Дональд Маккуин - Странница
— Что ты сказал?
— Это Лис. Он сказал, что мы должны еще немного попугать Алтанара. — Он развернулся, собираясь уходить. — Мне жаль тебя. Правда.
— Подожди. Подожди! — Джонс завизжал. — Это Алтанар! Не я! Не надо больше. Пожалуйста, пожалуйста.
Воин остановился.
— Если это поможет тебе перенести будущие страдания, помни: они сделают с нами то же, что мы делаем с тобой.
— Ты врешь. Ты сказал, что уйдешь быстро. Ты не хочешь страдать. Только я. Один лишь я. Почему я?
— Мне надо идти.
— Вернись! — просил Джонс, пытаясь удержать блюстителя в поле зрения и продолжая жалобно кричать, даже когда тот исчез за деревьями. Когда воин вернулся, несчастный облегченно зарыдал. Он умоляюще произнес: — Сделай это для меня. Сделай то, что ты собираешься сделать с собой.
— Это невозможно. Они узнают.
— Они не узнают. Мы оба понимаем, что это лишь вопрос времени, когда… когда я… — Слово не могло сорваться с его губ. Он сглотнул. — Ты знаешь. Я имею в виду, что ты мог… ошибиться. В чем-то. Не мучай меня больше.
— Все должно выглядеть как обычно. — Блюститель снова присел на корточки рядом с ним и ткнул вытянутыми пальцами в плечо. — Ты должен мне помочь. Бороться за жизнь. Если они узнают, что я собираюсь помочь тебе, то убьют меня, а ты будешь жить еще много недель. И каждый день будет страшнее, чем предыдущий. Смотри, не выдай меня. Я прекращу твои страдания при первом же удобном случае.
Джонс был слишком измучен, чтобы вразумительно ответить. Он продолжал бормотать слова благодарности еще долгое время после того, как его новый друг ушел. Несчастный был так доволен, что это отразилось даже на его чувствах; он пренебрежительно думал о Лисе и готовящемся им развлечении.
Они пришли за ним, как только на землю пала ночь, и через несколько минут Джонс потонул в океане боли. Он потерял чувство времени. Открывая глаза, он одинаково поражался как солнечному свету, так и ночной тьме. Временами его сознание отрицало эти ужасные страдания, и он смеялся в лицо столпившимся перед ним людям. Иногда он пытался перехитрить своих мучителей, пряча подступающую агонию и давая им возможность довести себя до предела, за которым уже никто не сможет причинить ему зла.
В его жизни осталось лишь две вещи: боль и блюститель, омывающий только что самим им нанесенные раны и исцеляющий их словами:
— При первом удобном случае. В следующий раз. Мы их надуем.
А затем Джонс очнулся в состоянии полной умиротворенности, всей кожей ощущая мерцание серебрящегося лунного света. В первое мгновение он испугался, что это была смерть. Затем почувствовал, что пришел в сознание впервые за долгое время. Это было еще ужаснее; может быть, Люди Гор выходили его до такого состояния, чтобы развлекаться снова?
К нему постепенно стали возвращаться обрывки забытого сна. Он видел, как карабкается на отвесную стену какой-то скалы, покрывшись испариной в бессмысленной попытке убежать. Острые камни рвали плоть крепко сжатых пальцев. Внизу было неистово ревущее чудовище, голод, рухнувшие надежды. Наверху была скала, уходящая в небо. Ее поверхность струилась под исходившими от пылающего солнца волнами тепла. Когда на него упала тень, он испугался и взглянул вверх. Две чешуйчатые твари спускались к нему. Лишенные глаз, они ощупывали его красными, истекающими слюной языками, свешивающимися между грозящих клыков.
Он знал, что должен напасть первым. Повиснув на кончиках пальцев одной руки, он схватился с ближайшей тварью, подтащив ее к себе и вонзив зубы в ее горло. Та яростно забилась и закричала. Он уже почти спрыгнул вниз, решив по крайней мере разделить смерть с чудовищем, как вдруг заметил, что оно уменьшается. И снова что-то внутри него, что-то более глубокое, чем инстинкт, сказало ему, что нужно делать. Засунув отвратительную тварь в рот, он плотно закрыл его, давясь грубой кожей, и проглотил ее до того, как она успела вырваться. Сила наполнила его, словно воздух, распирающий легкие уходящего под воду пловца. Затем он сгреб и второе чудовище, поступив с ним таким же образом.
Вдруг, не заметив никакого движения, он оказался на вершине утеса, лежа лицом вниз на площадке, размеры которой были едва достаточны, чтобы удержаться. Приподнявшись, он огляделся вокруг. Вокруг ничего не было. Его окружала пустота.
Назад в сон, где он был один в своей сказочной башне. Недосягаемый. Неуязвимый.
Как Бог.
