За гранью Разлома (СИ) - Мак Алиса

Обе не ответили: Настя смотрела, как кролик на удава, Мира же просто думала. Макс уже был готов извиниться и уйти, когда спутница Бессмертного вдруг кивнула.

— Надеюсь, мы все здесь сумеем друг другу не мешать.

И всё же, полку за полкой изучая солидную коллекцию Александра, Чтец то и дело различал их голоса.

— Я не понимаю…

— Тут и не нужно понимать. Просто делай от всего сердца, это только так работает.

Макс как раз оказался неподалёку от их столика, когда Мира крайне категорично заявила:

— Давай. Если ты ещё не потеряла мысль, у тебя обязательно получится. Возьми карандаш, к которому потянется рука, и пиши.

Карандаш трясся в руках ребёнка, но Чтец не мог не отметить не по-детски правильного захвата. Проверив карандаш на жёсткость, Настя переложила его в левую руку. Снова в правую. Уставилась на бумагу. Не спеша подходить ближе, Макс замер у стеллажа, наблюдая, как напряжение покидает лицо девочки, как неуверенность и страх сменяются другой, непонятной ему эмоцией. Лёгким движением перекинув карандаш обратно в левую руку, Настя склонилась над своей бумажкой, почти уткнувшись в неё носом, и совершила едва заметное движение рукой.

— Вот. — Она с надеждой посмотрела на Миру. — Получилось?

Мира ответила ей грустной улыбкой.

— Не знаю. Проверь?

Девочка вновь погрустнела.

— Я боюсь.

К огромному удивлению Чтеца, лицо бывшей Сестры озарилось улыбкой.

— Раньше ты не боялась, потому что не верила, что получится. Давай, попробуй. Ничего плохого не будет.

— Папа не разрешает использовать новые печати без присмотра…

— Но ты же под присмотром. И я тут, и Чте… Максим.

Из взгляды встретились, и Макс разглядел румянец на её щеках.

— Чтец… — тихо повторила Настя и, вдруг обрадовавшись, подхватила бумажку и бегом направилась к нежданному гостю. — Вы же знаете печати, вы сможете мне сказать, она работает?

Мира попыталась вскочить следом, но, запутавшись в ногах, осталась сидеть, глядя на Макса с ужасом и мольбой. Уже оказавшаяся рядом Настя протягивала ему бумажку. Медленно оторвавшись от Миры, Чтец посмотрел на неё и увидел простую неуклюжую печать, в её центре которой красовалась знакомая, и всё так же совершенно непонятная ему завитушка. Не без труда заставив себя рассмотреть всю печать в целом, Чтец со вздохом протянул листок девочке.

— Она работает, но не даёт эффекта.

— Как это? — не поняла Настя.

— Вот тут. Она делает тепло и холод одновременно. Ты, наверное, хотела, чтобы она делала тепло, но не слишком?

Девочка опустила взгляд и кивнула. Макс улыбнулся.

— Не бойся. — Он наклонился, пытаясь сгладить разницу в их росте, но, кажется, сделал только хуже. Теперь он нависал над Настей, и она испуганно сжалась. Её глаза опасно заблестели. Неужели заплачет?

— Не бойся, — повторил Макс. — Твой страх — единственное, что стоит между тобой и успехом. Эта печать — настоящая, она работает. Просто она ничего не меняет.

— Вот видишь, — Мира уже оказалась рядом, — я же говорила, что всё получится. Следующий раз пиши и не бойся, а если не захочешь, чтобы её использовали, можно будет опять попросит Чтеца посмотреть, он скажет, получилось или нет. Правда же, Ч… Макс?

Бывшая Сестра улыбалась. Несколько секунд Макс стоял, привыкая к её улыбке, а потом, улыбнувшись в ответ, заверил обеих мастериц:

— Правда. Обещаю.

Придя в кабинет к назначенному времени, Макс застал Александра перебирающим папки с бумагами в большой коробке. Пригласив крестника войти и предложив ему занять одно из кресел, он вновь углубился в своё занятие.

— Прости меня, мой мальчик, я должен кое-что проверить… Ужасно бестактно с мой стороны, но я надеюсь на понимание.

— Никаких проблем, — отозвался Чтец, усаживаясь на указанное место.

Александр спешил. Макс слышал суетливое шуршание бумаг, глаза его крёстного стремительно бегали по строкам.

