Дональд Маккуин - Воин
Когда до всадника оставалось несколько футов, Гэн снова свистнул. Собаки подбежали ближе.
— Кто ты? — требовательно спросил дозорный.
Всадник откинул капюшон плаща. Свободно упавшие сияющие черные волосы до плеч обрамляли тонкие черты лица самой красивой женщины, какую Гэну приходилось когда-либо видеть. У него перехватило дыхание, когда на него с вызовом взглянули глаза цвета жаркого летнего неба. Всадница сухо и спокойно ответила:
— Я — военная целительница, Жрица Роз, и зовут меня Сайла. Я ищу лагерь Людей Собаки.
Ее надменная гордость напомнила Гэну, что он уставился на нее, как дурень. Юноша выпрямился:
— У нас есть свои целители. И мы не на тропе войны, так что нам не нужно других. Почему мы должны принимать тебя?
Всадница усмехнулась. Ее лицо на секунду стало злым.
— Потому что Люди Собаки никогда не прогоняли голодного путника. Потому что у меня есть новости и сплетни, которые развлекут ваших старейшин. Им следовало бы поучить уму-разуму молодого дозорного, который отсылает меня прочь, не выслушав. Но, самое важное — потому, что я иду с сообщением из тех мест, которые вы зовете Горами Дьявола.
Лук угрожающе дернулся.
— От Дьяволов?!
Ее усмешка была холодной как лед, сковывающий бурный поток, а язвительный смех и того хуже. Незнакомка продолжила:
— Я пришла с предупреждением от них. — Внезапно она кивнула на оружие Гэна. — Спрячь лук. Ты же знаешь: мне нельзя причинять вреда. Тебе вцепятся в глотку в каждом племени, почитающем Вездесущего. — Она высокомерно ждала, пока Гэн не вложил стрелу в колчан, а потом сообщила: — Я иду из королевства Ола с миссией от Церкви и моего короля. По пути я жила у Людей Гор, которых вы зовете Дьяволами. Летом они спустятся со своих вершин. — Она сделала паузу, переводя дыхание, и когда заговорила снова, то была бледна. — Война идет на вас, страшная, как никогда прежде. Дьяволы хотят уничтожить Людей Собаки и убить тех, кто будет сопротивляться, а уцелевших увести в горы себе на потеху. Если им это удастся, ты проклянешь свою жизнь и захочешь смерти, глядя, как койоты и вороны дерутся из-за добычи над мертвыми телами.
Глава 2
Мягкий шум пещеры струился в темноте, нашептывая о сокровенных тайнах. Слабо светились огоньки: сотни искорок, расположенных рядами, изумрудные точки холодного тлеющего огня.
Одна из искорок мигнула. На несколько секунд она исчезла, как будто ее и не было, на миг загорелась и пропала снова.
Она вспыхивала и гасла хаотично, без ритма и закономерности, но в этом мигании в кромешной тьме чувствовалось отчаянное, напряженное усилие.
Искорка в очередной раз пропала.
Послышался какой-то иной, новый звук, явно выделяющийся среди других. Он не был громким, хотя казался таким, потому что заглушал все прочие шумы. Две ноты высокого тона, отличающиеся ровно на октаву, сразу притягивали внимание.
В этом месте, неподвластном времени, он монотонно тянулся и вдруг резко оборвался.
Что-то новое, шипящее и движущееся во мраке с осторожностью невидимки, входило в эту жизнь. Его путь можно было проследить по случайному шуршанию и поскрипыванию, как от шагов по соломе, и движению тусклого красного огонька, который постоянно менял направление, будто кого-то искал. Огонек остановился в том месте, где только что горела зеленая искорка. Щелканье и тяжелый, скрежещущий шум отмечали невидимое действие, происходящее в темноте. Шипение возобновилось. Нечто уходило, все так же осторожно.
За ним тянулся запах, или, скорее, движение воздуха. Оно воспринималось чем-то более глубоким, чем органы чувств.
Затаивший дыхание мужчина уже понял, что это. Он чувствовал, как покрывается мурашками его кожа, как напрягается тело, борясь с ледяным холодом, охватывающим спину. И понимал, что должен исчезнуть со своим знанием.
Сюда шла смерть.
Глава 3
Добравшись со своей спутницей до Тигровых Скал в двух милях от деревни, Гэн приказал остановиться. Находившаяся в нескольких шагах впереди Сайла обернулась посмотреть, как он подзывает Риссу. Собака мчалась к ним сквозь высокую траву. В ее шерсти алмазными россыпями сверкала изморось. Улыбаясь, Гэн потрепал ее за ухом и, достав из поясной сумки кусок веревки, привязал ее к ошейнику так, чтобы свободно свисали два конца — один короче, другой длиннее. На длинном конце он завязал два узла, а на коротком — один посложнее. Закончив, Гэн приказал:
— Шатер дозорного. Вперед, Рисса!
