Дональд Маккуин - Воин
— Они пришли с Нилой и забрали Сайлу. Видишь, я все поняла и добилась, чтобы они разрешили мне ухаживать за ней. Только мне. Я знаю, что она Избранная, и всегда знала.
— Что она несет? — пробормотал Гэн, протягивая руку, чтобы коснуться ее плеча. Старуха окинула юношу ледяным взглядом. Внезапно в ее глазах появилось лукавое выражение, и она доверительно подалась вперед. Гэн отступил. Женщина продолжала, указывая искалеченной рукой на дальнюю стену:
— Это там. Там есть проход. Они попытаются купить себе свободу жизнями ваших жен. Скорее! Схватите их!
Стена была каменной. Однако собаки, прыгая на задних лапах, атаковали ее с такой же свирепостью, с какой минуту назад набросились на дверь, ведущую в эту комнату. Одна из них задела нужное место, и каменный блок со скрипом отодвинулся, открывая вход в подземелье. Все бросились в проход. В абсолютной темноте не было слышно ничего, кроме звука их собственных шагов. Гэн держал Шару за ошейник. С радостным визгом собаки тащили людей за собой.
Когда друзьям уже казалось, что они целую вечность бегут по этому скользкому проходу, натыкаясь на стены, воздух вдруг стал вроде бы свежее. Один раз им почудилось, будто они слышат голоса, и воины остановились, затаив дыхание и прислушиваясь. Через несколько ярдов это случилось вновь, и они поняли, что погоня подходит к концу. Оба крепче сжали рукоятки мечей и проверили, легко ли можно дотянуться до кинжалов, торопливо осенив себя Тройным Знаком.
Выход из тоннеля был все еще открыт. Они попали на склад через дверь, самую большую из когда-либо виденных Гэном. Штабеля товаров выше человеческого роста, разделенные проходами, простирались на пятьдесят ярдов впереди и на половину этого расстояния по обе стороны от них. В конце одного из проходов, у самого выхода, они заметили Алтанара и Ликата.
Выскочивший из тоннеля Гэн закричал:
— Стоять!
Все обернулись. Стражники несли двух женщин, завернутых в одеяла. Увидев преследователей, они опустили их на землю и обнажили оружие.
Алтанар, быстро подскочив к Ниле, приставил к ее горлу меч.
— Один шаг — и… — Он не договорил. Самодовольство в его голосе усиливалось резонирующей маской. Гэн услышал, как Клас бормочет что-то похожее на молитву. Алтанар повторил: — Еще один шаг — и она умрет.
Нила извивалась и стонала. Но Гэн чувствовал огромное облегчение: она была жива. Он опустил оружие, сделав глубокий вдох, чтобы унять дрожь в голосе, и произнес:
— Если вы вернете наших жен, мы отпустим вас. Но если вы причините им вред, пощады не будет.
— Жен? — выскочил вперед Ликат. — Ты сказал «жен»?! — Это прозвучало как обвинение.
Нила лежала на боку. Гэн указал на нее мечом:
— Она носит моего ребенка, Ликат.
Наклонившись, тот горящим взглядом окинул закутанную в одеяло женщину. Когда Ликат снова повернулся к Алтанару, он был в такой ярости, что, казалось, позабыл обо всем на свете:
— Ты ничего не сказал мне о том, что она беременна! Ты приказал обмотать ее этими тряпками, чтобы я ничего не заметил!..
— Он лжет. Мне запрещено прикасаться к беременной женщине. Мой клан заключил сделку с Церковью. — Алтанар выглядел больным. — Это мой ребенок. Должен быть моим.
Гэн вздрогнул от предупреждающего прикосновения Класа. Он знал, что должен быть спокойным, должен сдерживать себя. Сердце бешено колотилось, в горле пересохло. Несмотря на это, голос его оставался уверенным. Он решительно заявил, что это его ребенок. Гэн насмехался над Алтанаром, говоря, что стража во дворце уничтожена и подкрепления на подходе. В конце он заметил, что независимо от того, что произойдет с их армиями, Алтанар не сможет покинуть замок без его позволения.
Вдруг Ликат, в бешенстве прокричав что-то неразборчивое, выхватил меч и занес его над Нилой.
— Нет! — крикнул Гэн, бросившись вперед, — Нет, Ликат!
Один из стражников, должно быть решив спасти собственную шкуру, схватил Ликата и, дернув, развернул в другую сторону. Меч со свистом пронесся мимо Нилы, не причинив ей вреда, и, выбив искры, вонзился в каменный пол. Остальные охранники в замешательстве повернулись к Гэну и Класу. Ликат продолжал сопротивляться, но блюститель мертвой хваткой сдавил его шею. Жертва слабела прямо на глазах.
