Апокалипсис наоборот (СИ) - Бутенко Вячеслав

Егора снова вывернуло. Дважды. В первый раз, когда мы только подходили и к месту смерти «рэйв пати» и стал явственно ощущаться удушающий аромат несвежего белья, городской пыли и вывернутых внутренностей. Хотя, что-то мне подсказывает, что Егор выбрал бы другую очередность, а то и вовсе вычеркнул большую часть этого купажа. По его зеленому лицу так и видно, что он не шибко хорош в опознании ароматов. Стоит отдать ему должное, после легкой заминки он вернул себе невозмутимый вид и продолжил двигаться с нами уже через само поле брани. До тех пор, пока у него под ногами что-то не щелкнуло.

Консерва тупо уставился на раздавленный глаз под своим ботинком. Струйка не свежей органики окропила ему штаны, смешавшись с и без того ядреным спекшимся на ткани составом, добавив туда желтоватые оттенки. Парень сменил оттенок лица с зеленого на белый так быстро, что я заподозрил в нем способности к мимикрии. Брут довольно тявкнул, наблюдая за этой палитрой эмоций.

— Ой, да ладно тебе, это всего лишь глаз, — бросил я, махнув рукой. После чего аккуратно нагнулся к «ковру» и нашел там глазик посвежее. Не стал ждать и тут же поднял его, — Вот, смотри, он совсем не кусается, — я улыбнулся. Глаз полетел в рот и с громким хлопком лопнул, превращаясь в кашицу на моих зубах.

Как я уже говорил, Егора вырвало дважды.

— Шевелитесь! Мы так вас, епть, до ишачьей пасхи будем ждать! — послышался высокий голос со стены, на грани того, когда его можно было бы принять за женский. Черт, хорошо, что я стоял спиной к стене. Что-то мне подсказывает, что эти ребята будут не слишком толерантны, когда увидят мою трапезу.

— Гы-гы, ишаки-кошаки пришли, — этот же голос можно было коротко обозвать «заспиртованная сигарета». Глухая речь заставила меня вспомнить о гопниках второй раз за день.

— Идем-идем, господа хорошие, — бодро ответил я. Брут тенью следовал за мной и старался не отсвечивать.

Ворота конечно же представляли из себя два огромный куска стали и отъезжали на механизме с рельсами. Ну, знаете, такие в последнее время можно ставить на дачах, мол экономят место и руками возиться не надо, все моторчик делает. Так вот, ребята про моторчик явно не знали, а может его и вовсе не было. Стальные створки отъехали со скрипом и кряхтением.

— Не тормозим, внутрь!

Мы оказались в небольшой бетонной коробке, которая оказались небольшим лабиринтом с 2 поворотами. Достаточно широким, чтобы этот лабиринт мог проехать камаз. Я не особо сведущ в вопросах фортификации, но наверное такая конструкция могла замедлить не только машины, но и орду мертвецов.

— Ну что ж, добро пожаловать! — хором сказали двое охранников.

Персонажи, надо сказать, колоритные. Обладатель высокого голоса и сам был под два метра ростом, пусть и щупленьким на вид. Острое лицо со следами худобы и интеллигентный вид подкреплялся простыми очками в стальной оправе. Лишь короткий ежик темных волос и камуфляжная форма выдавали в нем военного.

Второй персонаж был коренастым и спортивным, как Колесо. Только вот лицо было прям совсем не одухотворенное. Да и общий его вид, взгляд… Скажем так, если бы он был углом, то в нем было бы явно больше 90 градусов. Нелепая ухмылка, обрамленная щетиной, так и кричала: «После девятого класса учатся только лошки»! Ну и главная вишенка на торте — короткий ежик рыжих волос. Я начал умолять высшие силы, чтобы его звали Ржавый.

Прожектора в городе аккуратно шатались под «Владимирский централ». Вот уж чего не ожидал здесь услышать!

Оба товарища были вооружены калашами армейского образца последней модели. Могу поспорить, что на военной-то базе нашлось бы оружие и поинтереснее, но явно не для охраны. С другой стороны, оружие с одними и самых распространенных боеприпасов — самое выгодное. При условии, что придется часто стрелять, но в этом сомнений не было вообще. Интеллигент явно не выглядел бывалым военным, а стреляют оба охранника более чем хорошо. Видимо, как раз на посту своем и натренировались.

— Кто такие? — спокойно сказал Интеллигент.