Во сне он спустился назад к своему телу в лагерь Горных Людей. К телу, которое теперь стало убежищем нового, зрелого Духа.
Сейчас, полностью придя в себя и слившись с телом, Джонс наслаждался овладевшей им странной умиротворенностью. Он освободился. Очистился. Боль всех возможных видов и оттенков охватила его тело; сознание презрительно отринуло ее.
Запрокинув голову, он смотрел прямо в центр сияющего круга Луны, чувствуя, как ее абсолютный холод прикасается к нему, словно ища поклонения. Обратив наконец внимание на себя, Джонс увидел, что лежит раздетый и несвязанный где-то на открытом пространстве. Он с трудом повернул голову в сторону и заметил смутные очертания какой-то фигуры между деревьями. Лежа на земле, он сделал глубокий вздох и произнес:
— Лис. Подойди сюда.
Он прошипел эти слова, не переводя дыхания. Сумрачная фигура вздрогнула. Джонс повторил приказ. Лис подошел. Его глаза были расширены от ужаса.
— Как долго я пролежал здесь? — Джонс выговаривая слова негромко, но уверенно.
— Ты до сих пор жив?
— Как долго?
— Два полных дня. Мы бросили тебя тут умирать.
— Почему?
— Дух оставил тебя. Что бы ни делали блюстители, ты лишь бессмысленно смотрел на них остановившимся взглядом. Потом ты стал разговаривать на никому из нас не известном языке. Я знал, что ты мог разговаривать с духами из Преисподней. Я сказал им, что мы должны разрешить душе войти обратно, потому что, если ты умрешь без нее, она будет нас преследовать.
Джонс чувствовал дыхание безумного страха, охватившего Лиса. Это придало ему сил. Он приказал воину помочь ему стать на нога. Тот отвечал дрожащим голосом:
— Ты никогда не встанешь. Твой дух вернулся, и теперь ты можешь спокойно умереть.
— Тогда что же ты тут делаешь, когда все остальные спят? Что привело тебя ко мне?
Лис вздрогнул.
— Не знаю. Я должен был прийти сюда. Посмотреть.
— Ты пришел ко мне. Ты первый, кто увидел, как лечит вера. Моя вера. А сейчас помоги мне подняться.
Это был постепенный процесс, они делали перерывы для того, чтобы обожженная кожа вытянулась, а изувеченные мускулы и суставы привыкли к весу и движениям. Все это время Лис прерывисто дышал, повторяя одну и ту же фразу:
— Ты не можешь сделать это. Ты не можешь сделать это.
К тому времени как Джонс наконец-то полностью поднялся и стоял, опираясь на ствол дерева, солнце уже взошло. Ему показалось, что он прикрыл глаза всего на мгновение, однако, открыв их, он увидел, что весь лагерь собрался вокруг него. Он замотал вокруг талии кусок кожи, прикрыв свою наготу. Шум толпы представлял из себя низкое бормотание, в котором чувствовался страх. Джонс делал вид, что не обращает внимания.
Свет играл на его теле.
В его теле.
Джонс поднял руку, и по рядам собравшихся пробежала волна возбуждения. Он указал на полную Луну, до сих пор еще сиявшую в светлеющем небе, бросая вызов более яркому солнцу.
— Посмотрите на Луну. — Слова были нечеткими. Раны на языке наполняли его рот болью. — Мой дух путешествовал. Он говорил со своей Матерью, Луной. Она послала меня назад, чтобы Солнце могло согреть мою душу. — Некоторые слушатели упали на колени. Попробовав улыбнуться, Джонс почувствовал, как открываются новые раны на изувеченном лице. Он продолжал: — Вы бросили меня умирать. Луна подарила мне жизнь.
То тут, то там слышались приглушенные рыдания, сдерживаемые лишь желанием не привлекать к себе внимание толпы. Джонс продолжил:
— Среди вас я словно Луна, которая рождается, растет, стареет, умирает и возвращается. Среди людей я то же, что змея среди животных. Моя старая кожа спала, и я заново родился к новой жизни. — Он не задумывался над словами. Шепот, звучащий в его мозгу, рвался на волю. Он указал на большое скопление валунов, лежащих в отдалении. — Я пойду туда. Ты и ты, — он указал на двух воинов, — понесете меня.
Оставшиеся восемь блюстителей и Алтанар стояли неподалеку в кольце горных воинов. Они держали в руках дубины, с нетерпением ожидая приказа перебить мучителей изможденного призрака, отныне повелевающего ими. Джонсу хотелось рассмеяться: они думали, что убийство блюстителей сможет его успокоить.
Им придется многому научиться.
Он указал на кольцо охранников.
— Следуйте за мной, — приказал он и продолжил: — Лис. Рядом со мной.
Когда они пришли на место, Лис поддерживал Джонса, который, прислушиваясь, ходил от камня к камню. Наконец он указал на один из них.
