Дональд Маккуин - Странница
Тейт пробормотала что-то в ответ.
— Все мужчины Звездочетов носят имена звезд. Это наша обязанность наблюдать за звездами в честь гигантов, которые улетели туда. Женщины, конечно, носят женские имена, а мужчины, которые вступают в братство Первой Звезды, как Налатан, получают новые имена от Главы братства.
Тейт, скрипнув зубами, пропустила мимо ушей «женские имена».
— У вас существуют легенды о людях, которые отправились к звездам?
Отвечая, Малый Пес смотрел вверх:
— Давным-давно, перед началом всех начал, гиганты ушли за небо. Из Суши. Здесь находится то место, куда они вернутся. — Тейт улыбнулась сквозь боль. Малый Пес не мог представить себе постройку космодрома в Неваде. А Тейт уже не могла вспомнить его название или название ближайшего города. Малый Пес заговорил снова: — Большинство племен, которые живут в Суши, были вытеснены сюда более сильными племенами. Звездочеты — нет. Это наша земля.
Тейт всмотрелась в лицо Малого Пса. Именно в нем она почувствовала жесткую силу и ужасную красоту этой страны, внушающую благоговейный страх, даль, вид которой мог испугать смотрящего. Она вдруг поняла всю привлекательность этого места, бросившего вызов человечеству. Места, которое открывало свое прекрасное сердце только тем, кто мог принять его условия.
До того, как Тейт смогла что-либо сказать, Налатан обернулся и улыбнулся ей. Взгляд, брошенный им на Малого Пса, был не очень дружелюбным.
Эта реакция задела Тейт. Налатан продолжат держать все в секрете. Он говорил только в тех случаях, когда это было необходимо, не чаще. Кто он такой, чтобы делать вид, что имеет на нее какие-то права?
Заметив ее реакцию, Додой нахмурился. Это только прибавило подозрений, что с Тейт происходит что-то серьезное. Сайла говорила, что опасается за нее. Додой был уверен, что этот страх как-то связан с Налатаном, но он не мог точно понять, как именно. Они оба изменились. Раньше они смотрели друг на друга так, как будто были голодны. Но сейчас, если Налатан ловил на себе взгляд Тейт, она отворачивала голову. Он вел себя точно так же.
Страх. Может быть, это был он. Сайла сказала, что храбрость исходит от любви, но если ты любишь кого-то, то беспокоишься о том, что с ним происходит.
Если Тейт любит Налатана и боится за него, то это значит, что она намного меньше переживает за Додоя.
Образ Жнеи пронесся в его мыслях. Она никого не любила. Хотя знала, чего хотела. Додой улыбнулся, вспоминая, как Капитан запутал ее. Глупый. Он думает, что одержал победу. Даже всемогущий Капитан не может понять, что такую женщину можно победить, лишь убив ее.
Капитан и Жнея. Тейт и Налатан. Ланта и Конвей. Никто в действительности не заботился ни о ком. Что касается его, все они думали, что он знает что-то о том, где находятся Врата, знает, где живут люди, такие, как Тейт. Если бы не это, они бы давно продали его.
Пугающая мысль. Додой боролся с ней. Скоро он должен найти то место, откуда он родом.
Все это было слишком утомительно. Додой немного подался вперед, сидя в седле, и лег на шею лошади. Он даже не вздрогнул, когда Тейт подъехала к нему, чтобы снять с коня и пересадить себе на колени.
Когда они достигли вершины горы и тропа расширилась, Сайла поехала вперед, чтобы догнать Налатана и Ориона. Когда она подъехала, Орион заметил:
— На самом деле у нас были два торговца. В течение двух дней. Обычно нам не доводилось видеть их больше раза в год. Встречаются не чаще, чем крысы. Говорили, что Летучая Орда может напасть на Дом Церкви. Жрица, есть ли что-нибудь за Вратами, что может остановить их?
— Я не знаю. Я верю в то, что мне предопределено найти их, открыть их и узнать их тайну. Но я не знаю, что это за тайна.
— Власть. — Орион сказал это слово с особым ударением, так что оно прозвучало как нечто непристойное. — Все ищут ее.
— Но ни одна женщина не имеет ее. Я намереваюсь изменить такой порядок вещей.
Улыбка Ориона стала снисходительной.
— К тому времени, когда ты станешь такой же старой, как я, ты откроешь не одни врата, и многие из них ты захочешь закрыть снова.
— Врата были тайной Учителей. Я не боюсь того, что они оставили нам.
— Нам?
Смутившись, Сайла выпалила ответ:
— Церкви. Женщинам. Нам.