— И какого хрена тут забыли, еп? — добавил другой охранник. Все, не могу, буду называть его Ржавым.

— Я из разведотряда, откололся при экстренных обстоятельствах, — осторожно начал Егор, стараясь смотреть собеседникам в глаза.

Охранники переглянулись. Ржавый какое-то время внимательно рассматривал лицо Егора, после чего лениво почесал бороду. Волосы посыпалась на землю вместе с грязью и сажей с лица, но охранник этого даже не заметил.

— Слыш, — начал Ржавый, — А ты, часом, не тот лошок, которого в группу к Мангалу сплавили?

— Я… — смущенно ответил Егор.

— Ну тогда вопросик для проверочки, — Ржавый потер руки и ухмыльнулся, — Сколько баб было у Мангала?

— Да кто ж их считает… — развел руками Егор. Все трое заржали, пока мы с Колесом в недоумении хлопали глазами.

— Наш, верю, — сказал Интеллигент, — А с этими что?

— Нашел по пути сюда, — пояснил Консерва.

— Отшельники? — уточнил Интеллигент.

— Они самые, — техник кивнул.

С терминологией я был знаком не слишком хорошо, но позже Егор все объяснил. Это в городах после начала эпидемии был бардак, хаос и кучи трупов. В наших же широтах, да в сельской местности молчунов было немного, что я уже успел почувствовать по дороге сюда. Кто-то, конечно, успел эвакуироваться или самым постыдным образом помереть. Однако нашлись и кадры вроде меня, которые заперлись дома и жили на запасенных солениях. Вот разведотряд регулярно и натыкался на таких вот отшельников, регулярно пополнявших скудную, но гордую армию по спасению человечества. Как водится, призыв был обязательным по причине военного времени, а особенно упорных выселяли силком, с последующим сожжением предыдущего места жительства. Это что, получается, я сам себе военком?

— Отведешь их отметиться, дорогу знаешь, — сказал Интеллигент, махнув автоматом в направлении жилой части города, — С правилами все просто: не буянить и быть полезными. Разберетесь.

— Поняли, — ответил Колесо за нас двоих, пока я не успел вставить и слова.

— Слушайте, — начал я, — Нам бы к начальству какому попасть, дело есть важное. Не подскажете дорогу?

— Боюсь, сегодня не выйдет, сказал Интеллигент, махнув рукой в сторону источника музыки, — Сегодня праздник, отдыхают все.

— И только мы, сука, работаем, — добавил Ржавый. Оба печально вздохнули.

Колесо вновь принялся самозабвенно разминать переносицу. Видать, осознал ситуацию.

— Бардак… — тихо прошептал Егор. Кажется, даже он проникся нашей ситуацией.

— Ладно… А что за праздник-то хоть? — уточнил я, лениво почесывая репу в поисках ответов на свои многочисленные вопросы. Репа, как водится, молчала в тряпочку.

— День народного единства, — отчеканил Ржавый, рефлекторно вытянувшись по стойке смирно.

— Разве он весной? — засомневался я и повернулся к Колесу. Тот пожал плечами. Консерва также не знал точной даты, как и даты большинства праздников, так что вопрос перешел к охранникам.

— В душе не чаю, — ответил за двоих Ржавый, гоготнув и распугав стайку голубей неподалеку, — Когда сказали — тогда и празднуем.

— Надо же хоть что-то праздновать, иначе и умом тронуться можно, — добавил Интеллигент.

— Разумно, — выразил свое мнение Колесо. Мы все с пониманием кивнули, а у меня под ногами тявкнул Брут, всеми фибрами своей мертвой души выражая свое согласие. Охранники опасливо покосились на моего мохнатого спутника.

— Слыш, — Ржавый аккуратно пошевелил дулом автомата в направлении Брута, — Что это с твоим псом?

Вопрос по факту был риторическим. Язвы и клоки шерсти, вечно текущая слюна и слегка бешеный взгляд… Если я на мертвеца похож только после детального осмотра, то у мохнатого не было шансов отвертеться.

— Лишай у него, — выпалил я первое, что пришло в голову.

— Лишай, значит… — задумался Интеллигент.

— Ага, лишай, — решил подыграть мне Егор.

— Ты нам, парень, не мешай, — в рифму ответил Интеллигент, я прям даже проникся. Никак с филологического парня в армию забрали. Или просто не у одного меня возникает иногда тяга поглумиться над русским языком со всеми возможными извращениями, — Боюсь, собаку пропустить внутрь мы не сможем. Извини.