Волчий рассвет (СИ) - "Дита"
«Ты боишься признаться сам себе, что хочешь меня. Ну, ударь меня, Вард, можешь забить до смерти. Я больше не боюсь. Я устал бояться, большой злой волк, до смерти устал!»
Дикая музыка звучала в звериной голове. От нее хотелось выть, кататься по земле, грызя собственные лапы, оплакивая свое падение. Но он лишь припал еще ниже, стелясь ужом, медленно, шаг за шагом, сползая к кострам.
И снова звуки ударов, стоны, яростную ругань на десятке языков. Рейден полз, осторожно следуя под ветром, чтобы уроды не унюхали. Послышался чей-то смех, визгливый, судорожный, от которого голову сжало стальными тисками. Шлепок ладони по голому телу. А потом снова стон, теперь жалобный, полный безнадежности:
— Рейден! Спаси! Рейден!
«Я здесь! — мысленно прорычал он, задыхаясь от гнева и жажды крови. — Я иду, Нико!»
Он больше не думал о том, что Нико — мужчина и существо враждебной расы. Даже при мысли о том, что сейчас чужие жадные руки хватают хрупкое тело, ему становилось дурно и волны бешенства накатывали, почти лишая рассудка.
«Он мой! Мой!»
А потом был полынный ветер, чужие слабые тела, горла, рвущиеся под его зубами, и струи горькой ароматной крови, льющиеся в рот. Он ворвался в сборище уродов, словно дух погибели, сея вокруг смерть. Он не знал, не помнил, сколько длилась битва. Лишь помнил, как стоял, хрипя и пошатываясь, среди трупов, а голый высокий Одноликий стоял перед ним и ласкал его, обнимая за шею, что-то выкрикивая сквозь рыдания. Потом был бег сквозь безумную ночь, и рука на егозагривке. Рука того, за кого он готов был умереть, сражаясь.
Очнулся он лишь спустя время, чувствуя холод и страшную слабость. Плечи его были укрыты курткой, но все остальное было предоставлено предрассветному холоду и ветру. Голова его лежала на коленях, и ему не пришлось поворачиваться, чтобы понять, на чьих.
— Глупый, глупый волчище, — голос Нико срывался, переходя то и дело в слабые всхлипы, — глупый волчище! Только не умирай, идиот серый! Не вздумай умереть и бросить меня здесь!
— Заткнись уже, — пробормотал Рейден, пытаясь поджать колени и прикрыться, — да прекрати ты выть, дурень!
— Сам дурень! — ответствовали сверху с нескрываемым облегчением. — Идиот! Болван! Недоумок серый! Тебя убить могли, дурак!
— Лучше б убили, — проворчал он, пытаясь натянуть куртку на бедра. — Не пришлось бы тут торчать в твоей компании.
— Твоя машина недалеко, — спустя какое-то время сказал Нико, — там есть одежда запасная, и там тепло. Сможешь дойти? Сможешь, конечно, раз уж сюда меня привел сам.
Рейден попытался встать и скрипнул зубами от боли в плече и прокушенной ноге. Интересно, кто ухитрился его тяпнуть? Пришлось опереться о плечи Теслы. Он стоял, пытаясь установить сбившееся вдруг дыхание, и Нико его не торопил. Горячие, точно угли, руки скользнули под куртку, обжигая кожу. Рейден обхватил его растрепанную голову и прижался щекой к щеке, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать от отчаяния и невероятного облегчения. Нико прильнул к нему, дрожа явно не от холода.
— Только не бей больше, — пробормотал он, — эти мерзкие пожиратели плоти и так меня здорово потрепали, все тело болит. Если так пойдет дальше, то ты рискуешь привезти в Высокий Град мои жалкие останки. Лучше сразу скажи, если не хочешь.
