Александр Шакилов - Остроги. Трилогия (СИ)
– Больно, тля! – Ашот едва не плакал. Дело не только в ожогах – у него ведь роман с Ксю, а тут такое…
– Терпи.
Дан и Мариша подняли толстяка и, взвалив на себя, потащили к шоссе, рассчитывая пересечь его и спрятаться в лесу.
Цеппелин же принялся медленно разворачиваться, направляясь за беглецами. С гондолы грозно смотрел вниз Георгий Победоносец. Казалось, золотое копье святого направлено вовсе не в змия-дракона, но в «варягов», едва живых после стычки с питерскими вояками и налета своих ВВС.
– Быстрее! – рявкнул Дан, хотя они и так уже мчались, как олимпийские спринтеры.
– Смотрите! На шоссе! Возвращаются! – Мариша резко затормозила, из-за чего встать пришлось и Дану с Ашотом.
Ленинградцы, похоже, заметили дирижабль и решили рассмотреть его поближе, приземлив залпом из личного оружия, – колонна зомбаков, ведомая командиром в вездеходе, возвращалась к Северному бодрым шагом. Если до этого положение «варягов» было ужасным, то теперь оно стало просто катастрофическим.
На Ашоте вспыхнул тлевший камуфляж. Толстяк покатился по земле, сбивая пламя.
Зомбаки в военной форме с каждой секундой приближались. Развернувшись, дирижабль снижался. Вот-вот сверху полетят бутылки с зажигательной смесью.
Дан сжал кулаки и заскрежетал зубами. Умирать не хотелось.
Секунды проваливались в вечность одна за другой, а доставщики все еще были живы. Впору было поверить, что одно лишь желание Дана предотвратило бомбардировку.
– Неужто весь боекомплект потратили? – не поверил в свою удачу он.
Мариша с сомнением покачала головой. В конце концов, на дирижабле есть еще пулеметы, а на вырубке троица как на ладони, даже целиться не надо.
Ашот таки погасил себя. Сбросив чуть ли не всю одежду, отсвечивая волдырями на складках жира, он показывал дирижаблю неприличные жесты – мол, хрен возьмете, злыдни.
Уже отчетливо грохотали кирзачи зомбаков. Из катившего рядом с колонной вездехода слышались команды: рассредоточиться, вести огонь на поражение. Дирижабль завис над доставщиками.
Бежать не было сил, но Дан заставил себя сдвинуться с места. Он прошел с десяток шагов в сторону леса, когда люк на корме гондолы распахнулся. Наружу высунулась Ксю – это была именно она, с такого расстояния не узнать ее нельзя было.
Блондинка сбросила веревочную лестницу, развернувшуюся в воздухе.
– Цепляйтесь! Живее!
Троица замерла, не зная, что делать. Ашот, Мариша и Дан обменялись взглядами. С одной стороны, это ведь Ксю, но с другой – она едва не сожгла их.
Принять решение помогли автоматные очереди. Зомбаки показались на краю вырубки.
– В гондолу! Живо! – Данила помог Марише подняться по веревочной лестнице на пяток пролетов, дальше она сама, словно дикая кошка, принялась карабкаться к открытому люку.
Следующий – Ашот, а там уже и Дан. Только он поставил ногу на деревянную перекладину, как дирижабль рывком приподнялся на пару метров. Дан едва удержался. Свистели пули, аппарат легче воздуха летел к пылающему форпосту. Задумка пилота ясна как дважды два – отсечь стрелков от дирижабля пожаром. Но Дану от того не легче: цеппелин слишком медленно набирает высоту, а языки пламени над Северным высоки. Гондола-то пройдет над форпостом с конкретным зазором, а вот Дан угодит в огонь. У Ашота тоже есть шанс превратиться в прожаренный стейк, если он резвее не пошевелит булками.
Дан закинул вторую ногу на перекладину. Правую руку вверх, вцепиться. Теперь левую… Тряхнуло. Он повис на одной руке.
От колонны зомбаков отделился сгусток пламени и помчался к дирижаблю. Прошел чуть левее, едва не зацепив движок с пропеллером.
Дан поймал перекладину второй рукой, подтянулся, тяжело дыша. Зомбаки, оказывается, прилично вооружены. У них есть даже противовоздушные средства поражения – дирижабль едва не сбили из ПЗРК «Стрела-2». Данила взглянул вверх. Длинные девичьи ноги в обтягивающем камуфляже, сшитом на заказ, скрылись в люке. Хоть кто-то спасется – если питерские зомбаки и впредь будут мазать. Ашот преодолел три четверти расстояния до гондолы. Молодец. Лишние килограммы ему не в тягость.
Стена огня медленно, но неукротимо приближалась. В подмышках стало липко, в горле першило от дыма. Дан одолел еще несколько ступенек, когда лестница рывками стала подниматься. Это толстяк занял место рядом с мисс Петрушевич и Ксю, и втроем они решили помочь Дану. Вовремя, надо признаться. Снизу изрядно припекало, лестница загорелась.