Жрица смотрела на него со сдержанной вопрошающей улыбкой, и Гэн готов был поклясться, что под маской непоколебимого превосходства лицо ее смягчилось. Неожиданно это смутило его, и он объяснил, запинаясь:
— Рисса ощенилась. Потому я послал ее вперед.
— Ты направил послание, чтобы они приготовились меня встретить? Скоро ли мы будем на месте? Где я могу умыться и привести себя в порядок?
Лицо юноши вспыхнуло.
— Я передал, что веду пленника.
— Пленника? — Ее резкое, откровенно враждебное движение насторожило собаку. Жрица не заметила, как та припала к земле, но это не ускользнуло от задрожавшей лошади. Сайла продолжала: — Когда я поговорю с твоими Вождями… — оборвав фразу, она направила лошадь вперед. — Говорю тебе, я военная целительница. С удовольствием посмотрю, как ты будешь извиняться.
— А теперь послушай, кто я: я — Гэн Мондэрк, сын Кола, ночной дозорный Северного клана.
— Кола Мондэрка? Вождя Войны?
— Да.
Гэн сдержался и не спросил, что еще ей известно об отце. Ему хотелось рассказать о многочисленных заслугах Кола Мондэрка и всего Северного клана, чтобы поставить на место эту женщину, раздражавшую его все больше и больше. Но, стиснув челюсти, он вспомнил наказ отца — никогда не пользоваться славой других, только своей.
Если б она у него была!
Белые ровные зубы женщины беспокойно прикусили нижнюю губу. Она так резко повернулась в седле, что плащ со свистом рассек воздух. Маленькая чуткая лошадка под ней пустилась было рысью, но, услышав рычание Раггара, застыла на месте. Сайла пыталась совладать с ней, внешне не выказывая ни малейшего беспокойства. Раггар посмотрел на Гэна, который, пытаясь скрыть невольное восхищение всадницей, жестом приказал собакам взять ее в живое кольцо.
Гэн бежал рядом с Сайлой, чувствуя на себе ее взгляд. В суровых голубых глазах сквозило обычное пренебрежение всадника к пешему. Она спросила:
— Ты не в седле. Неужели тебе не доверили хотя бы одну из ваших знаменитых лошадей?
Юноша бежал легко. Этот мягкий бег был для него так же естественен, как ходьба, и он мог бежать так — даже еще быстрее — целый день. Гэн ответил:
— Лошади привлекают тигров и волков, — и обернулся, проверяя безопасность тылов.
Вдали, за двумя холмами, он скорее почувствовал, чем заметил какое-то скрытое движение. Велев спутнице остановиться, Гэн свистом подозвал собак. Виляя хвостом, подбежал кобель, чуть уступающий по размеру Раггару. Указав рукой направление, молодой дозорный скомандовал:
— Каммар, искать!
Каммар послушно побежал туда, откуда они пришли. Услышав условный свист хозяина, он принял вправо и вскоре скрылся в кустах. Гэн вытащил стрелу из колчана.
— Ты что, охотиться собрался? Тебе нужно сопровождать гостя!
Гэн продолжал вглядываться в даль.
— Я не на охоте, а ты не гость, а пленница. — Он жестом приказал женщине следовать за ним к беспорядочно разбросанным скалам, давшим имя этому месту. Оказавшись под их прикрытием, Гэн велел ей спешиться и сидеть, пока он не выберет место для наблюдения.
Сайла фыркнула:
— Никого там нет, а если и есть, то что ты сможешь сделать один?
— Сначала узнаю, кто это.
— Дикая корова. Антилопа. А если это люди, то скорее всего бродячие торговцы. Неужели Люди Собаки так слабы, что боятся всякого сброда?
Гэн подождал, пока краска отхлынула от лица.
— Мы выжили, потому что всегда начеку.
Вдали раздался лай Каммара. Лежавшие на траве собаки тут же вскочили.
Этот звук подтвердил опасения Гэна. Он совершил страшную ошибку, посчитав, что женщина едет одна, и теперь беззаботно вел за собой преследователей. Выбор был прост: бежать или сражаться. Пустив вперед самую быструю собаку, он лишь ослабит себя. Крупный отряд растопчет их лошадьми и успеет напасть на племя до того, как оно приготовится к бою. Решение было мгновенным. Ему придется поплатиться за свою самонадеянность.
Жестами Гэн отдал приказания собакам.
— Раггар. Скарр. По бокам. — Он взглянул на женщину. — Каммар возвращается. Он обеспокоен. Оставайся в укрытии. Коль ты действительно целительница, значит, тебе нечего опасаться. Но совсем ни к чему, чтобы, обнаружив тебя, эти люди бросились меня искать.
В лощине под ними показался Каммар, несущийся изо всех сил. Остановившись перед Гэном, он оглянулся и зарычал.