Рейден усмехнулся, зарывшись носом в лохматую шевелюру. При мысли о том, что он мог не успеть, потерять, сердце едва не остановилось. К Мертвым Духам все, мрачно подумал он, сжимая в объятиях худое тело, плевать на то, что Нико — Одноликий, плевать на то, что он мужчина. Плевать на всё! Отец, мама, простите! Он нашел свою пару, пусть это и не волчица чистой крови. Пусть это мужчина и Одноликий, ему все равно!
Губы Нико были все так же мягки. Но теперь он сам целовал их, целовал шершавые от щетины щеки, шею, гладил растрепанные вихры. Нико жмурился от удовольствия, отвечая на поцелуи более чем охотно, хотя и не слишком умело. Они терлись друг о друга, ласкались неловко, то грубо, то слишком нежно.
— Постой, — пробормотал Тесла, за волосы оттаскивая Рейдена от своей шеи, — погоди, глупый волчище. Что толку тут на ветру обжиматься, когда в машине есть и теплая постель, и выпивка. Я включу защиту, и гори оно все огнем, мой мальчик.
— А выпивка откуда? — удивился Рейден, опираясь о его плечи и хромая к верному «жуку».
— Из дому прихватил вместе со всем остальным. Грех было оставлять, это хороший виски. Я его до времени припрятал, думал, в Высоком Граде откроем, отметим прибытие.
И правда, в машине было куда лучше. Нико обработал и перевязал ему ногу, а потом поцеловал, уже не особо церемонясь.
— Не так скоро, — проворчал Рейден, уворачиваясь от поцелуев, — дай-ка я осмотрю тебя. Они порядком тебя потрепали, надо царапины обработать.
— Ты зануда, Вард! — вздохнул Тесла, позволяя омыть свои раны и наложить антисептическую мазь, мгновенно впитавшуюся в кожу. — Другой бы уже из штанов выпрыгивал, а ты…
Он неожиданно сильно толкнул Рейдена, уронив его спиной на постель, и плюхнулся сверху. На сей раз у Рейдена не нашлось никаких возражений.
— Предупреждаю, — сказал Тесла, приподнимаясь, чтобы сделать солидный глоток из бутылки, — я, может, и староват, но… вот же, все слова повылетали. Ты поосторожнее, когда будешь… ну, ты понимаешь. У меня не слишком много опыта в подобных делах. Вернее, вовсе никакого.
Рейден приподнялся, вытаращившись на ученое светило во все глаза.
— Ты что, девственник?
Тесла молча кивнул. Затем сделал ещё глоток. Рейден отобрал у него бутылку и хорошенько приложился сам.
— Такого я точно не ожидал, — признался он, глядя на Нико уже слегка нетрезвыми глазами, — а почему ты… ну, в смысле… вообще ты же был фактически богом для Одноликих, да и Дети Мира…
— Мало ли кем я был, — раздраженно огрызнулся тот, — я всегда считал любовь лишней тратой времени и сил. Вот уж не думал, что однажды изменю свое мнение из-за глупого волка с мерзким характером.
— Кто бы говорил про характер!
Рейден вздохнул и поставил бутылку к стенке, перевернувшись и подмяв под себя болтуна. Тесла тревожно заворочался, упираясь ладонями в его плечи.
— Не так грубо… пожалуйста!
Рейден приподнялся, глядя в его лицо, на покрасневшие скулы, на приоткрытые губы.
— Надо же, вспомнил-таки хоть одно вежливое слово!
— Вспомнишь тут, — проворчал Тесла, инстинктивно пытаясь сдвинуть бедра, — кончай уже язвить, большой злой волк.
Рейден прильнул к его шее, с наслаждением вдыхая влажный минеральный аромат, слизывая капельки пота. Голова кружилась от ощущения горячего тела, прижатого его телом, от вкуса губ, кожи. Тесла обнял его, гладя спину, отвечая на поцелуи. Рейден подумал, что мог бы и раньше догадаться, что великий изобретатель и полубог для множества обитателей Мира отнюдь не был богом любви. Как, впрочем, и он сам. Глупо было не признавать так долго, что самки не входят в зону его интересов. Да простит Великая Матерь Сущего, но уж какой есть, такой есть.