— Да, пожалуй, так. — Хозяин дома отодвинул коробку и пересел ближе к гостю. — Мои записи. Я надеялся подготовить их для тебя так, чтобы разобраться было проще всего. Однако, прости, мальчик мой, сперва я должен задать несколько вопросов о другом.

— О чём же?

— Я хотел бы узнать, как прошла ваша поездка по твоим ощущениям. Можешь не утруждать себя пересказом событий, я уже получил его от Евгения и Романа. Мне интересно, как воспринял эту поездку лично ты. Что было хорошо, что плохо? Считаешь ли ты её продуктивной?

Александр слонил голову на бок, напомнив Чтецу одну из здешних белых зверюшек, которая точно так же смотрела на каждого, кто заходил в дом через боковую дверь. Глубоко вздохнув, Макс повёл плечами в попытках устроиться ещё удобнее и с чувством проговорил:

— Меня начинает тошнить от одного воспоминания. Перед следующей поездкой надо будет попросить Врача изобрести средство от укачивания. А если немного серьёзнее… — Макс внимательно вгляделся в лицо Александра. — Мы с Мишей не актёры, притворяющиеся кем-то, кем не являемся на самом деле. Мы на самом деле делаем именно то, что делаем, и не присоединились бы к вам, если бы это было не так. Нам хватит короткого инструктажа относительно цели поездки перед её началом. А в этот раз Миша просто молчал, а я чуть не убил Женю.

Хозяин дома сощурился.

— Но сам ты справился великолепно.

— Так сложилось, что я и без того хотел бы сказать именно то, что предлагал Женя.

Некоторое время изучающе поглядев на Чтеца, Александр величественно кивнул.

— Я услышал тебя, Максим, и учту сказанное. Спасибо.

Удовлетворённый ответом, Макс откинулся на спинку кресла, но оказалось, что это было ещё не всё.

— Я в самом деле забыл о том, что вы хороши сами по себе, и попытался сделать из вас вторых Близнецов.

Макс вздрогнул.

— Ты знал их?

— Нет. Они исчезли до того, как я счёл целесообразным познакомиться с ними лично, но я следил за их деятельностью, особенно после выдающейся речи Сестры.

— Как, впрочем, и весь мир.

— Именно так и именно потому. — Хозяин дома едва заметно подался вперёд, позволяя Максу заметить, как он напрягся. — А ты, мальчик мой? Ты знал Близнецов?

— Нет. — Ответ дался легко, и Чтец вдруг понял, что не считает его ложью. — Я знаю кое-кого, кто знал их. Тебе известно, что с ними стало?

Александр опустил плечи. Тени густых бровей упали на его глаза, придав лицу выражение торжественной мрачности. Неохотно, словно не желая расписываться в своём несовершенстве, хозяин дома признался:

— Нет. Я пытался выяснить, но не смог установить, живы они или нет. А ты, мальчик мой, — он вновь поднял взгляд, — не закроешь ли ты этот досадный проблем в моих знаниях?

Александр источал пронзительное давящее любопытство, но Чтец не дрогнул.

— Боюсь, что нет, — ответил он и, не кривя душой, добавил: — Я сам многое бы отдал за то, чтобы знать, что, чёрт возьми, случилось с этими двумя.

— Они были примечательными личностями. — Интерес покинул голос Александра. — Но вы с Михаилом не хуже. Впрочем, мы собрались здесь не для разговоров о Близнецах. Давай вернёмся к твоему вопросу.

Он достал из коробки несколько папок.

— Видишь ли, я никогда не был сильным колдуном, особенно по меркам доразломного времени: больше теоретиком, чем практиком. Но теоретиком я был — и, надо сказать, остаюсь — страстным. Кое-что мы изучали вместе с твоим дядей, но в основном — я сам.

Долгое время мои исследования не приводили ни к чему, но как-то раз во время путешествия по Алтаю мне повезло встретить одну женщину. Её считали шаманкой, а она очень серьёзно уверяла, что те, кого мы считаем сказочными персонажами, когда-то жили прямо среди нас, но потом были выброшены бы другой мир, и лишь иногда, в особых местах и в особые дни можно почувствовать их присутствие. Казалось бы, принимать всерьёз нечто подобное, особенно сказанное представительницей коренного населения перед туристами, глупо, но, мальчик мой, эта женщина не только болтала. В нужный день она отвела нас на нужное место, и я в самом деле почувствовал нечто. Я один из всех, кто был там.