, и вообще - пребывал в расслабленном состоянии. Москва лежала позади, и в сравнении с ужасом, творившимся там, все грядущие проблемы казались не стоящими внимания, и решаемыми с полпинка. В таком вот, состоянии он и добрался до Гагаринского блокпоста, что пересекал трассу "Москва-Минск" где-то за километр до непосредственно поворота на Гагарин.

  Народ на посту показался дружелюбным, но с хитрецой. На вид - бандюки бандюками. Бритые головы, кожаные куртки, "феня". И как они только выжили - с такими-то куриными мозгами? Злого пригласили попить чаю, попутно расспрашивали о том, что творится в Москве, пригласили прокатиться по городу, сказали, что его там могут без проблем заправить, только предварительно нужно будет нанести визит вежливости местному бугру - Барону.

  Тот оказался усатым кудрявым и смуглым дядькой, очень похожим на цыгана. Встретил гостеприимно. Подозрительно гостеприимно, как потом понял Злой. Отвел к себе в кабинет (он тоже занял здание администрации), накормил, велел своим людям заправить машину, узнал на каком топливе она работает. Убалтывал, предлагал выпить, и несколько раз невзначай сказал Злому, что тачка, мол, у него очень классная.

  - Так что, ты, получается, не военный?...

  - Неа. Мирный я.

  - И что, один путешествуешь?...

  - Один. - кивнул Злой.

  - Ай-яй-яй... - покачал головой изобразивший беспокойство Барон, - Опасно сейчас одному путешествовать. Даже с такой машиной...

  - Да с такой машиной ничего не страшно. - похвастался Злой.

  - Ну да, ну да... Наверное. Бронированная, да? - сощурил Барон карий глаз.

  - Конечно. Классная машина. Ладно! - сказал Злой, вставая из-за стола, - За гостеприимство, конечно, спасибо, но, сам понимаешь. Ехать пора. - улыбнулся Злой.

  - Ага... Пора. - Барон тоже поднялся, - Пойдем, провожу.

  На выходе из администрации Злого скрутили два здоровых амбала - он и пикнуть не успел.

  - Ключи! - потребовал разом помрачневший Барон.

  - Да ладно, мужики! Нормально же общались! - заверещал Злой, понявший, что его развели на гостеприимстве, как последнего идиота.

  - Ключи, я сказал! - повторил Барон, а один из его держиморд как следует прописал пленнику в печень.

  От удара аж звезды из глаз посыпались.

  После того, как Злого обыскали и отобрали ключи от "тигра", его хорошенько попинали ногами, и, под презрительное Бароново "Придурок", погрузили в машину, вывезли километров за десять от города, и вышвырнули на трассе, сказав проваливать туда, откуда пришел.

  Поскольку наступала ночь, жалеть себя было некогда. Злой утер кровавые сопли, и поплелся по трассе обратно, в сторону Москвы, надеясь отыскать хоть какой-нибудь транспорт или оружие. Уже стемнело, когда он наткнулся на белую "Волгу", съехавшую в кювет. Вытащить и завести ее возможности не было, зато в бардачке Злой нашел очень грозно выглядящий китайский нож в отвратительного качества ножнах.

  - Ну что же... Хотя бы острый...

  Идею с поиском транспорта пришлось оставить. Насколько помнил Злой, в этом месте машин почти не было, и до ближайшей колымаги пришлось бы топать очень долго, да и не факт, что ее удастся завести, поэтому Злой, не мешкая, развернулся, и побежал мелкой трусцой в сторону Гагарина, покряхтывая от боли в боку.

  Ему понадобилось почти два часа на то, чтобы преодолеть десять километров - нормального бега так и не получилось из-за болящих ребер, но это было даже к лучшему - он сэкономил силы, и дал Гагаринским охранникам время на то, чтобы расслабиться. Блокпост был отлично виден издалека. Бароновские бандюки развели костер, громко говорили, ели и, похоже, играли в карты. Подкрасться к ним сумел бы и ребенок.

  Первой жертвой стал здоровый амбал в кожаной куртке, отошедший в кусты отлить. У него, как назло, не оказалось никакого оружия, и поэтому пришлось, прикинув шансы, нападать на оставшуюся троицу в открытую. Злой снял с трупа куртку, ссутулился, спрятал нож за спину, и пошел, пряча лицо в тени, прямо к костру.

  Первый удар ножа пришелся за правое за ухо тому бандиту, что сидел к Злому спиной. Китайская сталь была хоть и дрянной, но остро отточенной. Охранники толком не успели ничего сообразить, и Злой, перескочив через труп, вонзив клинок в грудь тому, кто сидел напротив. Нож прочно застрял в его грудине, и, поэтому, на последнего бойца Злой набросился с голыми руками, и принялся душить. Тот оказался здоровым боровом, и трепыхался не меньше трех минут, попутно успев надавать тумаков Злому по ребрам.

  - Вот падла... - Злой откатился в сторону, обхватив руками бока и застонал, приходя в себя.

  В машине нашлось нормальное оружие - потрепанный и видавший виды АКСУ и "кедр", видно, принадлежавший ранее полиции. Охотничьи ружья, которые валялись на блокпосту, Злой даже не тронул: не стал размениваться на мелочи.

  Он въехал в темный город, и сразу же направился к администрации. Окна второго этажа едва светились - внутри горели свечи или керосиновая лампа, но в кромешной тьме обесточенного города этот неяркий свет казался ярким, как прожектор.

  Сидящий у входа охранник ничего не успел понять - он спал, и проснуться ему было уже не суждено. Людей в здании не было, и до апартаментов Барона Злой добрался тихо, незаметно, и не поднимая шума. Из-за двустворчатой деревянной двери слышались женские стоны. Злой тихонько повернул ручку, и застал картину, достойную быть заснятой Тинто Брассом. Гагаринский начальник развлекался с двумя юными девами на огромной кровати.

  Одна из девушек заметила Злого и завизжала. Неудивительно, ведь он был вымазан в кровище с головы до ног, и это делало его похожим больше не на человека, а на какую-нибудь сказочную нечисть. Барон резко обернулся, но было уже поздно. Ствол "Кедра" уперся ему в лоб. Девушки замолчали.