— Власть. — Печаль изменила прежний смысл этого слова. Орион хлопнул в ладоши, будто стирая весь разговор. — Но ничто из сказанного не тревожит нас. Мы — хорошая компания, живущая в мире и согласии. Разве это не достаточный повод для улыбки?
Вечером следующего дня колонна преодолела последний холм на пути к уютной деревне. Чистая, манящая прохладой река быстро несла свои воды мимо маленьких пастбищ и полей. Стада коров, лошадей, овец и лам паслись по всей долине до самых дальних склонов гор. Стада коз занимали более высокие и бедные земли; молодой пастух пинками отогнал своих подопечных с дороги. Очистив путь, парень сложил руки рупором у рта и закричал так же, как делали это воины. Далеко внизу люди бросили заниматься своими делами и подняли головы, чтобы взглянуть вверх. Некоторые замахали руками. Большинство просто вернулось к своим делам.
— Я должен был объяснить это раньше, — обратился Налатан к Сайле. — Вой — это язык войны и воинов. Мы можем говорить так, что никто посторонний нас не поймет. Все мужчины владеют этим языком. Пастух просто оповестил деревню о том, что мы приближаемся. Сколько нас, и с какой скоростью мы едем. Он сказал, что мы выглядим уставшими.
Сайла поблагодарила его. Ее мысли перенеслись к Класу, она вспомнила безмолвный язык жестов его Людей Собаки.
По углам геометрически правильного лагеря возвышались прямоугольные здания. В центре деревни располагались конические шатры, однако самым примечательным было здание, возвышавшееся над всем остальным поселением. Это было двухэтажное прямоугольное строение с плоской крышей, сооруженное из камня и дерева. Сайла решила, что оно построено для обороны поселка. Подумав о Косе, она сморщилась.
После тяжелого перехода по Суши деревня Звездочетов казалась мечтой. Орион представил их главе и старейшинам. Люди улыбались, приветствуя их. Но вскоре оставили их в покое.
В этот первый вечер, после обильного ужина с зажаренной индейкой и свежими овощами, женщины сидели снаружи, прислонившись к шатру, который отвел для них Орион. Тейт предложила приготовить на завтрак свежий козий сыр. Сайла и Ланта, в свою очередь, подумали о том, какие бы мучения устроить для нее в отместку за это.
Когда они замолчали, воцарилась тишина, какая может возникнуть лишь в компании проверенных друзей. Сайла закрыла глаза и погрузилась в состояние блаженства. Открыв их, она обнаружила, что сидит лицом в направлении к Дому Церкви.
Она чувствовала близость Врат. Тихий тайный голос, который направлял ее, теперь беспрерывно шептал, неразличимо, без слов, он тем не менее говорил, что Врата где-то там. Он заставлял ее думать о них.
Пугал ее.
Громкий голос Ориона вернул Сайлу к действительности. Она подняла голову и увидела, как он вступает в освещенный круг. Ее не удивило то, что он был один. Она уже заметила, что даже глава деревни относился к нему почтительно. Немного побеседовав о еде и жилье, она спросила:
— Почему ваш вождь решил поселиться в этом месте?
— Он привел сюда наших предков с запада, но мы не знаем, где они начали свой путь. Это тайна, которая умерла вместе с нашими предками. Мы уже были здесь, когда появился Дом Церкви; мы знаем это. Первое братство для его защиты составляли мужчины из Звездочетов.
— Я никогда не слышала об этом. — Заинтригованная, Сайла наклонилась вперед. — Звездочеты обучали другие братства?
— Мы набирали для них людей, — гордо сказал Орион. — Наши мужчины всегда защищали Церковь. Я столько знаю об этом потому, что я — сказитель легенд. Со мной сейчас живут три молодых воина. Они станут мужчинами, которые обернут наше племя в паутину легенд. Мы не похожи на других людей. Мы уважаем своих предков, и сказители легенд знают о том, как они жили. Малый Пес — лучший из моих людей. Вы познакомились с ним вчера.
Вступая в разговор, Тейт сказала:
— У меня есть своя собственная цель, кроме того, что я помогаю Сайле в поисках Врат. — Она указала на Додоя, едва различимого рядом с дальним шатром. — Я думаю, что его похитили из Суши. Как вы думаете, такое могло случиться?
Горькие воспоминания омрачили лицо Ориона:
— Все племена теряют детей, которые потом становятся рабами. Сколько ему лет? Десять? Двенадцать?
Тейт пожала плечами.
— На нас был налет семь лет назад, — сказал Орион. — Мы потеряли много женщин и детей. Я узнаю.
Тейт преклонила перед ним колени:
— О, да. Пожалуйста.
Испуганный таким проявлением чувств, Орион отпрянул.
— Но поймите, что семья могла умереть. Мы потеряли многих, многие оказались в плену. Река на два дня стала черной.
