Поворот судьбы (СИ) - Чернявский Иван

— Нет ничего отвратительнее, чем огромные и голодные крысы в кромешном тоннеле, — брезгливо возмущался Дан.

Балаам кричал от боли. Нога превратилась в жуткое месиво — мясо висело на кости. Он бредил. На земле столько крови, что не понятно было, чья она. Собаки исчезли.

— Кто-нибудь, заткните его, иначе, Мардуком клянусь, я убью его! — зарычал Кефа. — Он похоронит нас здесь!

Пыль посыпалась с потолка. Все молча посмотрели вверх, даже рыдающий Балаам. Всё стихло. Мужчины выдохнули, ведь они живы. Пошла трещина. Они рано радовались. Упал кусок свода, затем ещё и ещё. Все кинулись в рассыпную. Шум и треск не прекращались, пока камни не завалили проход полностью. Дышать нечем. Все кашляли и проверяли целостность конечностей. Они вновь целы, но не все. Теперь был только один выход — через замок.

— Помогите! — орал Балаам.

— Да ну сколько можно?! — злился Дан.

— Если не решить вопрос, мы погибнем, — вынес выводы Балак.

Придя в себя, они обнаружили толстяка под грудой камней. Теперь он точно умрёт.

— Балаам! Помнишь, я говорил, что мы выживем? — спросил Ашер.

— Да, помню, — жалобно простонал он.

— Мы выживем, но без тебя, — с этими словами он всадил болт ему в голову. Крики утихли. Даже десятник выдохнул, хоть и чувствовал угрызения совести.

— Где Нур-Адад? — заметил Мафусаил.

Весь отряд оглянулся, но молчаливого вояку никто не обнаружил. Они понесли потери. Задание ещё толком не начало выполняться, а их уже семеро. Отряд Бараба приуныл. Даже Ашер с Кефой опечалились, лишившись Адада. По Балааму не скучали. Десятник удивлялся, как легко могли убить своего ради выживания. И еще больше не доверял.

Разведчики брели в молчании. Большинство факелов утеряны, а значит, времени стало меньше. Воздух загустел. Появилась сонливость, усталость брала верх.

Зажгли последний факел. Когда решили, что хуже быть не может, то по закону подлости пришла новая напасть. Барабовцы подобрались к пропасти. Не обойти и не перепрыгнуть. Без псов перебраться и думать нельзя.

— И что теперь? — любопытствовал Дан.

Ашер присел у обрыва. Кефа ударил со всей силы кулаком в стену, позабыв о осторожности. Да и к чему теперь она? Все члены отряда осознавали крах и приуныли. Тоннель победил. Кто-то молился, кто-то прощался с мечтами и родственниками. Неужели это конец?

Десятник не мог позволить себе сдаться. Он наблюдал за подчинёнными. Осмотрел пропасть, дна не разглядел. Верно, поземные воды постарались. Он не мог проиграть. Ему доверили важную миссию, и он справится. Обязан довести дело до конца. Ведь он сын Иеффая, потомок Кира. Он не подведёт. Последний из своего рода и наследник имени.

— Давай, Цедек, думай головой! — так учил его отец и так он твердил себе.

План явился к нему как раз вовремя.

— Вставайте, парни! Видите ту длинную карету? Если мы столкнём её в бездну, то при хорошем разгоне она упрётся и станет мостом.

Ашер встал. Прошёлся к ржавой развалюхе. Осмотрел её. Отмерил шагами и посчитал на пальцах.

— Датапатиш, я с самого начала считал тебя зелёным. У тебя мало опыта, — сделал вывод он. Десятник приуныл. — Но будь я проклят, это лучшая идея, которую я от тебя слышал. План хорош, но есть подвох. Нужно расчистить путь от лишнего мусора. Проверить колёса. Сделать большой разгон и толкать со всех ног.

Так и поступили. Камни, мусор и прочее скинули в пропасть. Всё готово. Набрав в лёгкие воздуха, начали толкать. Шло туго. Ржавчина поразила всю конструкцию. Отряд боролся на смерть. Боролся со смертью. Для них это уже не столько миссия, сколько выживание. Они упёрлись в неё, как быки. Пыхтели, рычали и подначивали друг друга. Удача наконец улыбнулась. Боги ли помогли или ангелы, но они смогли разогнать это корыто. Бежали так, словно ехали, а не толкали. Человек и понятия не имеет, на что способен при угрозе гибели. Телега достигла края. Первые колёса слетели с дороги. Скорость падала. Длина повозки позволила ей под наклоном достигнуть другого края. Она соскочила последними колёсами. Передом врезалась в стену ямы и застряла. Задом лежала на дороге.