Быстро сориентировавшись, король приставил меч к горлу Ликата. От неожиданности ноги бедняги подкосились. Воины Собаки в нерешительности переминались на месте, бросая взгляды то на Гэна с Класой, то на стражников Алтанара, также сбитых с толку. Король снял свой шлем, открыв улыбку, застывшую на восковом лице. По лбу катился пот. Руки дрожали. Когда он заговорил, визгливые нотки в его голосе напомнили Гэну одного такого пса, скулившего и вилявшего хвостом перед тем, как вцепиться ему в горло:
— Ты сделал предложение. Я его принял. Ты сохранишь мне жизнь, если я верну ваших женщин.
Клас зарычал.
— Обещаю, — кивнул Гэн.
— Как насчет лодки для меня и моих людей?
— И больше ничего.
Ноги Гэна сводило судорогой. Он не мог оторвать горящего взгляда от Нилы.
— Достаточно справедливо. — Не взглянув на Ликата, Алтанар вонзил меч ему в горло.
Никто не ожидал такого вероломства. Ошарашенный стражник отпустил его. Шатаясь, Ликат, все еще не веря в случившееся, шагнув вперед, к свету, и повалился на спину. Алтанар вытер клинок о мешок с тряпьем и, вкладывая меч в ножны, кивнул в сторону Ликата:
— Примите это в знак моего доверия к вам. Он был нашим общим врагом, и, значит, я оказал услугу всем нам. Теперь я рассчитываю на то, что вы удержите своих людей, пока мы не отплывем.
Гэн едва успел заметить, как Клас скользнул мимо него к Сайле. Он сосредоточенно смотрел на удалявшегося уверенной походкой Алтанара. Только один охранник выразил желание последовать за ним.
Клас не отрываясь смотрел на Сайлу. Гэн вдруг понял, что случилось нечто ужасное.
— Стой! Ни с места! — остановив Алтанара, юноша положил руку на плечо друга. — Неужели она…
— Она жива. — Клас весь дрожал. — Ребенок мертв.
Он медленно поднялся, как будто черпая силу из земли, и шагнул вслед за Алтанаром.
— Мой ребенок. Ты убил моего ребенка. Я тебе ничего не обещал, король.
Тот поднял руки:
— Я пытался помочь ей. Ты видел — она была с настоятельницей Ирисов. Я приказал привести ее туда.
Охранник, стоявший перед Алтанаром, обернулся и посмотрел на него, словно не веря своим ушам, затем бросил взгляд на Класа. Прежнее выражение его лица сменилось ужасом. Потянувшись за мечом, он приоткрыл рот, собираясь что-то сказать. Но палица с акульими зубами оказалась быстрее. Раздался лязг металла, и стражник качнулся вперед. Каким-то образом он удержался на ногах. Лицо сначала будто разгладилось, а затем исказилось болью, и он упал навзничь. Палица, брошенная Алтанаром на пол, наполнила склад колокольным звоном.
— Вот. — Он затряс головой, словно пытаясь избавиться от чего-то, и продолжил: — Этот человек не кормил как следует твою жену. Я признаю свою вину, но не несу ответственности за него. Он — Танцующий-под-Луной, неверующий фанатик. Я остановил его, когда смог, и казнил за преступление. А твой король обещал мне неприкосновенность.
Гэн посмотрел на Класа, и страдания друга передались ему. Он беспомощно развел руками:
— Я же не знал, Клас. Я думал лишь о том, как спасти их. Прости меня, пожалуйста.
Тот молча опустился на колени рядом с Сайлой. Погладив ее волосы, он бережно поднял жену на руки. Гэн тоже поднял Нилу, и они вышли на солнечный свет за двигавшимся настороженной походкой Алтанаром.
Блюстители истины и воины из племени Собаки тоже устремились наружу, образуя щит между королем и всеми остальными. За дверью воины Ликата сразу же сбились в кучу. Как только один из них тяжело опустился на землю, оставшиеся последовали его примеру. Они сидели, опустив головы на скрещенные руки и пряча лица, а блюстители внимательно смотрели на них, переглядываясь. Затем, словно сговорившись, направились к Собакам и присоединились к ним.
Алтанар стоял в одиночестве. Его лицо исказила судорога, глаза отчаянно забегали. Однако, ничего не сказав, он развернулся и побежал к небольшой лодке, покачивавшейся на волнах недалеко от причала. Когда король уже вскарабкался на борт суденышка и нагнулся, чтобы схватить веревки для поднятия парусов, обе женщины встрепенулись. Мужья опустили их на землю. Гэн отдал приказ воинам Собаки приспособить какую-нибудь тряпку для белого флага и найти целительниц. Воины немедленно повиновались, подгоняемые рычанием Шары, недовольного их уходом.
Открыв глаза, Нила на мгновение удивилась, а затем вдруг улыбнулась. Гэн поцеловал ее мимолетно, нежно. Ее улыбка сияла подтверждением веры и счастья. Он бормотал что-то бессмысленное, не в силах найти нужные слова, чтобы сказать ей о своей любви, но тут она снова потеряла сознание.