Несколько секунд спустя он вполз в люк, на четвереньках прошествовал к топчану и, не потрудившись на него вскарабкаться, разлегся прямо на полу. Все тело нещадно болело: пылала обожженная кожа, ныли натруженные мышцы. Продолжительное нервное напряжение тоже давало о себе знать.
Дан повернул голову – через открытый люк было видно, что пожар отсек зомбаков от дирижабля. Изрядно перекошенный ветряк еще вращался.
Ашот много чего хотел сказать Ксю насчет коктейля Молотова, но выдавил лишь:
– Не ожидал… Ну даешь… Как же так, а?
Умеет блондинка из отъявленного мачо сделать ветошь для протирки контактов. Ашота захомутала, тот и пискнуть не успел. И не удивительно. На Ксю взглянешь – сразу размножаться тянет. Круглая вся, гладкая, попка – что два футбольных мяча, грудь еще больше, волосы завитушками, глаза голубые. Дьяволица, а не женщина. И гвоздь забить умеет, и матерится – хоть записывай и повторяй по случаю. Прям сейчас записывай, пока объясняет Ашоту, куда тому засунуть претензии и что там с ними сделать, не предохраняясь.
– Секретное задание Совета. Мы его выполнили. Кто ж знал, пухлик, что ты тут окажешься с дружком своим и его воблой сушеной? Так что остынь, квасу холодненького выпей. Хочешь кваску?
Ашот хлюпнул аномально большим носом:
– Хочу.
Из холодильной камеры, привинченной в углу гондолы, Ксю вытащила пластиковую бутылку с темно-коричневой жидкостью. От Ашота бутылка перекочевала к Марише. Дану осталось лишь на пару глотков, но прохладная жидкость привела его в чувство.
Он забрался на топчан и спросил:
– Секретное задание Совета? А подробней?
Ксю презрительно скривилась – мол, я хоть и блондинка, а тайны хранить умею.
– Ну, круглик, не будь бякой. – Ашот тронул волдырь на боку. – Надо прояснить ситуацию.
Круглик? Данила мысленно усмехнулся. Стоит только заржать, и разговор не получится.
– Прошлой ночью меня и Митрича – он ведет дирижабль – направил сюда лично советник Шамардин.
– Не Тихонов? – уточнила Мариша, присев на топчан рядом с Даном.
– У меня что, дефекты речи? Я сказала Шамардин – значит, Шамардин. – Блондинка скрестила руки на объемной груди.
– Какова суть задания, круглик?
– Нам приказали уничтожить поселок, зараженный опасной хворью. Шамардин сказал, что зараза может дойти до Москвы, поэтому ее надо нещадно выжечь.
– И ты нас не видела внизу? В ярко-желтых защитных костюмах?
– Дымно было, да я и не приглядывалась. Заметила, когда вы из поселка выбежали. Тебя вот узнала, пухлик.
Ответы Ксю весьма озадачили Дана. Два советника отдали противоположные приказы – спасти и уничтожить форпост. Причем сделали это практически одновременно. Как такое могло случиться?
*
– Вообще-то после работы в зараженной зоне надо принять душ и пройти полную санитарную обработку.
Мисс Петрушевич томно потянулась:
– Не переживай, Ашотик, мы с Даней обязательно обработаем друг друга в душевой. Пару раз уж точно. А потом продолжим в постели.
Данила выглянул в иллюминатор. Внизу проплывала старая, заброшенная часть Москвы, до Стены отсюда рукой подать. Митрич в кабине небось вовсю пытается связаться с охраной периметра, а дело это весьма непростое из-за электромагнитных возмущений в атмосфере.
Ксю запретила отвлекать старика:
– На земле поговорите. Ничего нового не добавит, я все сказала.
Квас в холодильнике закончился, а во рту все еще сухо.
– Прошли Стену, – сообщила Ксю. Она, как и все, немного нервничала. Вдруг внизу найдется умник, обожающий стрелять из зенитки по низко летящим целям?
Динамики у потолка ожили:
– Причальная мачта через два квартала. Приготовиться к сбросу канатов. Пусть сухопутные бабуины подсуетятся.
Кое-кто думает, что дирижабль, как вертолет, может приземлиться где угодно и когда угодно. Это не так. При полном штиле – пожалуйста, но малейшее дуновение ветерка делает маневр неосуществимым или же крайне опасным.
Ксю открыла люк на корме. В гондолу ворвался свежий воздух. Вниз полетела бухта каната, одним концом закрепленная на кольце, приваренном к стене гондолы. Мариша и Ашот открыли иллюминаторы по бортам и тоже выбросили через них канаты.
С вершины причальной мачты уже спустили стыковочный трос и протащили по улице – по ветру, который тут всегда в одном направлении. Канаты дирижабля волочились по асфальту, словно тонкие ножки заоблачного спрута, решившего поохотиться на людей. Внизу сновали крохотные фигурки в оранжевом, человек десять. Они связали кормовой канат и стыковочный трос, а затем подтянули дирижабль к причальной мачте. Остальные канаты нужны, чтобы при необходимости развернуть дирижабль так и эдак. Закрепленный носом в стыковочном гнезде цеппелин медленно пополз вдоль мачты вниз.