— Конструкция ненадёжная, — сделал вывод Дан. — Переходить надо по одному, а остальные будут противовесом.

— Пусть те, кто перейдут, зацепятся верёвкой и удерживают от падения тот край, — подтвердил Мафусаил.

— Откуда такие познания? — спросил десятник.

— Папа был строителем, — ответили в один голос.

— Балак, ты самый лёгкий. Пойдёшь первым, — заявил Ашер.

— Всегда первым идёт Балак?! Ну конечно, меня же не жалко.

Мужчины ухватились за край телеги. Балак залез на крышу. Он медленно направлялся на другую сторону с последним факелом. Если он упадёт — они ослепнут. С другой стороны, если он единственный, кто спасётся, то будет иметь шанс выполнить задание. Затем спасёт остальных. Он шёл, осторожно ступая по крыше. Скрежет и тряска усиливалась.

— Все не пройдут, — подытожил Дан.

Балак соскочил на землю в тот самый момент, когда ржавая телега не выдержала и соскочила. С шумом она понеслась в бездну. Она забрала вместе с собой часть грунта, увеличивая пропасть.

— Простите, ребята, — улыбнулся Балак и исчез в темноте.

— Он же вернётся за нами? — спросил Мафусаил.

— Маловероятно, это эгоистичный сукин сын, — заявил Ашер. — Я надеялся, что кто-то ещё пойдёт с ним.

— И ты послал его первым? — возмущались все. — Ты убил нас!

Кефа впервые не показывал гнев. Он молчал и, уставившись во тьму, размышлял.

— Это конец! — чуть ли не злился Дан.

— Нас съедят крысы! — вторил Мафусаил.

— Или мы сами друг друга! — поддакивал брат.

— Будь проклят этот Балак! Будь проклят Ашер! Будь проклят визирь, пославший нас сюда, — рычали оба близнеца.

Пока они ругались, спорили и грызлись, показался свет. Сначала маленький, как спичка. С каждым мгновением он вырастал. Это был Балак. Он нёс длинную деревянную лестницу.

— Я смотрю, вы тут почти поубивали друг друга. Надо было не торопиться, — смеялся он.

Он перекинул один край Кефе. Здоровяк придавил одну из ступенек ногой. Все по очереди перебрались. И вновь вертихвостка удача улыбнулась отряду. Радость изливалась в благодарностях. Ашер смеялся над сомнениями, которые во всех посеял. Братьям стало стыдно. Всем было стыдно за сомнения в товарище.

Ночная операция

На следующий день противные стороны отдыхали. Чинили латы, зализывали раны. Оба военачальника часто встречались взглядами. Оценивали друг друга.

Царь южан обедал на виду. Стол ломился от вавилонских лакомств и напитков. Бокалы не иссыхали. Еды приготовили так много, что офицеры и за неделю не съесть. Смех слышали и в замке. Запах мяса возбуждал пиптских солдат и граждан. Пайки северянам ограничили. Осада предвещала голод в будущем. Желудки скручивались в трубочку. Зависть пиптов росла, как и недовольство войной. Макт решил это использовать.

Перед Навуходоносором выступал сонм пророков Мардука. Предсказывали скорую победу. Возглавлял их, как всегда, Исав. Его слова равны небесному откровению. Мало показалось ему воодушевлять вавилонян. Рискнул он подточить дух пиптов. Вышел в поле перед Оиком, где трупы кормили воронов. Осмотрел зорким глазом врагов. Аскетичный фанатик выделялся гордым носом, хитрой улыбкой и надменной простотой. За ним следовали ближайшие к нему из прорицателей.

— Пипты и жители Оика! Царь царей Навуходоносор велит: открывайте ворота. Сдайте город. И господин ваш царь накормит нежным мясом и напоит лучшим вином. Даст работу ремесленникам. Разрешит владеть полями и лесами. Зачем вам умирать? Только признайте Мардука своим богом, а Навуходоносора царём над собой.

— Слушай сюда, ты, целующий пятки царя и визиря! Передай слова мои хозяевам своим. Если вы не воротитесь назад той дорогой, которой пришли, то вас раздавит молот Кузнеца, а убегающих поразит стрела Ткача! Оденем ваши головы на пики. Установим их от столицы нашей до града Вавилона. Это говорю я, Макт Титлийский — воевода князя и защитник Пипта.